Анна Данилова - Первая жена Иуды

Он прислушался. Рита говорила одна и очень тихо, внушала что-то Дмитрию, вероятно, усыпляла его бдительность и клялась в том, что, узнав его тайну, никогда и ни при каких обстоятельствах не позволит ей просочиться из семьи, ведь отравленная в ресторане женщина, по словам Риты, была ее родной сестрой.

Они говорили вот уже двадцать минут, Павел следил за временем, пытаясь представить себе весь разговор… Но что такого может рассказать Рите официант? Главное – это описать внешность человека, который сидел за одним столиком с Зосей. Что еще может дать этот разговор Рите? И о каком подарке говорила Рита, оценивая его в пятьсот долларов? Одни тайны…

Наконец она открыла дверь и вошла в кухню.

– Паша, надо бы проводить Диму… – сказала она тихо и слабо улыбнулась.

Официант стоял уже возле дверей. На Пашу он старался не смотреть.

– Я пошел, всего хорошего, – бросил он на прощание перед тем, как Смирнов закрыл за ним дверь.

– До свидания, – пожал плечами Павел и вернулся к Рите.

По ее лицу нетрудно было догадаться, что встреча прошла успешно.

– Смотри, что он мне принес! – Она держала в вытянутой руке пакет с чем-то непонятным бело-золотым… – Чашки! Представляешь, все было так, как я и представляла себе. Садись, я расскажу тебе кое-что… Значит, так. Зося пришла в ресторан первой, села за известный нам столик и заказала две чашки кофе. Понимаешь? Она была одна, но сразу заказала две чашки кофе. Дима понял, что она кого-то ждет. Вот, спрашивается, зачем ей было заказывать две чашки кофе, когда она могла бы заказать одну – для себя, а вторую заказал бы тот человек, что назначил ей там встречу, так?

– Но она же заказала две. Это факт.

– Вот я и подумала: то, что она сделала, было как бы инструкцией того человека, которого она ждала и который задумал убить ее… Убийца приходит, на столике уже две чашки кофе, значит, официанта можно не звать… И Зося ничего не подозревает… Думает, раз ее попросили заказать еще одну чашку кофе, значит, этот человек очень торопится. Другого объяснения я найти не могу. Она сидит и спокойно пьет кофе. Она ждет какого-то важного разговора. Я бы даже сказала, что от этого человека, которого она ждет, быть может, зависит что-то важное в ее жизни, иначе бы она не примчалась сюда, в Москву, из Саратова. Убийца приходит, садится за столик и достает документы… Дима сказал мне, что сам видел, как Зося просматривала какие-то бумаги. Убийце необходимо было отвлечь ее внимание от чашки, в которую он сыпанул яду. Зося прочитала документ, выпила кофе и умерла. Моментально. Потому что, Дима говорит, было тихо, никто не кричал, не стонал… Убийца забирает все документы, сумочку Зоси (сумка пропала, ее потом никто и нигде не видел) и исчезает. Дима подходит к столику, чтобы спросить посетительницу, не хочет ли она еще что-нибудь, а заодно поменять пепельницу или убрать пустые чашки, и обнаруживает, что женщина мертва.

– А деньги? Ему заплатили за кофе?

– Зося расплатилась сразу же. Уверена, что и это тоже – инструктаж убийцы. Так вот. Дима понимает, что ему крупно не повезло. Мертвая посетительница… В соседнем зале – свадьба. Вызвать милицию означает испортить праздник. Знаешь, он почему-то сразу понял, что ее отравили.

– Он рассказал об этом своему директору?

– Разумеется. Сразу же. И директор попросил его отвезти труп в какое-нибудь пустынное место, словом, избавиться от тела… В свое время директор помог Диме с покупкой квартиры, да и место официанта в этом ресторане оказалось хлебным… Словом, Дима, как я и предполагала, согласился и отвез тело, бросил возле ограды Ботанического сада. Вернулся, уверенный в том, что со столика уже все убрали. Но оказалось, что никто к столику даже не подходил. Понятное дело, что директор не хотел привлекать к этому делу других официантов, чтобы убрать чашки с остатками кофе и яда, кстати… И сам не мог их убрать, потому что это бросилось бы в глаза. Да даже тому самому бармену показалось бы это подозрительным. Поэтому, когда Дима вернулся, сделав вид, что ничего особенного в его жизни не произошло, ему не оставалось ничего другого, как вернуться к исполнению своих обязанностей, то есть убрать со стола. Он понимал, что чашки – это важнейшая улика. Предполагал он также и то, что убийца мог стереть со своей чашки следы пальцев и губ, но яд… Яд оставался на дне недопитой чашки… Словом, он не мог не понимать, что в случае, если все-таки откроется, что убийство произошло в этом ресторане, чашки будут представлять собой особый интерес…

– А он не боялся, что в случае, если он отдаст эти чашки, у него могут быть неприятности?

