Диана Бош - Разносчик пиццы
– Что с вами? – обеспокоенно спросил Лямзин, подходя.
– Все из-за вас, – мстительно прищурилась она. – Как я теперь работать буду? У меня нога болит!
– А что случилось?
– Подвернула. Вот ссадина, видите? А из-за вас пришлось с больной ногой бежать.
– Ну, одной ссадиной меньше, одной больше, – философски заметил Лямзин. – Вам это не помешает.
– Болван.
– А какого лешего вы скачете по лесу, как молодая газель? Абсолютно не было заметно, что у вас нога болит.
– Я испугалась.
– Чего?
– Вас, само собой. Вы на себя в зеркало хоть раз посмотрите, когда орете на кого-нибудь, и вам сразу все станет понятно. Форменный Фредди Крюгер.
– Ой, да ладно. Можно подумать, я бы стал вас убивать. Давайте сюда ваш трофей.
Александра молча сунула руку в карман и протянула клочок ткани:
– Вот. Но это еще не все.
Лямзин насторожился.
– Только не говорите мне, что вы еще что-то натворили.
– Ага, сверхновую звезду в созвездии Орион взорвала. Помогите мне лучше встать.
– Ладно, прощаю.
Он протянул ей руку и осторожно поднял ее на ноги. Александра отряхнула платье и поманила его за собой. Лямзин шел следом молча. Но уже через пару метров не выдержал и спросил:
– Может, вы сначала скажете, куда мы идем?
– Сейчас все сами поймете.
Дойдя до дуба, она повернула в сторону оврага, но, сделав несколько шагов, озадаченно остановилась.
– А где же дерево? – растерянно спросила она.
– Потеряли?
– А, вот оно!
Она прошла еще немного вперед и показала Лямзину на куст.
– Поищите-ка там, под ним должен быть сверток, прикрытый сломанной веткой.
Лямзин перемахнул через ствол, спустился к кусту и поднял ветки:
– Здесь ничего нет.
– Не может быть!
– Клянусь. Хотите, сами посмотрите.
Он помог ей перелезть через дерево и пройти к кусту.
– Вся уже как поросенок перемазалась, – вздохнула Александра. – Здесь более сыро стало, вроде бы раньше суше была земля.
Она заглянула под куст и разочарованно скривилась.
– Ну вот, я же говорил – ничего нет.
– Странно. Неужели кто-то здесь уже побывал?
Она почувствовала себя виноватой в том, что не перепрятала сверток получше, и так расстроилась, что даже слезы на глазах заблестели.
– Маловероятно. Не очень много времени прошло с того момента, как вы вернулись с прогулки в дом. Если кто-то намеренно прятал вещь, какой смысл ему сразу ее забирать?
– А может, я что перепутала?.. – растерянно пробормотала Александра. – Но вроде бы дерево и куст те же самые.
– Вы, главное, успокойтесь. А хотите, вернемся к дому и снова пройдем оттуда сюда? Может быть, вам так легче будет вспомнить?
Она отрицательно мотнула головой.
– Не надо. Во-первых, мы лишнее внимание к себе привлечем, а во-вторых, я и оттуда могу снова запутаться. Лучше уж попробую здесь вспомнить.
Она вернулась к тропинке и стала, прохаживаясь, рассматривать окрестности. Лямзин же достал лоскут и принялся внимательно его изучать. Он, конечно, узнал ткань – плащ такого же цвета держала в руках Мара, когда он приехал в дом Артура по вызову. А потом, как ни странно, она плаща больше не надевала, и даже с прогулки вернулась, вымокнув под дождем. Он достал блокнот, вложил лоскут между страницами и пошел к Александре.
– Помните, вы сказали, что с Мары струями стекала вода, когда вы встретили ее на лестнице? – спросил Лямзин.
– Да.
– Это было уже после того, как вы побывали в комнате Лидии?
– Совершенно верно. А что это значит? Убийца – Мара?
– Пока не знаю. Но ясно одно – она была там раньше, чем вы.
Александра ойкнула и хлопнула себя по руке. На предплечье осталось маленькое пятнышко от убитого комара. Она брезгливо поморщилась и сбила его щелчком.
– Ой, – сказала она. – Не знаю почему, но я вдруг вспомнила, куда идти. Нам туда!
– Да просто вы успокоились, вот вас и осенило.
Они прошли немного по тропинке, возвращаясь назад, потом снова свернули к оврагу.
У поваленного дерева, где она сидела в прошлый раз, Александра остановилась:
– Вот, здесь… кажется.
Лямзин нырнул под куст и действительно извлек оттуда сверток. Он достал фотоаппарат, положил рядом со свертком спичечный коробок, сфотографировал их. Вслед за тем аккуратно развернул плащ, снова сфотографировал и принялся щелкать окрестности: куст, дерево рядом с ним и дом вдали.
– Вы посидите пока тут, я сейчас вернусь.
– Э, нет, куда вы? – всполошилась Александра.
