Валентина Андреева - Два крепких орешка для Золушки
Я возмутилась:
— Пенсионеры, женщины с детьми и инвалиды вне очереди!
Наташка поморгала и расплылась в довольной улыбке — собралась выдать гадость, но я была начеку:
— Найденыша нельзя считать Ольгиным дитем, а инвалид — это я! Три ногтя сломаны и большая ссадина, не скажу где. Кроме того, от моих рук за версту несет тухлятиной: на дне подвала искала выпавшую пачку бумажных платков. Зря, конечно. Во! Нюхайте. Так в пакете и лежат.
Я расторопно вывернула карман ветровки и вывалила на землю полиэтиленовый комок. Поверх него улеглась смятая сторублевая купюра.
— О, блин! В стране мировой кризис, а она деньгами швыряется! — воскликнула подруга.
— Наша страна еще окончательно не решила, есть у нас кризис или нет. Одни специалисты предсказывают, что он только собирается нагрянуть, другие, что он уже закончился, а третьи ждут его появления чуть позже.
Подхватив купюру, я попыталась разворошить пакет, но Наташка оперативно отфутболила его ногой в сторону.
— Оставь эту гадость в покое! Зачем тебе платки с запахом протухших крыс?
— Затем! У меня вместе с пачкой что-то еще выпало. Надеюсь, не мобильник.
Наташка многозначительно посмотрела на Ольгу, призывая ее в свидетели моего безумия. Та неловко улыбнулась и ткнулась физиономией в лохматый комок, пристроившийся у нее на руках. Щенок слегка взвизгнул. Очевидно, она задела больное место. Улыбка погасла, и Ольга Сергеевна четко заявила, что ей плевать на очередность и дважды плевать на то, как она выглядит. Щенку надо к ветеринару, а посему ни в какое другое место она не поедет.
— Там и умоемся, — оживилась Наташка. — В таком случае, на вас вообще можно лосьон не тратить.
Под шумок я все-таки разворошила пакет с помощью удачно подвернувшейся сухой ветки. А все потому, что вспомнила, без чего осиротел мой карман. Старая Аленкина заколка для волос, которая недавно на даче амбразуру на шторине закалывала. На прошлой неделе ближе к ночи сосед забыл у нас своего «дворянина» размером с волкодава. Размер имел значение, именно поэтому барбоса дальше прихожей и прилегающей к ней терраске не пустили. Он не возражал. Шмыгнув на терраску, улегся на диван. Дверь за собой не закрывал, она сама закрылась почти автоматически. Хозяину в голову не пришло искать питомца, решил, что он давно носится по лесу. Ночью пес попытался обрести свободу. Ободрав дверь, все-таки сломил ее сопротивление. Далее ему пришлось задействовать окно. Шторы на нем висели не к месту…
Мне в моих изысканиях не мешали. Приятельницы суетились вокруг щенка. Если бы не поставленная задача, я и сама приняла бы активное участие в этой тусовке.
Пачка оказалась разорванной, платки выпали в пакет. Именно под ними я нашла заколку, а заодно то, что никогда не лежало в моих карманах. Не выпуская ветку из рук, я стояла и пялилась на зажигалку. Очень не хотелось верить, что она слишком дорогая. Для подвального помещения. Но зажигалка серебристо светилась, намекая на прямое родство с благородным металлом. Небольшая штучка. На глаз, не больше шести сантиметров в высоту, трех-четырех в ширину и около полутора, если можно так сказать, толщиной. Больше всего поражало переливчатое сверкание маленьких камней, которыми была отделана поверхность. Обрадованное находке солнце весело с ними заигрывало. «Бриллианты!» — ахнула я про себя, а вслух упрямо прошептала:
— Искусственные! Просто игра света. Мошеннический обман зрения.
Подобрать два подходящих лопушка — минутное дело. В один я завернула заколку и зажигалку, а с помощью второго отправила грязный пакет с платками в ржавый мусорный контейнер. Надо же! Огонь на него не позарился. Впрочем, он был пуст.
Стараясь не мешать консилиуму, я обошла тандем собачниц стороной, иными словами, по грязи, и уже у машины попросила открыть мне дверь. На меня уставились с явным непониманием. Пользуясь временным затишьем, я выдала вполне разумный совет:
— Едем ко мне домой. Только не на дачу, а прямо в квартиру. Надо связаться с Анной и попросить ее прийти. Айболитка нам своим счастьем обязана. Пока она будет зализывать щенку раны, отмоемся и поедем дальше — к Ольге.
— Так Анна всего на неделю прилетела! Впрочем… — Наташка облегченно вздохнула: — Всю неделю мы у нее не займем, тем более что пятидневку она уже отгуляла. Ир, что это ты в лопухе принесла?