– Он сказал директору, что выбросил чашки, и вообще, они больше ни разу не возвращались к этой теме. Зато директор пообещал ему помочь еще с одним кредитом, чтобы Дима смог купить себе новую машину…

– Так, значит, это те чашки? Он принес их тебе?

– Как я и предполагала, сначала он хотел их продать, но мне пришлось изобразить из себя скрягу и немного припугнуть бедного официанта, и он отдал мне их за «так», бесплатно… Я отвезу их Марку, пусть проведут экспертизу… Но не это главное.

– А что?

– То, что Зося перед смертью просматривала какой-то документ. Паша, я просто сгораю от любопытства, что же это такое может быть…

– Я бы не удивился, если бы оказалось, что она – богатая наследница… Постой, я не спросил тебя самое главное: человек, который отравил Зосю, – мужчина или женщина?

– В том-то и дело, что женщина. Конечно, в больших темных очках. То есть опознать ее никто бы не смог, в том числе и Дима. Но все равно, согласись, это уже кое-что…

– Да это вообще колоссально, я удивляюсь, как это у тебя все получилось…

– Еще не получилось. Вот когда я назову имя убийцы, тогда – другое дело… Но все равно, мне кажется, я уже близка к цели… Ты не представляешь себе, Паша, как меня все это возбуждает, как придает силы… Я распутываю медленно, но с таким удовольствием…

– Ты не хочешь позвонить Марку?

– Мне кажется, я ему и так часто звоню. Да и зачем? Вот сяду сегодня вечером на поезд и утром уже вручу ему торжественно чашки из ресторана «Коломба». Вот это будет бомба так бомба! Причем попрошу его провести экспертизу неофициально, чтобы не подставить Диму. Мы же с ним договорились, я ему слово дала.

– Но если неофициально, тогда какой в этом толк?

– Понимаешь, мне не так важно засадить убийцу за решетку, как вычислить его. К тому же мне хотелось бы, чтобы этот человек сам во всем признался. А для того, чтобы довести его до этого, надо поработать, постараться… В этом деле блеф – не последнее дело.

– Так ты кого-то подозреваешь?

– Подозреваю. Вот только причины убийства еще не знаю. Но думаю, что эта женщина сама мне все расскажет… – Она вдруг быстро посмотрела на Павла и прикусила губу, как человек, который только что проговорился. – Ладно, время покажет, права я или нет. А сейчас я хотела бы немного отдохнуть. Как я выгляжу?

– Прекрасно… Ты – очень красивая женщина! – с пылом воскликнул Павел, еще не до конца понимая, что именно она имеет в виду.

– Паша! Я не об этом! Просто со стороны тебе может показаться, что я в порядке, но на самом деле это не так. Посуди сам. Сначала дорога с коньяком и тяжелым разговором с Рубиной, потом – морг, сам понимаешь, ресторан, официант, снова официант, только теперь уже с драгоценными чашками… Надеюсь, ты отвезешь меня на вокзал?

– А ты уверена, что хочешь поехать именно сегодня?

– Уверена. К тому же Марк забронировал мне место. Он, вообще-то, забронировал место не только на сегодняшнем восьмичасовом поезде, но и завтрашнем и послезавтрашнем, поскольку он знал, что у меня есть еще и свои личные дела, я хотела пробежаться по художественным салонам, магазинам, где продают принадлежности для художников… Но мне не терпится довести дело до конца.

– Но до восьми еще далеко. Я бы смог тебя отвезти в один такой хороший магазин, кроме того, в «Детском мире» есть отдел, где продают краски, кисточки…

– Я знаю хороший салон возле Красной площади, улицу не помню, но, если меня туда отвезти, я сразу найду…

– Тогда поехали.

– Быть может, я тогда соберусь, и мы сразу после магазинов поедем на вокзал?

– Хозяин – барин. Рита, я только одного не понял: групповой снимок. Откуда он у тебя и кто там изображен?

– Этот снимок – моя собственность. И крупным планом, между прочим, там снята я собственной персоной. Еще – наши друзья.

– Ты просто морочила голову бармену?

– Можно сказать, что так. Но говорю же: время покажет.

Она не смотрела на него, и он понял, что она не собирается ничего рассказывать.

– Паша, очень тебя прошу, не дуйся на меня… Просто мне не хотелось бы предстать перед тобой самонадеянной дурочкой… Я же все отлично понимаю. Марк и ты, вы оба не доверяете мне, считаете, что я сумасбродная, увлекающаяся натура… Может, это и так, но поверь, все это имеет свои причины…