Парень с того света - Роберт Лоуренс Стайн
Меня начало тошнить. Я с трудом сдержала рвоту. Я потерла рот пальцами, но не могла избавиться от холода его губ.
Блэйд держал меня за плечи, пыхтя мне в лицо. Его дыхание было гнилым. Оно пахло гниющим мясом. Пахло смертью.
По его зашитым губам расползлась кривая улыбка. Я отчетливо увидела черную нитку. Несколько швов в уголке рта лопнули.
Я пыталась отстраниться, но он был слишком силен.
Он снова схватил меня руками за голову и потянул вперед, чтобы еще раз поцеловать. Я хрипела от удушья, пока он мусолил мои губы своими холодными мертвыми губами, лаская мои щеки большими пальцами и удерживая голову.
Я сливалась с трупом в насильственном поцелуе. Казалось, этому не будет конца.
Швы терзали мои губы, пока я не вскрикнула от боли.
Сделав Блэйду ногой подсечку, я обеими руками толкнула его в грудь. Он навзничь рухнул на асфальт. От удивления его глаза вылезли из орбит.
Я распахнула дверцу машины. Ключи зажигания лежали у меня в сумочке. Нужно лишь нажать на стартер, и мотор заведется… Я плюхнулась за руль и дернула дверцу на себя.
Но Блэйд уже стоял на ногах и держался за ручку двери, не давая ее закрыть. Со звериным рыком, сверкая остекленевшими зелеными глазами, он потянулся ко мне другой рукой. Она колотила меня по плечу, пытаясь вцепиться в шею.
Он рычал, как собака, сквозь зашитые губы, ворчал и пытался схватить меня. Я отпихивала его. Обеими руками вцепившись в дверную ручку, я что есть силы рванула ее на себя.
Дверь ударила Блэйда по запястью. Он даже не вскрикнул. Может, он вообще ничего не чувствует?
Очередной мощный рывок – и дверца захлопнулась. Я нажала на стартер. Машина сразу же завелась. Блэйд прижался к окну грудью в красной толстовке. Не обращая внимания, я дала по газам, и автомобиль рванул с места, взвизгнув покрышками.
Я видела, как Блэйд отлетел назад и распластался на капоте соседней машины.
Мой автомобиль с ревом вырвался в проход. Слишком быстро. Слишком быстро. Мне пришлось резко затормозить, чтобы не врезаться в проволочное ограждение.
Я буквально обезумела. Сердце колотилось, как бешеное. В голове стучало. Губы болели от этих ужасных, гнусных поцелуев. Я развернула машину к выезду. Чуть не поцарапав стоявшую в конце ряда «тойоту» с включенными фарами.
Проскочив короткую подъездную дорожку, я вылетела на Пограничную улицу. Развернулась вправо по широкой дуге, забыв проверить движение. Позади возмущенно взвыл чей-то клаксон. Я помчалась прочь. Проскочила светофор. Снова загудели клаксоны.
Я не могла остановиться, мне было необходимо убраться как можно дальше от ожившего трупа. Дождь забрызгал стекло, но я не включала дворники. Я смотрела сквозь сияющие капельки, крохотные бриллианты во мраке ночи. Как будто во сне.
Только сон этот был кошмаром.
Не знаю, как добралась до дома. Перед нашим гаражом я ударила по тормозам. Машина остановилась в паре дюймов от белой гаражной двери. Свет фар отражался от нее, заливая лобовое стекло жутковатым белым сиянием.
Я сидела и смотрела на свет, вцепившись руками в руль. Сидела, словно не желая открывать дверцу и выходить в окружающий мир. У меня до сих пор сжималось горло. Губы горели и саднили.
Я дома.
В безопасности… до поры до времени.
Я заглушила мотор и потянулась выключить фары, но моя рука повисла в воздухе.
Что это лежит у меня на коленях?
Что это?
Наклонившись, я подобрала это. Поднесла к лицу, чтобы получше разглядеть.
Рука Блэйда.
Холодная, мертвая рука Блэйда. Я отсекла ее, когда захлопнула дверцу.
Я заорала в голос.
Часть четвертая
31
Я зашвырнула руку в переулок за моим домом. С тошнотворным мягким шлепком она отскочила от забора и упала на гравий.
Наверное, стоило прикрыть ее чем-то? Или вообще закопать? В тот момент голова у меня не варила.
– Все равно тут никто не ходит, – сказала я себе.
Я не могла дышать. Живот скрутило. Рука Блэйда, твердая и холодная, была сжата в кулак. Отсеченная в запястье, она совсем не кровоточила.
Да она и не могла кровоточить, ведь Блэйд был мертв.
Стоя на свету, лившемся из дома на задний двор, я задрожала. Взгляд мой метался из стороны в сторону. Вдруг Блэйд увязался за мной? Вдруг он придет забрать свою руку?
Теперь он точно не оставит меня в покое. Он захочет вернуть свою руку и отомстить.
Я проскользнула в дом с черного хода. Родители уже легли, но оставили для меня свет включенным. Я бесшумно поднялась на цыпочках по лестнице и вошла в ванную напротив моей комнаты.
Меня мутило. Горло сжималось. Склонившись над унитазом, я попыталась проблеваться, но волны тошноты стихли.
Я умыла лицо, уделив особое внимание губам. Я до сих пор ощущала вкус мертвых твердых губ. Руки я помыла трижды.
Потом я метнулась в свою комнату и тщательно закрыла дверь. Плюхнулась на край кровати и сцепила руки на коленях.
Мне требовалась помощь, и лишь один человек способен был мне помочь.
Дина Фиар.
Как я уже говорила, мне совсем не хотелось ее видеть. Да глаза б мои на нее не смотрели! Вспомнились мужчина и женщина в стеклянных витринах… Неужели это действительно ее родители? Неужели она в самом деле набила из них чучела и выставила за стеклом?
Да ну, неправда. Не может быть. Но ведь я своими глазами видела их в той жуткой комнате. А Дина еще и хвасталась этим. Шутила про уроки таксидермии.
Я обняла себя за плечи, чтобы унять дрожь. И вдруг поняла, что до ужаса боюсь Дины. Неужели она законченная психопатка? Полоумная убийца? Моя бы воля, я бы к ней на пушечный выстрел не подошла.
Но разве у меня есть выбор?
Как бы ни было страшно, я понимала, что она единственная, кто способен мне помочь.
Дина вернула Блэйда к жизни. Предварительно заставив меня убить его. Но все же вернула.
Дина хотела, чтобы на этот раз он принадлежал ей. Но где она? Только она может им управлять. Только она может защитить меня. Оставалось лишь надеяться, что она не даст ему преследовать меня.
– Дина, – прошептала я, хватая телефон. Я набрала ее номер и поднесла трубку к уху. Три гудка… четыре…
А потом я услышала серию звуковых сигналов, и женский голос в записи, слишком громкий, настолько, что я отдернула телефон от уха, сообщил: «Номер, который вы набрали, отключен. Пожалуйста, проверьте номер и попробуйте еще