Черный поток - Роман Валериевич Волков
Особо продвинутым человеком в области интернета Республиканского сложно было назвать, но даже он имел представление о том, сколько полезных сведений люди постят о себе во всяких «Одноклассниках» и «Вконтактах». Большинство даже не задумываются, что вываливают во всеобщий доступ конфиденциальные сведения, личную информацию или просто то, что в какой-то момент может здорово аукнуться. Нет, людям кажется, что они просто делятся своим бесценным мнением, всего лишь размещают фото, всего лишь регистрируются (указывая все – от номера телефона до домашнего адреса и данных паспорта). И как раз вот в этой-то громадной информационной клоаке «нюхачам» и предстояло покопаться.
Уже через день-другой на столе боевого опера возвышалась гора распечаток – в лучших традициях стариковского подхода, – где были собраны посты всевозможных хейтеров самого разного толка. Республиканский внимательно штудировал материалы, и чем больше он читал, тем плотнее становилась очередь приглашенных на беседу граждан.
Чигаркин смотрел на всю эту бурную активность с большим скептицизмом и старался участия ни в чем не принимать. Благо ему хватало заданий от Зигунова, так что основную часть времени Игорь проводил на выездах и в кабинет возвращался только для написания отчетов. Тем не менее полностью избежать контактов с «подозреваемыми» напарника все-таки не удавалось. Республиканский временами умудрялся выловить коллегу на перекуре или за поеданием бутерброда и тут же подключал к своему расследованию.
Допрашивать подростков, несущих с гордым видом всякую нигилистическую ахинею, было чудовищно скучно. И бесполезно – в этом опытный опер не сомневался ни на секунду. То же касалось и озлобленных на весь мир стариков, которым приходилось выживать на нищенскую пенсию, а воспоминания о счастливой советской жизни с каждым днем казались все реальнее. Но собачиться с напарником Чигаркин не хотел, так что иногда все же тратил пару часов своей жизни на эти бессмысленные беседы.
Прошла еще пара дней. И в какой-то момент Игорь уже не мог не замечать, что нелепая, казалось бы, идея Республиканского наконец стала приносить определенные плоды. После первых отсевов в кабинет начали заходить индивиды, которые уже совсем не выглядели обычными интернет-болтунами. Это были люди средних лет, в основном мужчины, неразговорчивые, подозрительные, почти не идущие на контакт. У некоторых за плечами имелось военное прошлое, а весь вид и поведение говорили о том, что насилие для них не такое уж табу. Скорее даже наоборот. В общем, контингент заметно изменился и стал куда перспективнее, чем поначалу.
Правда, в подавляющем большинстве своем уже через несколько минут допроса и демонстрации фотографий с мест преступлений эти «крепкие орешки» лопались, как воздушные шары. Тон менялся с круто-сурового на козлиное блеяние, а некоторые даже начинали плакать и каяться в том, что писали свои злобные выпады, не подумав. Судя по всему, не подумав вообще ни о чем, и в самую первую очередь – об ответственности и последствиях.
Под вечер дня, когда контингент допрашиваемых сильно поменялся, в кабинет заглянул старший лейтенант Порфирьев – один из доверенных бойцов Республиканского – и зловеще пробасил, изображая шепот:
– Евгений Александрович, сейчас будет интересный экземпляр. Ларин Александр. Обратите внимание.
– Принято. Тогда заводите не сразу, а минут через пять.
– Есть.
Когда дверь за старлеем закрылась, наследник красного командира с вызовом посмотрел на Чигаркина: что, мол, не ожидал?! А мы и не такое могем.
Затем он порылся в распечатках, достал нужную пачку и стал внимательно штудировать. Александр Семенович Ларин даже при самом беглом взгляде сильно напоминал лубянского стрелка. Можно сказать, просто до безобразия. Возраст – сорок лет, безработный, в разводе, живет с матерью. Раньше работал охранником, но недавно был уволен. Есть лицензия на оружие.
У Республиканского запульсировала жилка на виске – он отчетливо почувствовал, что нащупал нечто стоящее. А после знакомства с комментариями, которые Ларин оставлял в сети, ощущение стало почти материальным. Призывы учить, наказывать и убивать у Ларина звучали не просто как эпатажные выкрики. Они вполне походили на руководства к действию. Без лишних экивоков. Все четко, аккуратно, «по делу».
«Я бы, таких, как этот вонючий ростовщик, – было написано под сообщением об убийстве старшего и младшего Красовских, – сажал на кол. И пока кишки старого хрыча натягиваются на деревяху, рубил бы внучка крупными кусками. А так – слишком легкая смерть. Халтура».
В одном из сообщений на личной странице Ларин заявлял: «Некоторых журнашлюх следовало бы поучить с пристрастием, чтобы всем стало понятно: будешь лизать жопы властям и брехать, как последняя шавка, – поплатишься головой. Тогда во многих этих газетенках заметно бы поубавилось проплаченных жидомасонских прихлебателей. Выстрел в бочину хорошо вправляет мозги».
Но даже не его злобные посты больше всего привлекли внимание Республиканского, нет. Самым интересным были аккаунты, которые Ларин зарегистрировал в разных соцсетях. Вернее, имена владельцев этих самых аккаунтов. Тарас Бульба, Мордаунт, Влад Цепеш, Эдмон Дантес и, самое интересное, – Родион Романович. Фамилия последней учетки была не указана, но это и не требовалось. Кто ж не знает, как звали Раскольникова? Да и остальные персонажи прекрасно известны всем, кто хоть немного помнит школьную программу. Так что выходит, что все имена, которые Ларин использовал, – это литературные персонажи. И не просто персонажи, а мстители и убийцы.
Ай да Перемогин, ай да сукин сын. Все угадал, мозгоправ чертов.
– Игорь, ты погляди! – Республиканский ткнул распечатки под нос напарнику. – Ну что скажешь?
Тот пробежал первые листы глазами.
– Может, и не пустышка, – уклончиво, как всегда, ответил он и нахмурился.
– Ха! Ставлю пол-литра, что это самый перспективный вариант из всех. И у наших столичных «специалистов» ничего даже близко похожего нету.
– Нууу…
– Да и плевать! Начнешь с ним работать, ладно? Я пока дочитаю его писанину и подключусь. Хочу со стороны послушать, что наша птичка будет петь.
– У меня вообще-то и своих дел…
– Эй! Ну, не заставляй тебя упрашивать. Ты ж знаешь, за мной не заржавеет. Пожалуйста.
Чигаркин вздохнул и согласился.
Буквально через пару секунд дверь открылась, и на пороге возвысился все тот же старший лейтенант Порфирьев, пропуская вперед мужчину в больших очках с роговой оправой.
– Присаживайтесь, Александр Семенович, – сделал приглашающий жест Чигаркин и стал вертеть в руках ручку, не сводя глаз с посетителя.
Ларин производил не самое приятное впечатление. Фигура рыхлая, оплывшая, одежда неопрятная, несколько дней не бритое лицо все в пегой щетине,
