Светлана Алешина - Двуликий ангелочек
И сделать это мне удалось, я уже говорила, островок был совсем маленький, я тут же оказалась на прибрежном песке. Шлепнувшись на песок ногами к воде и головой к соснам, я достала сотовый и набрала номер телефона Виктора, нашего редакционного фотографа, который меня и познакомил когда-то со своим бывшим командиром Эдиком.
Нам с Виктором приходилось бывать вместе в разных передрягах, и понимали мы друг друга с полуслова, а если учесть его патологическую неразговорчивость и склонность к лапидарности, то, можно сказать, понимали друг друга молча.
Виктор в Афгане служил во взводе разведки и реагировал моментально на любой звук, независимо от того, спит он или бодрствует.
— Да! — сказал он, и по его голосу нельзя было подумать, что я разбудила его среди ночи.
— Витя, я на острове среди Волги вдвоем с клиентом, — сказала я в трубку приглушенным голосом. — За нами охотится убийца. Оружие у нас есть, но темнота такая, что своих ног не видно. Я попала в ловушку, Витя. Как только рассветет, мы окажемся как на ладони у него на прицеле. Мне нужна помощь, Витя. Найди Эдика, срочно!
Выстрела я не услышала. Пуля взвизгнула у моей головы и заставила меня вскочить и перебежать на несколько метров. Вероятно, пистолет, из которого в меня выстрелили, был с глушителем.
Я снова упала на песок.
— Оля! Оля! — твердил Виктор в телефонную трубку. — Где ты? Где?
— Где-где! — зашептала я. — Говорят же тебе на Волге, вверх по течению, чуть выше Шалово на островке правее фарватера. Но в темноте ты все равно ничего не найдешь. Сделаем так. Я сейчас отключать телефон не буду, а вы по его сигналу нас ищите. Аккумулятора часа на два с половиной хватит. Все Витя! Спеши, если хочешь меня живой увидеть.
Я вновь переменила место, отбежав еще на десяток метров, положила невыключенный телефон на песок и вновь переместилась по берегу островка. Теперь все зависело от того, как быстро Виктор с ребятами Эдика смогут до нас добраться.
Преследователь, вероятно, решил, что мы бегаем по острову вдвоем с Богданом. И это было кстати. Пока он охотится за мной, я могу считать, что Богдан находится в безопасности.
Никогда не забуду эту июньскую ночь, когда я бегала по песку с одного места на другое, стараясь не подставиться под пулю и в то же время не особенно скрываться, чтобы человек, который хотел меня убить, не потерял меня и не принялся искать Богдана.
Он, наверное, стрелял в меня еще несколько раз. Дважды я слышала свист пули и тут же бросалась бежать, пока он не прицелился точнее.
Небо над тарасовским берегом начало потихоньку светлеть, но на острове пока еще было темно. Я понимала, что времени у меня осталось от силы полчаса. Рассветает летом быстро. Не успеет небо посветлеть, как все вокруг окажется видно, как на ладони.
«Вернее, как в тире! — поправила я сама себя. — А мишенями будем мы с Богданом».
И тут я наконец услышала тарахтенье лодочного мотора. Сердце у меня в груди радостно вздрогнуло, и я замерла, прислушиваясь. Гул мотора с каждой секундой становился все явственнее, я не сомневалась, что это спешит мне на помощь Эдик со своими ребятами.
Осталось продержаться каких-нибудь минут двадцать. Но это несложно, я уже вижу выход из ситуации, в которую я себя загнала, превратившись в дичь. Мне нужно было найти теперь Богдана. Убийца мог сообразить, что катер идет нам на подмогу, и в отчаянии броситься открыто на поиски Богдана, чтобы попытаться его все-таки убить.
Добраться до деревьев не составляло труда. Я, воспользовавшись тем, что в редкой сосновой рощице было совсем еще темно, бежала, не особенно скрываясь. По моим расчетам, Богдан должен был находиться где-то на том конце острова, который располагался выше по течению.
Грохот выстрела и вспышка, направленная мне прямо в лицо, заставили меня упасть на траву и закричать:
— Не стреляй! Идиот! Это же я!
Богдан тут же оказался рядом.
— Я думал… — пробормотал он. — Ты в порядке?
— В порядке! — огрызнулась я. — Чуть голову мне не снес! Если уж стреляешь, так попадать надо, скаут!
— Как ты можешь так шутить! — возмутился он. — Ведь я тебя чуть не убил! Слава Господу, что я не попал.
— Слышишь? — спросила я.
Он прислушался.
— Мотор! — заявил он наконец. — Это катер? Они не помешают нам схватить преступника?
— Я думаю, что не помешают, — ответила я.
