Сэм Льювеллин - Расчет вслепую

— Послушай, — сказал он, — когда я появился в Пултни, это была маленькая грязная дыра. Запах рыбы разносился на мили. Я все изменил. Это дело моей жизни. Другие коллекционируют картины, я же пытался превратить Пултни в место, где люди получают удовольствие.

— Очень благородно, — сказал я. — Жаль только, что ты не спросил сначала тех, кто здесь живет.

— Будь практичнее, — посоветовал Миллстоун.

— Думаю, это мое дело, каким быть.

— Я беспокоюсь по поводу твоего разорения, — сказал Миллстоун серьезно. — Когда это случится, я все равно получу твой дом. Не лучше ли прийти сейчас к дружескому соглашению?

Я устал и очень разволновался. Лицемерие этого человека вызывало отвращение. Я потерял терпение.

— Ты называешь дружеским поступком организацию диверсий на моих лодках? — спросил я.

Улыбка сползла с его лица. Он нахмурился. Глаза перестали мерцать и стали жесткими, словно камушки.

— На твоих лодках не случилось никаких диверсии, — сказал он. — Рули сломались, потому что их плохо сконструировали.

— А не потому, что кто-то, положивший глаз на мой дом, решил помочь мне побыстрее разориться?

Миллстоун поднялся и наклонился над столом.

— Я знаю, ты многое перенес, Чарли. Если бы не это, ты, конечно, не предположил то, что, как я думаю, ты предполагаешь.

Я чувствовал, как гнев молотом бьет в виски. Я встал и пошел к выходу.

Миллстоун сказал:

— Я хочу получить твой дом, Чарли. Но если я услышу еще какие-нибудь обвинения в диверсии, то подам в суд и отсужу у тебя последний...

Я захлопнул дверь.

Джорджина проводила нас со Скотто по отделанному цементной штукатуркой коридору к выходу.

— Я слышала, ты получил лодку для отборочных соревнований, — сказала она. — Поздравляю.

Я поблагодарил. Затем мне пришло в голову, что не помешает предпринять небольшую разведывательную операцию.

— А Фрэнк покупает у Эда Бейса, я слышал?

Джорджина огляделась по сторонам и приложила палец к губам.

— Не так громко. Это конфиденциально, они все еще спорят.

Она решила, будто я узнал это от самого Миллстоуна.

— Славный бассейн, — сказал Скотто, когда мы проходили через холл.

Я заглянул в оранжерею, выгороженную стеклянными панелями. Внутри стояли тропические пальмы и красовался бассейн с голубой водой и белыми мраморными дельфинами. Около него с книгой в руке, одетая в супербикини, сидела Эми Чарлтон, демонстрируя свою ослепительно белую, характерную для рыжих, кожу и острые грудки.

— Предобеденное купание с Фрэнком, не так ли, Эми? — сказал я. — Ты в последнее время активно развлекаешься.

Она подняла голову:

— А, отвали ты, Эгаттер!

Когда мы шли к машине, подкатил голубой «мерседес», и из него вышел Джек Арчер. Как всегда, он был аккуратно и модно одет, в руке держал портфель из свиной кожи.

— А-а, — сказал он, — привет, Чарли. — Казалось, он несколько обеспокоен. — Я собирался позвонить тебе. Сожалею о результатах обследования «Эстета». Я... то есть если что-то заставит меня передумать... В общем, кажется, мне придется позаботиться о размещении заказов где-то в другом месте. Ты понимаешь. Если только у «Колдуна» дело не пойдет очень хорошо.

— Ты будешь участвовать в гонках? — спросил я, лишь бы что-то сказать. Я не ожидал ничего другого, но теперь, когда факт совершился, ощущение было крайне неприятным.

— С Фрэнком. Если он достанет лодку.

— Я уверен, он сделает все возможное, — сказал я, не скрывая иронии.

Чуть пройдя вперед, Скотто спросил у меня:

— Что все это значит?

— Миллстоун хочет заполучить мой дом, — сказал я. — Арчер не желает, чтобы я больше проектировал для него лодки. Управляющий банком жаждет содрать с меня шкуру. И единственный выход из всего — попасть в команду для участия в Кубке Капитана и выиграть. Возможно это?

— Конечно, — убежденно произнес Скотто. Хотел бы я разделять его уверенность!

Пока мы ехали, я размышлял об Эми. Теперь я был абсолютно уверен, что каким-то образом Эми во всем замешана. Она ухитрилась переспать и с Поллитом, и с Арчером. А не встречалась ли она еще и с Миллстоуном? Но какое отношение имею я к ее запутанной личной жизни? Какую роль она играет в этой истории? Надо повидать Салли. Она хорошо знает Эми. Может, у нее возникнут какие-то соображения. А после я заеду к Эду Бейсу. Джорджина упомянула о его спорах с Миллстоуном. Интересно, о чем они? Но сперва дела.

