Он и она минус он и она - Лариса Павловна Соболева
– Не мучай Иванушку, положи его на сиденье, сама вперед садись. Нам еще долго ехать. Бустер я уберу.
А чтобы она по обыкновению не стала спорить, свернул в первый же переулок и заглушил мотор на обочине, затем вышел из машины, открыл заднюю дверцу. Надежда Артемовна молча согласилась с ним, сама отстегнула ремень безопасности и, обняв ребенка, приподняла его. Георгий Глебович переложил бустер в багажное отделение, вернулся за руль, вскоре и Надежда Артемовна пересела вперед. Он сдал назад и снова выехал на проезжую часть, некоторое время косился на угрюмую Наденьку и про себя ухмылялся: никуда она теперь не денется, с ее дурацкими запретами покончено. Да, он раскусил Надю: она любит внука и не захочет сделать его несчастным, а счастье Вани – дед. Как тут не развеселишься?
– Поздновато мы сегодня, да? – сказал он вслух.
– Иван ложится и позже, просто устал. Если бы ты не исполнял все его хотелки, не повел в торговый центр, у него остались бы силы доехать домой.
– Он же был голодным…
– Я захватила пирожки.
– И к тому же заслужил праздник, Ваня идеально себя вел, пока мы занимались переговорами. Слушай, ты хорошо воспитала внука.
– Спасибо, – нисколько не смягчившись, произнесла Надежда Артемовна. – Но в торговом центре ты свел мое воспитание к нулю.
Нет, Надя не дождется, чтобы он разозлился, обиделся – ведь старался угодить обоим, а она… ну и подумаешь! В этой жизни все можно пережить, кроме ощущения ненужности и бессмысленности своего существования, во всяком случае, такова точка зрения Георгия Глебовича, может, кто-то думает иначе – каждому свое. Именно поэтому он пропустил шпильку мимо ушей, рассмеялся:
– Ваня просто был счастлив, что его накормили в ресторане, потом с ним играли аниматоры, что бабушка с дедушкой рядом… Он же маленький, ему так мало нужно… Да! А как тебе Будаев? Ты ничего не говорила ни во время переговоров, ни после… Как?
Надежда Артемовна не смогла сразу ответить, точнее, не получалось подобрать нужные слова. Во-первых, хозяина агентства не оказалось на месте, его ранили, он долго находился на грани жизни и смерти, с трудом выкарабкался и восстанавливается дома. Во-вторых, Георгий Глебович знал его лично, дружбы между ними не водилось, иногда они пересекались у знакомых, здоровались при встрече, ко всему прочему у Будаева репутация порядочного человека. Что было делать – другого искать? Доверять человеку, которого не знаешь, по меньшей мере глупо – так он объяснял Надежде Артемовне, хотя она ни о чем не расспрашивала, а молча ехала к Будаеву домой.
Все это на нее не похоже, она инициативная, энергичная, привыкла решать проблемы за близких и – да, Наденька дама сильная. Никто не отменял уважение к себе, а внутренняя сила как раз и питает его, дает стимул к саморазвитию, заламывать руки и стенать – о, нет, данный путь не по ней. Однако эти замечательные качества проявлялись в быту среди житейских проблем и трудностей, они по сравнению с нынешней ситуацией ничтожны. В ночь с четверга на пятницу дивный и любимый мирок рухнул, Надежда Артемовна впервые чувствовала себя беспомощной.
Нет, первый раз был, когда Георгий-Жорж ее бросил, тогда-то она и аккумулировала все силы, а сейчас – второй… но запас сил исчерпан. Только поэтому она молча слушала Спартака Будаева, который начал, по ее мнению, с бестактного вопроса, предварительно не извинившись:
– Почему, Георгий Глебович, ты хлопочешь за чужую дочь?
С первого же взгляда Будаев не понравился Надежде Артемовне, конечно, не потому, что тот сидел в инвалидной коляске и выглядел бледно-желтым с обвисшими щеками, как у мастиффа. На данный момент все, кто так или иначе связан с правоохранительными органами, будь то даже частники, вызывают у нее стойкую аллергию.
– Камилла не чужая мне, – тем временем отвечал Георгий Глебович. – Мы с Надеждой собираемся узаконить наши отношения, ну… в брак вступим…
И покосился на Наденьку, чтобы та не выкинула дерзкий фортель, это ведь ее идея – выдавать себя за жениха с невестой на склоне лет. Нет, сидит девушка смирно, как кол проглотила, глаза долу, точь-в-точь невеста, он получил возможность продолжить более уверенно:
– Все у нас было отлично, конечно, о связи нашей Камиллы с Лукьяновым мы не знали… Но это что – единичный случай? Сплошь и рядом… м-да. Тем более у них это давно, да и парень Лукьянов хороший, кстати, они собрались пожениться, но сначала расстаться со своими супругами и вдруг… Спартак, я им верю. Впрочем, дело не в вере, а в том, что считать их убийцами тоже преступление, мое глубокое убеждение. Нам нужно честное, беспристрастное расследование, а в ребятах мы уверены. Помоги, Спартак, очень прошу тебя. Доказать обратное будет сложно, ведь все против ребят, а за ценой я не постою.
Будаев опустил глаза, надул щеки и медленно выпустил воздух, не горел он желанием заняться сложным делом. Да и как ему заниматься – инвалиду? Надежда Артемовна нервно мяла пальцы, переведя умоляющий взгляд на Георгия Глебовича, мол, сил моих нет, пойдем отсюда!
– Где они сейчас? – спросил Будаев.
Надежда Артемовна замерла, покрывшись холодным потом, однако Георгий Глебович не подвел:
– Ребята торопились уехать из города, полагая, что на них устроит облаву полиция. Пока нам ничего не сообщали. Но знаешь… я бы и тебе не сказал, где они, если б знал. Пойми нас…
– Понимаю, – вздохнул тот. – Ладно, и я скажу, как на духу, чтобы вас не развели на деньги. Дело, Георгий, безнадежное, вряд ли кто-то из частников справится. Когда мы работаем по криминальным делам, а частникам такие заказы поступают редко, то, как правило, связываемся со следствием. А знаете, почему? Потому что книжки про Пуаро и Шерлока Холмса – это художественная литература, там другие законы и всего лишь один автор, он ставит пред собой свои цели, но практика… Практика немножко иная. Чтобы проверить алиби вашей девочки и ее парня, одних видеозаписей нужно снять с видеорегистраторов десятки гигабайтов и выяснить, в котором часу они прошли или проехали на машине на момент убийств. А сам момент – это несколько часов, все ведь приблизительно. Потом вычислить: если Камилла была в этом месте, то за сколько минут она могла добраться до другого места. Причем это мелочь. Следствием на первых порах, можно сказать, управляют экспертизы – исследование трупа, криминалисты пашут
