Мария Жукова-Гладкова - Ненависть начинается с любви
– А дальнейшие планы у вас есть? Будете продолжать работать на Галтовского?
– Если предложит. Смотря что предложит. Может, вернусь в «Скорую». Может, устроюсь в какую-то частную клинику. Этот круиз – просто удачное стечение обстоятельств…
– Роман Борисович платит хорошие деньги.
– Согласна. Но я пока не получила конкретных предложений. И круиз еще не закончился. И неизвестно, как тут все пройдет… Я не исключаю, что я здесь как потенциальный козел отпущения.
– Но вы согласились.
– Вы правильно заметили, что Галтовский хорошо платит. Я как раз думала об устройстве на работу. Меня Галтовскому порекомендовали бывшие пациенты. Он сделал предложение, от которого я не смогла отказаться, – я рассмеялась. – Мне никто никогда не платил таких денег.
За спиной послышались громкие рыдания. Я оглянулась – я сидела спиной к Максу Байкалову и отцу Иоанну, а бармен не обращал на них внимания. Отец Иоанн обнимал Макса, тот рыдал на широкой груди у попа. Потом они встали, Макс буквально висел на Иване. Не обращая внимания на нас с барменом, двое мужчин покинули бар.
– Люди нашли друг друга, – усмехнулся Стас.
Я в непонимании посмотрела на него. Он кивнул.
– Но Иван, то есть отец Иоанн…
– Из этих, – кивнул Стас. – Поверьте: у меня глаз наметанный.
Я никак не могла прийти в себя.
– Может, у них чувства вспыхнули? Вы же не верите, что Байкалов стал официальным и постоянным партнером Бардашевича из-за большой любви? Вроде, по официальной версии, он с детства хотел стать его другом и учиться у него, – Стас хмыкнул. – И среди попов немало представителей тех, с кем борется известный питерский «чудила с кадилом», он же – охотник на Мадонну. Возможно, этого отца Иоанна и изолировали от паствы за вполне определенные грехи. Мы же с вами не знаем точно, как там обстояли дела. А он сам может говорить все, что угодно. Не верьте людям на слово, Варенька. И не верьте своим впечатлениям.
– Вообще-то я привыкла доверять своим впечатлениям…
Бармен почему-то разговаривал со мной, как с маленькой девочкой, хотя он старше меня лет на десять, не больше. Тактильного контакта у нас не было, так что я не могла уловить его мысли. Но у меня создалось впечатление, что он меня клеит. Хотя почему бы и нет? Выбор у него был совсем небольшой. Но меня интересовал Володя.
– Как вы считаете, от кого мне в этом круизе ждать проблем?
– Может, на «ты» перейдем?
Я кивнула. Так на самом деле легче установить контакт.
– Бардашевич может устроить все, что угодно.
– Вам, то есть тебе, доводилось с ним раньше сталкиваться?
Стас кивнул.
– Твоя задача – чтобы с беременными все было в порядке. В первую очередь, с суррогатной матерью. Я не думаю, что возникнут проблемы с очередной женой политика. Тихая интеллигентная девочка. А вот дедушка себе нашел настоящий «подарок». И проблемы могут возникнуть не из-за беременности. Беременность может только усугубить дурной характер. Ты же видела это чучело? Что у нее в голове? Если там, конечно, вообще что-то есть… Василий – отличный мужик, и баба у него нормальная. От этих никаких проблем ни у кого не будет. Проблемы – у всех – могут быть из-за выяснения отношений внутри Семьи.
– Кстати, где Лана?
– А мне откуда знать? – удивился Стас.
– Как она попала на яхту?
– Еще в Германии села – когда это судно спускали на воду.
– Галтовский, конечно, знал, что она здесь.
– Конечно. Ему так спокойнее. Он считает, что именно она подзуживает его жену. Без Ланы он, возможно, уже получил бы развод.
– Но зачем она сюда пробралась?
Стас рассмеялся.
– Я бы тоже хотел это знать. Женщины могут быть очень изобретательны, если хотят вернуть мужчину в семью.
– Но ведь он женат не на Лане и никогда не был! Или…
До меня дошло, что Лана и Галтовский вполне могли быть любовниками… Как оказалось – были.
– Но тогда она должна была бы ревновать его к племяннице! Он женился не на ней, а на дочери ее сестры, более молодой женщине!
– После того как они расстались. Племянница не уводила Галтовского. И он Лану не бросал. Но, будучи женат на племяннице, он всегда помогал тете – своей бывшей возлюбленной. И племянница, насколько я понимаю, на самом деле не хочет разводиться. Она, кстати, очень милая женщина. И я даже предположить не могу, что задумала Лана! Одно могу сказать: Ангелину она ненавидит лютой ненавистью. И та отвечает ей взаимностью.
– Яхту она не взорвет? – почему-то спросила я.
Стас странно посмотрел на меня.
– С собой и Галтовским? Нет, конечно. Она не камикадзе, и он ей и ее племяннице живой нужен. И яхта – это же семейное добро! Приобретено в браке. Совместно нажитое имущество делится пополам, если нет брачного контракта. А его нет. Надо договариваться.
