Валентина Андреева - Два крепких орешка для Золушки
Высказаться до конца помешал звонок мобильного. Объявился рыжий детектив Чернов и сразу поздравил меня со своим прибытием. Я машинально вытерла лоб полотенцем, попутно выплюнув случайно попавшую в открытый рот махрушку. Он оскорбился, заявив, что не потерпит наплевательского к себе отношения. Я четко представила себе его раскрасневшееся от возмущения лицо. Неоднократно отмечала: ужасное сочетание цвета алой зари с рыжими волосами. А главное, никак не верил в мое чистосердечное признание в том, что просто-напросто отплевываюсь от кухонного полотенца. Помогла Наташка, выхватившая у меня мобильники подтвердившая мою правоту.
— Андрюша, можно подумать, ты Ирку не знаешь! Да она кактус сжует и не задумается, если принудительно не пресечь это увлекательное зрелище.
Решив, что я полностью оправдана, подруга позволила себе всплакнуть секунд на пятнадцать, а к моменту их истечения уже сообщала о последнем жутком событии в нашей жизни.
— Я мужикам настоящей воблы привез, — прерывая ее, проворчал Андрюша. — Где встретимся?
Хотя Наталья и не включала громкость, слышимость была идеальная.
— А приезжай к нам на дачу, — залебезила Наташка. — Там и заночуешь. Зачем тебе без удовольствия «дошираком» давиться, когда можно с ним… В смысле нормально поужинать и позавтракать. А если захочешь, то и пообедать.
— Посмотрим. Где вы сейчас находитесь?
— На Соколе…
— Я здесь неподалеку. Давай координаты.
— Тебе точный адрес нужен? Минуточку, уточню номер квартиры.
Наташка сделала страшные глаза, прикрыла трубку ладонью и прошептала нам, что детектив минут через двадцать будет здесь.
Я почувствовала невероятное облегчение. Совсем ненадолго. Почти сразу же раздался робкий звонок в дверь. Щенок, успевший обнюхать и пометить свою новую территорию, припадая на передние лапы, яростно затявкал. Забавное зрелище: этакая серьезная кроха, защитник, одетый в целях сохранения лечебного действия мази в подобие комбинезона с завязочками на спинке, за пару минут сделанного Айболиткой Анной из половины кухонного полотенца… Полотенца! Ах, вот оно у меня откуда! Вторая половина, кусочек родного дома…
К двери подскочили вместе. В глазок была видна немного искаженная физиономия Ольгиной соседки, первой явившейся с покаянием. Я успела порадоваться — следующий гость будет ждать ее ухода, значит, есть надежда, что Андрюша успеет проникнуть к нам до него. Хорошо бы не отслеженным, через балкон… Помнится, Ольга жаловалась, что балконы сдвоенные, кот иногда навещал соседей. Кстати, это идея!
Я моментально утянула Наташку в сторону, громко возвестив:
— Одну минуточку! — И тут же понизила голос, обращаясь к подруге: — Надо усугубить у женщины комплекс вины, найти в себе силы ее простить и угостить чаем. Пусть теперь выпьет за Ольгино воскрешение. Наша задача задержать соседку до прибытия Чернова. Комплекс вины нужен для дачи ею согласия на проникновение к нам Андрюши окольными путями — транзитом через ее балкон, — торопясь и глотая слова, лопотала я. — Кто-нибудь из бывших гостей вполне может следить за Ольгиной входной дверью. Так. Все по плану. Открываем, обругаем, угощаем и после сигнала детектива о явке срочно выпроваживаем. Наталья, обеспечивай встречу… Как ее?
— Инна Александровна, — с готовностью подсказала Ольга и заглянула в глазок. — Ничего не поняла. Ой, она уходит!
— Врешь, не уйдешь! — зловеще прошептала Наташка и защелкала фиксатором замка, то открывая, то закрывая дверь. Создавала эффект присутствия хоть и бестолкового, но живого человека.
— Замечательно! — обрадовалась я. — Мне надо скинуть эсэмэску Чернову о балконном изменении в его маршруте. Звонить не буду — себе дороже, да и орать начнет. Вы уж тут сами. Момент, когда гостье следует откланяться, я сообщу.
Договаривала я уже на бегу к тому самому совмещенному балкону. Было хорошо слышно, как Наташка громко удивляется «некоторым» людям, которые сразу же после поминок не боятся навещать ожившую «покойницу». Великий почин! Начальная стадия формирования у Александры Инновны… нет, наоборот, — Инны Александровны комплекса неполноценности. Или вины? Не важно. Руки у меня ходили ходуном, я делала в тексте эсэмэски ошибку за ошибкой и в конце концов загнала сообщение не тому адресату. Вот Максим Максимович удивится предложению сигануть к трем грациям через соседский балкон! Сам виноват. Его кличка «шеф» в моем телефонном справочнике идет сразу же после Чернова. Из человеколюбия следовало дать отбой. Я сделала это почти незамедлительно, только вначале отправила по назначению первую эсэмэску.