Я молча распеленала лопушок и предъявила спутницам для опознания и заколку, и зажигалку. Наташка заколку опознала сразу — два дня пыталась содрать с моего окна как драную, так и целую шторины. Содрала заколку. Успокоилась подруга только тогда, когда я сделала из штор комбинированный шедевр. До зажигалки подруга попыталась было дотронуться, но поморщилась, спрятала руки за спину и тут же заявила, что пора заводить «Шкоду». А вот Ольга удивила:
— Дюпон, — еле слышно выдавила она. — Французская зажигалка. Более ста тысяч рублей стоит. У нее покрытие палладиевое, а отделана шестнадцатью бриллиантами. По 0,18 карат каждый. «Diamant Drops»…
— Ты знаешь, кому она принадлежала? — Я буквально проорала вопрос. От чувств-с.
Ольга встрепенулась, оторвала безумный взгляд от зажигалки и отчаянно замотала головой, имея в виду категоричное «нет». Уличать ее во лжи не имело смысла, ушла бы в глухую несознанку.
— Девушки, срываемся с цепи! — прозвучал призыв из салона. Я откликнулась на него первая. Наташка яростно выжимала из своего флакона со средством для снятия макияжа последние капли.
5
По мере приближения к Ольгиному району проживания обстановка в машине становилась все тревожнее. И это несмотря на нашу душевную и телесную чистоту. Раз пятнадцать я напомнила Ольгуне, что, начиная с пятницы, все дни она провела у нас. И доложила о новых изменениях в легенде: о стихийном пожаре узнала только пару часов назад и в нашем присутствии. Мы вместе заехали в бывшее товарищество просто из любопытства. Сто лет Ольга там не была и теперь уже до конца жизни не поедет. Ни ей, ни нам ничего не известно о причинах пожара и уж тем более о смерти сторожа товарищества.
Подъехав к Ольгином у дому, мы никак не решались выйти из машины, при этом активно убеждали друг друга, что бояться нечего. Ольга неожиданно вспомнила про необходимость обзавестись новым мобильником. Наташка выразила намерение немедленно его приобрести. Мне и Ольгуне предлагалось быстренько отправиться в квартиру. Ольга тут же возразила: логичнее выбрать мобильник ей самой, вызвав у Натальи ряд упреков в недоверии и отсутствии вкуса. В результате проснулся отмытый до белизны и пушистости, а равно подлеченный айболиткой Анной Найд (кликуха, определенная Натальей) и облаял всех. Это придало храбрости. Дебаты мгновенно оборвались, все суетливо выскочили из машины и направились в подъезд.
Елизавета не подвела. Ключи от квартиры и в самом деле лежали в почтовом ящике. Беда в том, что открыть ими входную дверь мы не смогли. После нескольких бесплодных попыток по принципу «неправильно открываешь, дай-ка я», стало ясно: замок очередной раз сменили.
— Наверное, вернулось на место то тело, которое вчера сидело на кухне, — предположила раскрасневшаяся Наташка. — Уселся и сидит.
— Да какое там тело?! А я тогда кто? Это мое тело должно сидеть на кухне! — возмутилась державшая на руках щенка Ольга. Определенно, собачоночек действовал на нее положительно. — Всех — вон! — Она ругнулась и нажала кнопку звонка.
Долго ждать не пришлось. Металлическая дверь распахнулась почти сразу, прикрыв собой Ольгу, невольно оттесненную к стене. Она едва удержала Найда. А мы с Наташкой, благоухая ее новыми духами, опробованными по ходу дела еще дома, явили себя во всей красе Ольгиной соседке по квартире. Той самой, что в данное время надлежало сидеть на даче. Из комнаты доносился оживленный разговор и звяканье посуды, свидетельствующие о застолье.
— Открыто! — заявила она и застыла в дверях.
Если бы нам довелось увидеть кого-нибудь другого — да хотя бы президента, мы бы быстро сориентировались. Вопросов к нему много. Есть о чем поговорить умному человеку с другим умным человеком. Или, например, саблезубого тигра. Еще проще — слиняли бы в секунду, и все дела. А так мы стояли навытяжку, держа руки по швам, и ждали…
Результат, которого дождались, не подпадал ни под один из вариантов, выдвинутых нашим с Наташкой коллективным разумом. Соседка, задрав подбородок, ответно вытянулась в струнку, точно также, как мы, пристроила руки по швам и с вытаращенными глазами вывалилась на нас прямо из дверного проема. Без всякого «здрассте». Пришлось пристраивать ее к стеночке на лестничной площадке, против чего она, кажется, не возражала. Впрочем, разобрать ее лепет было трудно. Да мы к тому же почти надорвались. Поздоровавшись с соседкой, но таки не дождавшись ответа, Ольга нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, досадливо встряхивая головой. По ее просьбе входную дверь оставили гостеприимно открытой. Исключительно на выход. Я зачем-то разулась, что повлекло задержку всего на пару секунд. А посему показательного, в полном смысле, выступления Ольги Сергеевны со щенком на передний план большой комнаты не пропустила.