Вместе со Скотто и двумя рабочими верфи я провел день и начало вечера на сборке «Колдуна». Когда начало темнеть, я позвонил Салли, ее телефон не отвечал. Я решил повидать Эда Бейса.

Я выехал из Пултни. Впереди на небе я заметил красноватый отблеск. Странно. В этом направлении не было никакого города. Я свернул налево, за указателем: «Только к Мэно-Лидьятс — частная дорога». Зарево стало ярче, перейдя от грязно-красного к ярко-оранжевому. Я нажал на газ, и шины «БМВ» завизжали. Поднявшись на холм, я свернул на дорогу, ведущую в долину.

Она полыхала в огне. Так это выглядело на первый взгляд, но, присмотревшись, я понял, что горит не все. Дом Эда стоял в стороне от разгула пламени, нетронутый. Я проехал мимо пылающих сараев и остановился на гравийной площадке перед особняком. Пробежал человек, держа в каждой руке по ведру, его потное лицо казалось красным от отблесков огня. Жар стоял страшный. Дым пожарища рванулся в направлении дома Эда, я закашлялся. Воняло горелыми перьями. Сквозь рев пламени я услышал, как меня окликнули. Возле каменного сарая я увидел две фигуры. За ними стояла пожарная машина, выбрасывавшая слабую, бесполезную струю воды. Я узнал Эда Бейса. Он засунул руки в карманы комбинезона и покачивал головой. Рядом стояла Салли.

— О, Чарли, как поживаешь? — произнес Эд, словно мы встретились на каком-то приеме. Салли взглянула на меня, потом снова стала смотреть на огонь. Я подумал: а что она здесь делает?

— Ведра, — подсказал я.

Эд поднял черные брови, словно удивился.

— Ведра? — переспросил он. — Ах, ведра!

Это слово вывело его из состояния оцепенения и отрешенности. Он побежал к конюшне, мы за ним, и довольно быстро собрали дюжину ведер. Рабочие и соседи выстроились в цепочку от крана в коровнике, и, когда пламя поднималось в своей дикой пляске, выбрасывая искры высоко над красными развалинами сараев — это были индюшатники Эда, — мы выплескивали воду.

Но индюшатники были старыми, из высохших бревен, и наши усилия оказались настолько же бесполезными, как если бы мы пытались вычерпать море чайной ложкой. Прибыли еще пожарные машины, нас попросили отойти.

Эд сказал:

— Мы здесь только мешаем. Пойдемте лучше выпьем.

Кухня выглядела гораздо аккуратнее, чем обычно. Эд разлил шампанское в бокалы, подав их мне и Салли.

— Давайте помянем моих индюшек, — горько пошутил Эд. — Сто тысяч рождественских обедов! Все сгорело к черту.

— Послушай, — попытался приободрить его я, — что-то еще можно спасти.

— Черта с два, — сказал Эд. Он, судя по голосу, уже выпил раньше. — Эти маленькие дурочки сидели в сухих деревянных сараях, на стружках и моментально сгорели. Слава Богу, хоть дом в безопасности. — Он стукнул по стене кухни. — Камень. Настоящая работа.

— Как жаль, — посочувствовал я.

— А, ладно! Сто тысяч монет смыло. Так что? — Но мысль эта его явно угнетала.

Салли стояла близко к нему, молчаливая и замкнутая. На фоне рева и треска пламени здесь странно громко тикали часы. Эд сел и уныло рассматривал серебряную солонку на кухонном столе.

Затем схватил телефонную трубку.

— Фрэнка Миллстоуна, пожалуйста, — попросил он. — Фрэнк, привет. Ты все еще намерен купить «Кристалл»?

— Эд, — закричал я, — погоди минутку!..

Салли схватила меня за руку.

— Сядь и заткнись, — сказала она свирепо. — Это не имеет к тебе никакого отношения.

Из трубки слабо доносился голос Миллстоуна.

— Очень хорошо, — говорил Эд, — ты ее получил. Паруса и все. Присылай контракт.

Лицо Эда стало серым и жестким, он взял бокал с шампанским и осушил его.

— Ну кому нужна страховка, если можно продать яхту?

Открылась дверь, и человек с закопченным лицом сообщил:

— Ветер меняется. Огонь движется к большим сараям.

— Иду, — сказал Эд.

Я побежал за ним. Пламя стелилось по земле, жадно подбираясь к ряду обшитых досками строений на холме, где Эд держал технику.

— Дайте шланг! — закричал Эд. — Любой шланг! Обливайте обшивку!

Дым был удушающий, и жар стягивал кожу лица. Я побежал к крану, привинтил шланг, забила струя. Внутри загудел трактор. Выехав из сарая, Эд поставил машину подальше и побежал за другой.

От обшивки поднимался пар. Было очень жарко. Когда я оглянулся, Салли стояла рядом, обернув шарф вокруг лица для защиты от дыма.

— Что затевает Эми? — Я должен был кричать, чтобы она меня услышала.

— Что-что?

— Эми! Затевает! Она замешана во всем этом!