Шарль Эксбрайя - Возвращение Иможен
– Надо уговорить мисс Мак-Картри забрать жалобу.
Миссис Фрейзер пожала плечами.
– Она ни за что не согласится!
– Кто знает, если об этом попрошу я…
Все четыре женщины бросились к Мак-Грю, целовали ему руки, гладили и тормошили. Бакалейщик не без труда высвободился.
– Я, естественно, ничего не обещаю, но постараюсь изо всех сил.
Уже у двери Уильяма остановила жена.
– И вы не пойдете к Лью Робертсу?
– Скажем, пока подумаю…
На пороге он снова обернулся.
– Теперь уборкой на складе будете заниматься вы, Элизабет…
– Конечно, Уильям…
– …и ходить за товаром в погреб…
– С удовольствием, Уильям!
– …и не станете ворчать, если мне вздумается заглянуть в «Гордого Горца»…
Это условие оказалось значительное труднее, но бакалейщица уступила и тут.
– Все будет так, как вы захотите, Уильям.
Мак-Грю снисходительно оглядел жалкую, заплаканную четверку.
– Ну, хорошо. Надеюсь, мне удастся принести вам добрые вести от мисс Мак-Картри…
– Да благословит вас Бог! – отозвался дружный хор.
– «Убираться домой!» Нет, вы только подумайте! Так ведь вот он, мой дом, здесь! Я почти не сомневаюсь, что это работа мерзавки Мак-Грю! Эх, будь я вполне уверена, сейчас же отправилась бы к ней в бакалею и выпорола при всем честном народе, как она того заслуживает!
Несмотря на все усилия миссис Элрой, Иможен продолжала метать громы и молнии.
– А каков Мак-Клостоу! Не хотел даже принять от меня жалобу! Честное слово, он заодно со всеми проклятыми завистниками, которые злятся только потому, что не похожи на меня! Кишка тонка! Так значит, по его мнению, меня можно безнаказанно оскорблять? Да еще ночью, втихаря? Трусы, скопище подлых трусов!
– Это потому что вы одна, мисс Иможен… Будь у вас муж, никто не позволил бы себе никаких нападок…
– Опять вы о своем родиче, Розмэри?
– Я убеждена, что вы бы отлично поладили с Ангусом. А когда я попаду на небо, ваш папа меня поблагодарит!
Настроение Иможен отнюдь не благоприятствовало матримониальным планам, и разговор мог принять крайне– неприятный оборот, но в это время у калитки позвонил Мак-Грю, и женщины умолкли. Мисс Мак-Картри не желала никого видеть, но узнав, что пришел бакалейщик, и угадав цель его визита, мигом успокоилась. Появление Мак-Грю предвещало Иможен скорую и сокрушительную победу над врагами.
Миссис Элрой ввела Уильяма в гостиную. Тот со шляпой в руке переминался с ноги на ногу, как медведь, ожидая, пока хозяйка дома предложит ему кресло. Но мисс Мак-Картри явно не собиралась привечать гостя.
– Вы хотели поговорить со мной, Мак-Грю? – сухо спросила она.
– С вашего позволения, мисс…
– И о чем?
– Да насчет того, что случилось нынче ночью, мисс…
– Так-так… Уж не знаете ли вы виновного?
– Да, мисс…
– Садитесь, Мак-Грю.
Они опустились в кресла.
– Ну… так кто это?
– Моя жена, мисс Мак-Картри…
– Так я и думала!
– Вместе с миссис Фрейзер, миссис Плери и миссис Шарп.
– Мне очень жаль вас, Мак-Грю, но я вынуждена преследовать всю эту компанию по закону!
– Ваше право, мисс… Я пригрозил Элизабет подать на развод, но, конечно, не сделаю этого… Пусть жена изрядно отравляла мне существование, но не могу же я бросить ее теперь, когда она уже немолода… Вероятно, нам придется уехать из Каллендера. Ох и тяжко это будет… Но тут уж ничего не попишешь, остается смириться с судьбой…
Миссис Элрой тихонько заплакала.
– Я от всей души вам сочувствую, Уильям Мак-Грю! Кто-кто, а вы не заслужили такого несчастья.
– Спасибо, миссис Элрой.
– Но что за муха укусила вашу Элизабет?
– Зависть, миссис Элрой… Как и прочих кумушек, ее сводят с ума успехи мисс Мак-Картри. К тому же и я никогда не скрывал, как восхищаюсь вами, мисс… Так что в какой-то степени, если поразмыслить, все это случилось отчасти и по моей вине…
При всех своих недостатках Иможен никогда не была ни злой, ни жестокой. Стараясь не показать, как ее растрогали слова бакалейщика, шотландка небрежно бросила:
– Ради нашей с вами дружбы, Мак-Грю, я заберу жалобу.
– Правда, мисс?
– Да, но при одном условии: ваша жена явится сюда и сама же сотрет надпись!
– Клянусь вам, мисс, она это сделает! А будет упираться – за шкирку притащу! Позвольте мне скорее передать им ваше великодушное решение, а то эти несчастные уже воображают, будто их с минуты на минуту посадят в каменный мешок, приковав к каждой ноге десятифунтовое ядро!
