Алина Кускова - Амурное злодеяние
– Я зря старался, – вздохнул Борщов.
– Нет, Костя, нет! – Светлана ухватилась за свой единственный шанс. – Сейчас мы пойдем и сядем за стол! Ты знаешь, отсюда открывается изумительный вид, в хорошую погоду даже виден залив!
– Правда? – вздохнул Борщов. – Только я не дойду, ты мне обе ноги перебила.
– Я потащу тебя на себе, – предложила Селиванова и представила, как они вместе с Борщовым ползут в разведку. Там его сбивает шальная пуля, и она, вся такая хрупкая и нежная, ну, или почти хрупкая и нежная, тащит его на себе из тыла врага.
– Лучше принеси сюда шампанское, – подсказал Борщов.
Светлана кинулась выполнять его просьбу. Если он забудет все, что случилось с ними сегодня, она будет счастлива! Стукнуть его по голове, чтобы забыл? Вон как его друга настигла временная амнезия! Что за страшные мысли бродят у нее в голове? Вдруг он забудет все остальное, а в памяти задержится только сегодняшний вечер?!
Борщов жестом профессионала открыл бутылку шампанского и разлил его в подставленные Светланой фужеры.
– За что выпьем, Костя? – Она попыталась мило улыбнуться.
– Я хотел за любовь, – признался тот.
– Выпьем за любовь! – крикнула Светлана и стукнула своим бокалом о его бокал.
Непрочная емкость треснула, и оттуда потекла желтоватая жидкость на его новый костюм.
– Ничего! – Светлана упрямо боролась с насмешницей судьбой. – Будем пить по очереди из одного! – Она сунула свой бокал в руку Константина, взяла осколки и отбросила их в сторону. – За любовь! – И посмотрела на кавалера.
Он выдохнул и опрокинул в себя пенное вино.
– Теперь мне. – Светлана протянула ему бутылку.
Борщов кивнул и налил ей.
– За любовь! – выдохнула и опрокинула она. – Ах, я забыла зефир!
Она побежала и принесла вазу с цветами и коробку с зефиром.
Борщов за это время успел налить себе еще. Он выпил без тоста.
– Мне надо, – скривился он, – прими, Господи, за обезболивающее!
– Очень больно? – посочувствовала Селиванова.
– Не очень, – ответил Борщов и съел зефирину.
– А отсюда тоже прекрасный вид на небо! – заметила Светлана. – По утрам оно бывает очень светлым…
– Правда?
– Ага.
– Тогда дождемся здесь утра.
– Ты на меня не обижаешься? Костя, я приняла тебя за другого человека! На меня охотится маньяк, я думала, что это он заманил меня на крышу!
Внезапно она похолодела. А если Борщов и есть этот маньяк?! Заманил на крышу и ничего с ней не сделал только потому, что она перебила ему конечности… О чем она думает? Нужно позвонить Василисе! Как же тяжело, когда приходится скрываться и лавировать! И все потому, что кто-то пытается свести с ней счеты. И это тогда, когда в ее жизни появился такой мужчина!
– Я сумею тебя защитить, – заявил Борщов и стал подниматься.
– Я знаю, – кивнула Светлана, – ты сильный.
– У, – протянул тот, хватаясь за ногу. – Эта еще ничего, а та болит.
– Она сильно опухла, – с тревогой в голосе заявила Селиванова, присмотревшись к его ноге. – Костя! Мы встретим рассвет в следующий раз. Сейчас тебе срочно нужно к доктору!
Василиса не нашла ничего лучшего, как пригласить для помощи при спуске с крыши Борщова его друга лейтенанта Барсукова. Роман Евгеньевич сразу попался ей на глаза, когда она подъехала к дому Селивановой.
– Мы не успели с ним поцеловаться, – тяжело вздохнула Светлана, глядя, как Барсуков помогает другу сесть в казенный газик.
– У вас вся жизнь впереди, – приободрила Василиса.
– Не скажи, – всхлипнула Селиванова, – а вдруг у него начнется гангрена?!
– Выйдешь замуж за инвалида и будешь всю жизнь за ним ухаживать, – жестко сказала Василькова. – Искупишь вину и будешь знать, как драться.
– Искуплю свою вину, – задумчиво проговорила Светлана и представила себя в свадебном платье. – Зачем же его еще больше наказывать? Лучше уйду в монастырь.
– Уйдешь, – кивнула Василиса, – после того, как мы выведем на чистую воду хищную рыбину.
– На это уже можно надеяться?
– А то, – усмехнулась Василиса и пригласила Светлану в джип. – Практически все ясно, осталось собрать улики.