Этот парень поражал меня то совершенно нероссийским здравым смыслом, то наивностью и самоуверенностью, то полным отсутствием чувства опасности. Наверное, отсутствие именно этого чувства и привело его тогда на площадку одиннадцатого этажа.
Катер был уже рядом с островом, и радость охватила меня, когда я увидела, что это не один катер, а два. Да к нам на подмогу движется целый флот!
— Витя! Эдик! Мы здесь! — заорала я, не соображая, что делаю.
Не знаю, что подумал обо мне в этот момент Эдик, выскакивающий на берег с автоматом, он мне так и не сказал этого, но сама я тут же обозвала себя дурой. Потому что меня в этот момент сбили с ног, мое горло обхватила крепкая рука и я оказалась сидящей на песке. Сзади меня кто-то держал, лица его я не видела, но зато хорошо видела, как ствол его пистолета направляется на Богдана, потом вздрагивает, и я почувствовала толчок отдачи, который передался от пистолета держащему меня мужчине.
— Богдан! — кричу я, но Богдан падает на бок и замирает в неестественной позе, так и не сумев выстрелить в человека, который закрывается мной, как щитом.
Ствол его пистолета исчез из моего поля зрения, но я сейчас же почувствовала, как он уперся мне в висок.
— Я прострелю ей башку! — закричал человек за моей спиной осипшим голосом. — Все назад! Я стреляю! Еще один шаг — и я стреляю!
Я посмотрела вперед, дальше лежащего на песке тела Богдана и увидела, что метрах в пятнадцати от нас застыли в нерешительности Эдик с автоматом, Иван и Виктор с пистолетами. Они почти окружили нашего преследователя, заходя с трех сторон, но он успел схватить меня и приставить мне пистолет к виску.
— Оружие на песок! — скомандовал мужчина, который держал меня за горло.
Я не сомневалась, что это тот самый Илья Максимов, которого мы ждали. Дождались!
Эдик нехотя опустил автомат к своим ногам. Глядя на него, бросили пистолеты и Виктор с Иваном.
— Десять шагов назад! — скомандовал мужчина и, когда Эдик отошел от своего автомата, продолжил: — Сейчас ты обольешь бензином свой катер и подожжешь его. Иначе я выбью ей мозги! А ты, — он показал пистолетом на Виктора, — подгони второй катер ближе сюда! Если попытаешься скрыться, я убью и ее, и твоих дружков! Идиоты! Справиться со мной хотели! Илюху Максимова не взять вашими погаными хлопалками! Я таких, как вы, задавил не один десяток! Быстро катер сюда! И без фокусов! Вы проиграли, ребята. Вы еще сопливые меня брать! Я убью вас всех, как только…
Он оборвал себя, решив, что говорит лишнее, но ясно было, что он задумал: сесть в катер и с него перестрелять всех, кто останется на берегу.
Правда, эта затея могла оказаться слишком для него рискованной, я видела, что Эдик старается держаться поближе к своему лежащему на песке автомату. Он ждал только момента, когда бдительность захватившего меня человека ослабнет и он на несколько секунд меня отпустит. Максимов мог бы меня и убить, но, пока мы находились на острове, я этого не опасалась.
Но как только он получит катер, сядет в него вместе со мной и отчалит от берега, он почувствует себя в безопасности и тут же меня пристрелит. Наверное, Эдик с ребятами это тоже понимали, но сделать пока ничего не могли.
Эдик, выполняя приказ террориста, вылил на свой катер канистру бензина и стоял рядом, с зажигалкой в руке.
Виктор подруливал к берегу на втором катере. Он причалил прямо напротив нас и, выбравшись из катера, присоединился к Ивану, который стоял между водой и растущими в центре островка соснами.
Я почувствовала, как ослабла рука, которая держала меня за горло, и тут же толчок в спину свалил меня на песок. Я привстала на колени, отряхивая лицо от песка, и подняла глаза.
Прямо передо мной стоял, наставив на меня пистолет с глушителем, но глядя не на меня, а на Эдика, человек в милицейской форме. Я чуть не вскрикнула, узнав в нем того самого милиционера, который в детском доме копался в архиве Любови Максимовны.
Так это был он! Конечно, он сразу понял, что я появилась там неспроста, достаточно было подслушать хотя бы пару фраз из нашего разговора с Любовью Максимовной. И поняв, что я рано или поздно на него выйду, он решил меня тут же и убить, едва я только покину детский дом. И то, что это ему не удалось, не говорит о том, что он мало этого хотел.
Держа меня на мушке, Максимов достал из кармана наручники, бросил их мне и приказал:
— Пристегни свою правую руку к моей левой руке.
