Сергей Рокотов - Час совы
- Ну что, врубился, пустой бамбук? - усмехнулась Вероника Сергеевна. - Экой же ты парень-то недотепистый, как я погляжу...
- В-вы... В-вы... , - бубнил Филипп, чувствуя, как шевелятся на его голове волосы. - В-вы мать Алены?
А ведь Алена когда-то называла имя своей без вести пропавшей матери... Как он мог забыть это имя?! Ему было не до того, чтобы запоминать его, его голова тогда была занята другими проблемами... А ведь её звали именно Вероника Сергеевна...
- Да, ты прав, Рыльцев, - кивнула она. - Ты совершенно прав на этот раз...
- И вы тогда в электричке знали...?
- Ничего я не знала. - Вероника села на стул около письменного стола и закурила. - Тебя я узнала, больно уж ты похож на своего папашу. А уж раз узнала, решила проследить, что ты там задумал... И видела, как тебя выбросили из "Жигуленка" на дороге...
- А дальше? Что было дальше? - приподнялся с дивана Филипп.
- Оделся бы ты, что ли, мурашки по твоим волосатым ножкам бегают... Что-то в последнее время я чету Рыльцевых то и дело вижу неглиже. Нехорошо, не к добру это, да и зрелище не из приятных.
- А что?... А где?...
- Сто вопросов в минуту... Тебя что интересует в первую очередь последние часы Алены или судьба твоего отца? Отец твой жив и вполне здоров, не тревожься за него, познает жизнь в довольно оригинальном месте под присмотром довольно оригинальных людей. А Алена? - криво усмехнулась она. Хорошего дружка ты себе нашел, Вована Сапрыкина... Из вас получилась хорошая пара - жидкий мерзавец и крутой отморозок... А что делают с отморозками? Размораживают, наверное...
- И вы видели, как он убивает Алену? Своими глазами?!
- Не много ли чести для вашей славной семейки? Твой папаша чуть было не отправил меня на тот свет, так что же, по-твоему, я должна была наблюдать, как твой дружок-отморозок убивает мою дочь? Это уж просто какой-то рок...
- Так что же, в конце концов, произошло?!!!
- Всему свое время, Рыльцев. А то слишком много для тебя впечатлений, не лопнет ли от них твоя кудрявая как у барана пустая голова? А теперь пора ехать за деньгами, они тебе больше не понадобятся, отдай другим, сними хоть этот грех со своей черной души. Одевайся быстро!
Филипп стал дрожащими пальцами натягивать джинсы, затем надел рубашку и куртку.
- До чего же мне опротивел стриптиз семейки Рыльцевых, знал бы ты, вздохнула Ника и затушила сигарету о спичечный коробок. - Ладно... Чаи-кофеи будем распивать после передачи денег. Иди по нужде и вперед с песней...
Его вывели в маленькую прихожую, затем он справил нужду, и переодетый в штатскую одежду Жорж и Вероника вывели его на улицу.
"Волги" рядом с домом не было. Зато стояли две иномарки "Фольксваген - Гольф" и "Опель".
- Сюда садись, - приказал Жорж, показывая на темно-зеленый "Фольксваген". Филипп молча подчинился.
В машине уже сидели два человека вполне уголовного вида. Место водителя было свободно, и на него уселся Жорж. Ника села рядом с Филиппом на заднее сидение.
- Только, парень, не мотай нас больше по городу, - предупредил Жорж, убирая из-под густых усов свою вечную улыбочку. - А то порвем почем зря... Нет у нас больше времени твою лапшу хавать...
- Прислушайся к совету нашего Жоржика, - сказала Ника. - Он говорит редко, но зря никогда не скажет.
- Так куда ехать?
- Московский проспект, - процедил Филипп сквозь зубы.
- Дай тебе Аллах, чтобы ты сказал правду, очередная ложь может тебе дорого обойтись, - сурово заявил Жорж, а затем снова надел на себя улыбку и тронул машину с места. "Опель" синхронно тронулся вслед за "Фольксвагеном".
Доехали довольно быстро. Две юркие иномарки лавировали между потоком машин на вполне приличной скорости. В машине царило полное молчание, лишь изредка прерываемое солеными выражениями Жоржа по поводу неумелых "чайников", мешающих ему ехать.
- Но храпеть ты здоров, Жоржик, - заметила ему Ника. - В жизни не слышала, чтобы люди так храпели... Не храпит, а стонет... Слушать страшно...
Филипп припомнил ночные стоны, но легкое разрешение этого вопроса мало порадовало его... Но вдруг он припомнил и детский плач... И странная догадка осенила его. Странная и обнадеживающая. Он умоляющим взглядом поглядел на Веронику. Та отвернулась и стала смотреть в окно.
- Сюда, - показал Филипп на восьмиэтажный кирпичный дом с правой стороны.
Машины повернули во двор.
- Позвони, предупреди, - приказала Филиппу Ника.
Филипп набрал номер друга.
- Стасик, - нарочито бодрым голосом сказал он. - Я около тебя. Буду буквально через несколько минут. Ты один? Хорошо... Планы немного меняются... Все объясню. Жди.