Все рассмеялись, и это разрядило атмосферу. Уходя, Мак-Грю спросил Иможен, скоро ли она разоблачит убийцу англичанина и маленькой горничной.
– Я стараюсь изо всех сил, Мак-Грю, но это крепкий орешек, а рассчитывать на помощь полиции не приходится.
– Ну и что с того, мисс? Здесь, в Каллендере, вы и без нее отлично управитесь. Мы все уверены в вашей победе!
– Я тоже, – просто ответила Иможен.
Инспектор Гастингс столкнулся с Хэмишем Мак-Реем на главной улице Каллендера.
– Ну, Мак-Рей, вам по-прежнему улыбается роль конфидента нашей Иможен?
– Хотите – верьте, хотите – нет, Гастингс, но я еще в жизни не встречал такой поразительной личности! Невозможно даже предугадать, что она выкинет в следующий раз. Мисс Мак-Картри в равной мере способна отколотить лорд-мэра Лондона, если тот посмеет рассказать какой-нибудь скверный анекдот о шотландцах, как и забраться в клетку к тигру, коли ей вздумается потрепать за ухом милую киску!
– Короче, весьма неспокойная особа, а?
– Мягко сказано.
– А кстати, похоже, меня она не особенно жалует?
– Черт возьми, Гастингс, вы – один из немногих, кто не желает принимать ее всерьез!
– А почему мисс Мак-Картри не сказала мне, что собирается в Мэрипорт?
– Да просто-напросто она вам не доверяет… и потом, ей так хочется натянуть нос полиции! Понимаете, на кон поставлена ее репутация!
– Моя – тоже, – кротко возразил инспектор.
– Ну, позвольте заметить, уж на это мисс Мак-Картри совершенно чихать!
Даже леди Годива, узнав от своего мужа Леофрика, графа Честерского, при каком условии он согласен выполнить ее просьбу и облегчить бремя налогов в Ковентри[12], вряд ли испытала больший стыд, нежели Элизабет Мак-Грю, когда супруг передал ей требование мисс Мак-Картри. Сначала она отказалась, но миссис Шарп, миссис Фрейзер и миссис Плери умолили подругу принесли себя в жертву и спасти таким образом их честь и свободу. Да и Уильям ясно дал понять, что не потерпит никаких уверток. Несчастная попыталась выторговать последнюю милость:
– Мо…жет быть, я пойду туда сегодня ночью?
Но Мак-Грю стоял на смерть.
– Нет, Элизабет, вы пойдете немедленно!
Само собой разумеется, весь Каллендер был уже в курсе и, когда Элизабет в большом фартуке вышла из своей бакалеи с горшочком краски и кисточкой в руках, десятки любопытных глаз следили за ней сквозь занавески. Миссис Шарп, миссис Плери и миссис Фрейзер решили не покидать подругу, и печальное шествие четырех женщин с низко опущенными головами через весь город принесло Иможен Мак-Картри больше славы, чем все ее прежние подвиги. Земляки восхищались великодушием амазонки и изяществом отмщения. В «Гордом Горце» сияющий Тед Булит произносит тост за тостом в честь несравненной мисс Мак-Картри. А жене, старавшейся проскочить на кухню понезаметнее, он во всеуслышание объявил:
– Ну, Маргарет, теперь ты убедилась, что мисс Мак-Картри – не из тех, кто молча глотает обиды?
Хэмиш Мак-Рей не сразу сообразил, какова связь между четырьмя женщинами, которых он обогнал по дороге к Иможен, и надписью на садовой ограде. Узнав от мисс Мак-Картри, как обстоит дело, репортер не мог сдержать восторга. Теперь он сможет добавить к своей «саге» новый и, пожалуй, лучший, эпизод. Мак-Рею не терпелось поскорее сесть за машинку.
– Вы очень любезны, Хэмиш, но сейчас важнее всего покончить с нашей проблемой.
Миссис Элрой попыталась переманить журналиста на свою сторону.
– Прошу вас, сэр, уговорите ее не вмешиваться во все эти жуткие истории! В конце концов ее-таки убьют! Ну, и на что я буду похожа, когда мне придется вместо девушки показывать своему родичу Ангусу бездыханное тело?
Но Мак-Рей не только не хотел перечить воле Иможен, а еще и очень удивился, вдруг услышав незнакомое имя.
– А кто этот Ангус, миссис Элрой?
– Троюродный брат милейшей Розмэри, – отозвалась Иможен. – Ей, видите ли, взбрело в голову выдать меня замуж!
– Но это же замечательно! Лучшего конца для моей «саги» и желать нечего!
– И не надейтесь, Хэмиш! Я так и умру незамужней…
И, указав широким жестом на украшавшие комод фотографии, она добавила:
– Но я никогда не буду одинокой – ведь они-то всегда со мной! Впрочем хватит говорить обо мне, давайте-ка вернемся к нашей загадке… Я много думала, Хэмиш. Несмотря на неудачу в Мэрипорте, я убеждена, что все началось именно там. Мортона, как и Ислу Денс, убили, чтобы помешать им сообщить что-то крайне важное. А хотим мы того или нет, единственная связь между этими двумя – «Рыба и Лошадь», гостиница в Мэрипорте. Согласны?