Чернов ответил почти сразу. Коротко и ясно: «Понял, сдурели». Следом откликнулся шеф: «Понял, свихнулась на отдыхе, сообщи адрес». На всякий случай, дала ему очередную «отмашку». И правильно сделала, ибо предыдущая ушла к Чернову. От злости я даже затопала ногами. Босиком, оно неслышно и в то же время разрядка. Пришлось перезвонить Андрюше и объяснить все, что имела в виду. Его реакция меня мало волновала. Он еще продолжал ругаться, когда я отключилась.
6
С балкона открывался прекрасный вид на оформленные ранней весной с в еже — зеленые макушки деревьев. Посаженные метрах в пяти от дома, они нисколько не считались с мнением жильцов — вольготно распустили свои ветки в разные стороны. Вполне можно дотронуться до глянцевых листьев. Я насчитала тридцать листочков и решила, что вполне успокоилась. За тем обследовала низкую перегородку между балконами Ольги и… Да. Инна Александровна ее зовут. Ее балкон, кстати, открыт нараспашку. Подобный барьер для Андрюши — пустяки. Одна нога там, а вторая уже тут. Мама дорогая, вот так и зависнет… Нет, на всякий случай надо «подстелить соломки». Впрочем, сойдет и табуретка. Но куда его спрятать потом? Шкаф долговязому Чернову не подойдет — неизвестно, сколько в нем сидеть придется, еще задохнется или просто ноги протянет. Шкаф с ногами… Если затекут, а они затекут непременно. Выдержать визит четырех человек в столь незавидном с точки зрения удобств положении проблематично.
Звонок Чернова сработал, как будильник, прозвонивший в неурочное время.
— Вхожу в подъезд, — доложил он.
— Четвертый этаж, — с готовностью доложила я. — Тебя будут ждать. — И собралась вернуться в комнату.
Толкнув балконную дверь, я с ужасом отметила, что она почему-то закрыта. Прилепившись носом к стеклу, поняла, что в комнате никого нет. Сидят «частные лица» на кухне и ждут моего сигнала.
Я отчаянно затарабанила в стекло. Потом опомнилась и прозвонилась Наташке.
— Через пару секунд Чернов уже будет торчать под дверью!!!
Наташка ойкнула, крикнула: «Ваш выход!» — надо думать, Ольгиной соседке, и отключилась. А я, вновь прилипнув к стеклу, увидела, как в комнату залетела Ольга, оглядела ее безумным взглядом и сразу выпорхнула. Через минуту тот же маневр проделала Наташка. Только она застряла на середине комнаты, тыркая в кнопки мобильника. Я выбила пальцами на стекле барабанную дробь. Наташка, не отрывая мобильник от уха, а испуганных глаз от меня, не предпринимала никаких попыток к моему освобождению. И это в то время, когда вот-вот мне составит компанию Чернов, а в дверь позвонит второй вернувшийся участник поминальной трапезы.
Мелодия вызова немного меня отвлекла. Похоже, подруга слетела с катушек и серьезно ударилась головой, поскольку, не отрывая от меня круглых глаз, первым делом поинтересовалась, куда я опять провалилась.
— Открой балкон!
Препираться с подругой мне было некогда. Но у нее для этого времени хватало, впрочем, поводов тоже. Выяснилось, что моя расплющенная о стекло физиономия куда страшнее свиного гриппа. Мне она совершенно не идет. Кроме того, балкон, на котором я торчала, граничит с балконом другой квартиры, в которой Инна Александровна никогда не только не проживала, но куда предпочитала и не заглядывать. Что касается маленьких балкончиков на кухне, то они никогда не стыковались, с момента застройки существуют в полной изоляции друг от друга. И какая нелегкая, вообще, понесла меня к сдвоенным балконам, — вещь непостижимая.
— Где Чернов?! — в панике всколыхнулась я, влетев с балкона в комнату. Наташка наконец сообразила, что не экономно тратит деньги на телефонные переговоры.
— Как где? Все по плану — у Инны Александровны. Встретились, как седьмая вода на киселе. Андрюша не сразу признал в ней свою двоюродную тетушку, а она вообще обозвала его внучком.
Мне стало по-настоящему страшно. До мурашек, которые хаотично бегали по мне в разных направлениях.
— Так он же не сможет перебраться сюда через балкон!
— Надеюсь. Он сразу предупредил, что в цирке не работал. Хотя определенное трюкачество ему свойственно. Торчит на посту у дверного глазка Инны Александровны. Только бы ее от страха кондрашка не хватила. А балкон нам на фиг не нужен. Если мы впустим кого-нибудь постороннего, то просто не будем запирать дверь. Чернов спокойненько отследит гостя, тихонечко выйдет от Инессы, тихонечко зайдет к нам и усядется в ванной. Только он не понял, зачем все это нужно. Честно говоря, я тоже. Почему бы гостям не принести извинения по телефону?