Глава 9
В жизни нет справедливости! Особенно в личной
Светлана чувствовала свою вину перед Василисой, которая постоянно предупреждала подругу, чтобы та советовалась с ней перед тем, как принять какое– либо решение. Сомневалась в романтическом свидании – нужно было позвонить и обговорить все детали, если оно на самом деле окажется неромантическим. Оказалось романтическим, вот и хорошо, лишняя осторожность все равно не помешает, только осторожничать нужно с умом, а не с налетом на ни в чем не повинного мужчину. Светлана выслушала от Василисы нелестные замечания по поводу своего поведения и послушно села в джип. Василькова довезла ее до работы и строго-настрого запретила покидать рабочее место самостоятельно, что бы ни случилось. Преступнику в голову тоже может прийти идея подарить Светлане роскошный букет, а потом пригласить на свидание. Вряд ли в следующий раз она возьмет с собой мраморное пресс-папье!
– Где оно?! – вместо приветствия главбух Огурцов недобро поглядел из-за толстых линз.
– Кто? – не поняла Светлана, занятая своими проблемами.
– Мое пресс-папье, голубушка! – напомнил Огурцов.
– А, – Селиванова пожала плечами, – я его забыла на крыше.
– Ага! – затряс лысой головой главбух. – Я так и знал! На какой такой крыше?! Немедленно возвращайтесь и заберите его оттуда!
Селивановой, разумеется, никуда возвращаться не хотелось. Тем более – путешествовать по местам боевой славы… Она вздохнула и села за стол.
– Думаю, – Селиванова поморщилась, – его не стоит оттуда забирать.
– Это еще почему? – подозрительно прищурился главбух. От Селивановой ничего хорошего он уже не ждал.
– Я чуть не убила им человека, – призналась Светлана.
– Убила человека? – повторил изумленный Огурцов. – Впрочем, чему тут удивляться, вы и не на такое способны! Моим пресс-папье! Подарком Октябрины! Верните мне его!
– Вы, Аркадий Тимофеевич, действительно хотите, чтобы я принесла вам орудие преступления? Хорошо, принесу. Только спрячьте его подальше от людских глаз.
– Орудие преступления? – задумался Огурцов и наморщил лоб. – Поцарапали небось, когда убивали. Раскололи небось… Не нужно сюда его приносить, Селиванова. Так и быть, подарите мне новое.
– С удовольствием! – обрадовалась Светлана. – Когда соберетесь уходить на пенсию, обязательно подарю. И не только пресс-папье.
Главбух обиженно почмокал толстыми губами и уткнулся в бумаги.
Селиванова не стерва! Просто у нее почему-то так получается. И всегда получается именно с Огурцовым. У нее на него аллергия в острой хронической форме!
– Светлана! – В кабинет заскочила секретарша Королева. – У меня к тебе важное дело!
И на секретарш у Селивановой тоже стойкая аллергическая реакция. Особенно на расфуфыренных и надушенных до такой степени, что хочется поджечь хворост. Странная ассоциация? Ничего подобного! В Первую мировую войну русские солдаты так спасались от газовых атак противника. Дым уносил газы наверх, и люди могли спокойно дышать. Светлана же прямо задыхалась.
– Шанель, – бросила Лариса, – поклонник подарил. Так я на себя половину пузырька вылила!
Огурцов чихнул и попросил не мешать праздными разговорами.
– Пойдем ко мне, – предложила Королева, – шефа нет, сегодня у него командировка в Альпы.
Когда они пришли в приемную, Лариса посадила Светлану на свое место, с которого открывался полный вид комнаты, и принялась по ней расхаживать.
– Как я выгляжу?! – поинтересовалась она.
– Отвратительно, – не сдержалась Селиванова. – То есть я хотела сказать, слишком вульгарно, нарочито, броско…
– Очень хорошо. – Лариска подошла к ней и облокотилась на стол. Большой круг выреза легкомысленной блузки показал все, что было прикрыто.
– Слишком, – поморщилась Селиванова. – Ты куда собралась, устраиваться стриптизеркой?
– Почти, – вздохнула Королева. – Сегодня я иду на прием к инспектору ДПС и должна выглядеть обольстительно. Ты же сама говорила, что женская красота парализует мужские мысли. Так вот, мне нужно, чтобы инспектор не мог думать о дорожном происшествии. Пусть думает о чем угодно, только не о том, как я на жигуленке въехала в столб!
– Ты въехала в столб?
Впрочем, чему тут удивляться? Сразу было ясно, что сажать Лариску за руль – верх легкомыслия.
Еще легкомысленней было давать ей водительские права. Правда, в ГИБДД, протягивая Королевой корочку, выразили надежду, что от этого акта благотворительности никто из пешеходов не пострадает. Хороша же благотворительность за кругленький счет! Ну, и пострадал все же столб, а не человек. Судя по всему, Лариса нисколько не страдала, она с мазохистской радостью готовилась к встрече с представителем правопорядка.