– Да не переживайте вы так, я быстро вернусь. Вот только бланк протокола возьму. Вам же поиграть в сюрприз хотелось, нет чтоб сразу рассказать, в чем дело.
Она засмеялась:
– Вовсе нет. Просто я подумала, что слишком много ушей в доме. Вот и решила, подальше отойдя, рассказать.
Когда Лямзин вернулся, Александра успела обрести приподнятое состояние духа. Она чувствовала себя практически победительницей, да и приключение, на ее взгляд, удалось.
Девушка то и дело начинала мурлыкать незамысловатую песенку, чем страшно раздражала Лямзина, составляющего протокол.
– Вы мне мешаете.
Александра пристыженно замолчала, но веселость так перла из нее, что она сразу же забыла о запрете и снова принялась мурлыкать под нос:
Не кладите кота поперек живота, Поперек живота не кладите, Не кладите кота вы и вдоль живота И совсем вы его не кладите!
Как ни странно, пелось это на мотив «Дубинушки», что еще больше раздражало Лямзина.
– Александра! – с укором сказал он. – Вы же обещали!
– Ой, простите. Запамятовала. – Она хихикнула и, усевшись на ствол дерева, принялась качать ногой.
– Кстати, что за чушь вы поете? – устало спросил Лямзин. – Какие-то коты, животы.
– Я вас умоляю, как можно студенческий фольклор девятнадцатого века обозвать чушью?! – огрызнулась Александра. – Хотя да, песенка бессмысленная. И именно поэтому привязывается, как родная. Не оторвешь.
– Это точно, – вздохнул Лямзин, – чувствую, теперь я тоже ее буду петь. Слова, во всяком случае, уже запомнил. Вот здесь протокол осмотра подпишите.
Он показал пальцем.
– Теперь вы у нас чрезвычайно важная персона – понятая, в присутствии которой производился осмотр вещдока. Гордитесь.
– Я, между прочим, не просто свидетель, а в некотором смысле детектив: я же этот плащ нашла! Надеюсь, вы это в протоколе отразили?
– А вы почитайте, и все узнаете. Не надо мне слепо доверять, мисс Марпл, – насмешливо произнес Лямзин, наблюдая, как она, не читая, ставит подпись.
– Да?
Она с опаской покосилась на исписанный листок и ловко выдернула его из протянутых пальцев Лямзина.
– Сейчас прочитаю и съем. Если что не так.
– Не поперхнитесь. Бумага – не самое лучшее диетическое блюдо для девушки.
– Очень остроумно. Ну вот, так я и знала! Ни слова о моей наиважнейшей роли во всей этой истории!
– Хотите стать подследственной?
– Нет.
– Тогда просто отдайте.
– Да берите, не жалко.
Она сунула ему в руки листок и, обиженно засопев, уселась под деревом.
– Вы идете? – как ни в чем не бывало спросил он.
– Нет!
– Ну и ладно. Пойду-ка я сам съем все то, что на двоих заказал.
И он, посмеиваясь, направился к дому по тропинке. Александра припустила следом.
Глава 20
Едва они вошли в дом, как небо потемнело и где-то вдали громыхнул гром.
– А вот и дождик, – хихикнула Александра, – картина Репина «Поплыли».
– Если так будет продолжаться, вполне возможно, что мы потонем, – мрачно согласился Лямзин, оглядываясь на мокнущий под дождем автомобиль и вспоминая, закрывал ли его. На всякий случай щелкнул брелком сигнализации, убедился, что машина теперь открыта, и закрыл ее снова.
Плащ он пронес, не скрываясь, и небрежно кинул его на рояль, наблюдая за реакцией окружающих. Но, естественно, никто из них даже глазом не повел, а предполагаемой владелицы плаща в комнате не оказалось.
– Где Мара?
– Ушла, – сплевывая шелуху от семечек в кулак, ответила Аманда.
– Прекратите щелкать семечки! – не выдержала Валерия. – И где вы их выкопали только?
– Полина дала, – продолжая лузгать, равнодушно ответила Аманда. – А что такого? Здесь опера в ботинках ходили, все запачкали – и ничего, а шелуха моя вам помешала?!
– Перестаньте, – рявкнул Филипп. – Стыдно вам должно быть!
Аманда поспешно сдула с губы прилипшую шелуху и спрятала кулек с семечками в карман.
– Уже.
– Уберите за собой, не на конюшне находитесь.
Аманда поплелась на кухню за веником, а Лямзин повторил свой вопрос:
– Куда ушла Мара? Мне бы очень хотелось ее сейчас видеть.
– Как куда, – пожала плечами Валерия, – разве вы не знаете? Она сказала, что отпросилась у вас.
– Час от часу не легче, – пробормотал Лямзин, забирая плащ и уходя к себе.
За окном между тем разбушевался настоящий ураган. Резко потемневшее небо прочерчивали косые молнии, грохотал гром, и струи дождя остервенело били в окно.