– Ты знаешь, что произошло за ужином? – спросила я и рассказала.
Стас долго смеялся.
– Где они могут быть сейчас?
– А мне откуда знать? Сюда не приходили – ни одна, ни другая. Журналист заходил, но, как только пришли певец с попом, взял бутылку виски и ушел. Сказал, что будет лучше один в каюте пить, чем с гомиками. Больше никого не было.
– Но почему Галтовский не вмешался?
– Во что? В драку двух баб? За него? Я бы тоже не вмешался. Правда, за меня женщины никогда не дрались. Но это, наверное, так приятно в олигархических кругах…
– Но днем-то вмешался! Не сразу, правда, а когда Ксения на самом деле начала душить Ангелину!
– Ксения не из Семьи. А тут, можно сказать, семейное дело. И ведь Лана Ангелину не душила, не правда ли? Кстати, а попик к тебе за обезболивающими не приходил?
Я удивленно посмотрела на Стаса.
– Ты видела, что он прихрамывает?
Я кивнула.
– Он попал в какую-то аварию. Вроде серьезно пострадал. Мне жаловался, что в сырую погоду места переломов сильно болят.
– Но мы сейчас вообще-то совсем в другом климате.
Стас неопределенно пожал плечами и добавил:
– Ты присмотрись к нему.
– Ты считаешь, что он подсел на обезболивающие? Медикаментозный наркоман?
Стас не успел ответить.
В этот момент дверь в бар распахнулась, и вошел Владимир Сумрачный. Он был абсолютно трезв и даже не пытался изображать пьяного. Мы со Стасом повернули к нему головы. Владимир смотрел прямо на меня.
– Лана утопила Ангелину, – сообщил он.
Бармен издал какой-то странный булькающий звук. Я распахнула глаза и открыла рот. Я не могла поверить в услышанное. Этого не могло быть! Ведь не сумасшедшая же Лана! Или все-таки не совсем в себе?..
– Но… – квакнула я.
– Пойдем, Варя, – позвал Владимир. – Тебе нужно кое на что взглянуть.
Я допила сок одним глотком, поблагодарила стоявшего с обалдевшим видом Стаса и ушла с Володей. Он повел меня к открытому бассейну, рядом с которым никого не оказалось. Мы опустились в придвинутые друг к другу шезлонги. Володя заговорил шепотом.
– Не хочу, чтобы нас слышали. Здесь везде прослушка.
– У тебя случайно не шпиономания? – рассмеялась я, правда, тихо.
– У меня аппаратура.
Я моргнула.
– Нас всех слушает Галтовский? – уточнила я.
– Да.
– Но зачем ему это нужно? Кто здесь будет вести секретные разговоры? Дедушка-писатель со своей юной беременной подружкой? Боксер Вася со своей женой-кулинаркой? Известный певец с юным любовником, который уединился с попом и явно не разговоры разговаривает? Политик с не помню какой по счету женой? Ты с Ксенией? Или со мной?
– Ну, например, борец за чеченскую свободу, любитель русских денег и, возможно, тайный агент литовской разведки, если такая вообще существует.
– Что?! – После такого заявления я на какое-то время забыла про Ангелину. – Ты хочешь сказать, что этот бармен… Но…
– Давай я расскажу тебе одну историю, – сказал Володя, обнимая меня и прижимая к себе.
Не так давно, читая про прошлое Владимира Сумрачного, я узнала, что он вел репортажи из Чечни – в те годы, когда большинство чеченцев считали, что они – не часть России, а раз они не часть России, то должны руководствоваться своими законами и у них может практиковаться шариатский суд и публичная смертная казнь. Сумрачный писал про Дудаева и Масхадова и прочих лиц, имена большинства которых теперь забыты. Я сама не всех помнила – или вспоминала с трудом.
Во время одной своей командировки в Чечню тогда молодой еще журналист познакомился с одним интересным типом, сыном чеченца и литовки.
– А Стас ведь наоборот, – вспомнила я.
– Стас наоборот, но в результате таких союзов получается очень своеобразная комбинация. Тот тип был неординарной личностью. Кстати, фамилия у него была по матери, литовская. Не знаю почему.
– А внешне на кого походил?
– Блондин с темными глазами и черными бровями. Наверное, немало сердец разбил и явно этим пользовался. И в конце девяностых этот чечено-литовец или литово-чечен – я не знаю, как его правильно назвать – убил немало людей. Причем интересовали его только деньги. Я могу понять людей, которые борются за свободу своей страны, своей нации, мстят тем, кого они считают обидчиками своей нации, своих предков, то есть я принимаю борьбу за идеалы, пусть я их и не разделяю. Я понимаю и принимаю идейных людей, пусть даже эти идеи полностью противоречат моим. И я встречал таких идейных чеченцев в девяностые годы. Они были очень жестоки по отношению к русским, они ненавидели русских, но они обосновывали свою позицию, они верили в свою правоту. У этого же И…скаса (я не считаю возможным даже сейчас назвать его настоящую фамилию) идей не было никаких. Я встречал его и на одной стороне, и на другой. И он был настолько умен и изворотлив, что смог убедить и одну, и другую сторону, что работает на них.