- Молодец, - похвалила его Ника. - Не так уж ты туп, когда дело идет о твоей собственной шкуре. Так... В квартиру этого Стасика идем мы с Филиппом, вы остаетесь в машинах. Жорж и ты караулите в подъезде.
- А может быть, и с тобой в квартиру, - предложил Жорж. - От этого гуся лапчатого всего можно ожидать...
- Ничего я не сделаю, - глядя ему в глаза, произнес Филипп. - Заберу деньги и отдам... Веронике Сергеевне.
- Верю, - сказала Ника. - Но в случае чего... Сумею отбиться от двух мужичков - дипломатика и коммерсантика. Это для старой Совы сущие пустяки.
... Филипп позвонил в дверь. Дверь открылась. На пороге стоял человек не менее двух метров роста с окладистой бородой и довольно зловещим обликом.
- Ты не один? - нахмурился он.
- Это моя родственница, двоюродная тетушка. Вероника Сергеевна. Слушай, Стас, давай по-быстрому, все планы меняются... Пройдем в комнату.
- Пройти-то мы пройдем, - произнес густым басом двухметровый Стас. Только вот насчет перемены планов... Не нравится мне все это. Все продумали, все решили... И почему ты приходишь с какой-то там родственницей? - Он бросил неприязненный взгляд на Нику. - Наши дела это наши дела, и нечего кого-то в них вмешивать. Я тебе не пацан...
Они прошли в комнату.
- Вообще-то желательно говорить без свидетелей, - сказал Стас, бросая на Нику ещё более неприязненный взгляд. - Вы бы обождали пока вон там, - он указал ей своим бородатым подбородком на кухню. - А мы бы с ним побеседовали...
- Невежливый вы какой-то господин, не знаю, как вас там звать-величать, - спокойно ответила Ника. - Никакого уважения к женщине. Гоните меня, понимаете ли, на кухню... Нехорошо...
- Знаете что? - вдруг взорвался Стас. - Нечего мне в моем доме мораль читать! И никакая вы для меня не женщина. Вы лицо, явно мешающее деловому разговору. И судя по вашим наглым заявлениям, мешающее сознательно. Что-то я не слышал от Филиппа ни о какой двоюродной тетушке. Идите на кухню, а если не хотите на кухню, идите сюда, в комнату, а мы с ним закроемся на кухне... Не раздражайте меня, у меня и так нервы на пределе...
- В наше время у всех нервы на пределе, - спокойно возразила Ника. И странно такое слышать от мужчины вашей внешности и комплекции. Раз мы пришли с Филиппом вместе, значит, для этого есть веские основания... И поскольку мы перешли на враждебный тон, скажу без обиняков - у нас есть сомнения в вашей порядочности, и мы с Филиппом просим вас просто-напросто отдать нам деньги, которые были вам препоручены, и мы немедленно уйдем восвояси, чтобы не раздражать вас. А вы займетесь своими личными делами...
У Стаса округлились глаза, и он бешеным взором окинул молчащего и переминающегося с ноги на ногу Филиппа.
- Ах вот оно что, - процедил он. - Вот оно как... Я понимаю, что тут происходит... Тебя, голубчик мой, взяли в оборот... Но если ты такой лох, то не считай всех такими, как ты... И прошу вас обоих убираться отсюда. Никаких денег у меня нет, никто мне ничего не давал, а вас я знать не знаю и не хочу знать... Прошу! - Он сделал шаг по направлению к Нике и показал своей могучей ладонью на дверь.
- Ты что, Стас, обалдел, что ли? - промямлил бледный как полотно Филипп. - Ты давай... не того... Отдавай деньги, и все тут...
При этих словах Стас молча открыл входную дверь, схватил Филиппа за шиворот и сильно вытолкнул его на лестничную клетку.
- Вам тоже помочь? - ехидно осведомился он у Ники.
- Да нет, я сама, - ничуть не испугалась его устрашающего вида Ника. Она медленно пошла к выходу, а, уже стоя на пороге, резким движением вытащила из кармана перцовый баллончик и пустила струю газа в глаза Стасу. А затем сунула два пальца в рот и оглушительно свистнула... Стас схватился обеими руками за глаза и застонал от боли. Носком острого сапога Ника ударила его под коленную чашечку, и Стас застонал снова.
А в это время снизу уже на всех парах мчался Жорж.
- Пошел в квартиру! - крикнула Филиппу Ника и обеими руками втолкнула Стаса в его обиталище. Сразу за ним ворвался и Жорж, а затем и Филипп. Ника захлопнула дверь.
- Это рэкет! Рэкет! - орал Стас. - Это бандиты! Ну и сволочь же ты, Рыльцев! Сволочь продажная!
Жорж стремительно бросился к великану и ударил его снизу кулаком в челюсть, да так удачно, что тот грохнулся на затылок. Противник прыгнул на него и начал душить.
- Ты что, драный козел? - шипел Жорж. - Ты что тут затеял, козлятина? Придушу!
