Марина Серова - Ангел в камуфляже
«Бред! — подумал мужик, но поверил ей почему-то, а поверивши, спрашивает: — Как же так, — говорит, — вроде я как все уважаемые люди, пашу, едва не надламываюсь, а ты у меня вон какая…» — «Для кого ж ты пашешь? Для себя! — отвечает она. — А хоть раз отродясь ты для меня что-нибудь сделал? Для моей красоты, для приятности своей же собственной жизни, пес ты вонючий?»
Подумал мужик, затылок под шапкой поскреб и предложил до чего додумался. «Давай, — говорит, — я, для того чтоб ты у меня красивей стала, машину куплю?» Плюнула баба ему на колени, встала и ушла за угол. Поднялся и он, заглянул туда же, а там нет никого. А деться вроде за углом некуда — забор сплошной и возле — кобелище ужасный цепью гремит. Так и подумал мужик, что привиделось ему, морок был, бред болезненный…
Аякс сорвал крышечку с пивной бутылки, раскрыл было рот.
— Подожди! — поспешила я изменить его намерения. — Что дальше было?
— Что было, что было, — пробурчал он, недовольный таким оборотом, — запил тот мужик по-черному. Пропил все и даже дом, а доживал в баньке, в огороде. А через год — либо через два, точно не знаю, — помер он в этой баньке окончательно… Видишь, Танюха, — Аякс оживился, привстал даже, — не вынес человек, как жизнь его выглядит, особливо когда глянул на нее со стороны. А как украсить ее, не знал. И никто не знает, кто не своим умишком живет, а делает так, как со всех сторон считается красивым и правильным. И только немногие способны прочувствовать на самом деле, что это такое — жизнь прекрасна!
— И удивительна! — добавляю я.
— Что? — Аякс, не расслышав, поднимает брови и округляет рот.
— Жизнь прекрасна и удивительна, бродяга ты старый! — объединяю я два наших эпитета.
— Воистину!
И, отсалютовав мне пивной бутылкой, Вениамин опрокинул ее надо ртом…
