Крис Юэн - Похождения в Париже

— Логично.

— Правда? А по мне, не слышал ничего более безумного.

Виктория нахмурилась.

— В самом ограблении ничего безумного нет, — продолжил я. — Но ты должна признать… таких совпадений не бывает. Я пишу книгу об ограблении банка и одновременно, уже в реальной жизни, натыкаюсь на план подготовки такого вот ограбления. Это уж чересчур.

— Но не противоречит теории вероятности.

— Прямо-таки квинтэссенция совпадений.

— Но без банка здесь точно не обошлось. К примеру, Бруно работает в банке.

Я кивнул, думая, стоит ли развивать тему банков.

— Что молчишь?

— Ты еще не все знаешь. — Я решил, что развивать надо. — Бруно познакомился с Катриной в том самом банковском отделении, услугами которого она пользовалась. Она держала какие-то ценности в хранилище.

— Вот видишь!

— Не знаю, Вик…

— Перестань. Все логично. Хотя, конечно, и может выглядеть невероятным совпадением…

— О чем это говорит? Катрина планировала ограбления банков, коды которых указаны на листке, — если, разумеется, допустить, что это идентификационные коды?

— Возможно.

— А чертежи, электрические схемы и фотографии — составная часть плана ограбления шести банков в центре Парижа? Клиент Пьера знает об этом — вот почему меня и наняли на эту работу. И как минимум еще один человек знает об этом, возможно Бруно или Пейдж, — вот почему они убили Катрину в моей квартире и оставили послание в компьютере? Но одно с другим никак не вяжется, потому что Бруно продал картину в галерею.

— Слушай, я не говорила, что знаю все ответы.

— А кроме того, все это — зеркальное отражение книги, которую я сейчас пишу.

— Ладно! — Она вскинула руки. — Ты выразился более чем ясно.

Я шумно вздохнул, оттолкнулся от деревянного шкафчика, направился к ванной.

— Куда идешь? — спросила Виктория.

— Принять душ. Скоро у меня встреча с Пьером.

— Ты пойдешь?

— Конечно. И сначала мне нужно подумать. Вот и собираюсь сунуть голову под горячую воду. Может, удастся прочистить мозги и переосмыслить известные нам факты. После чего я попрошу тебя об одной услуге.

— Услуге?

— Да! — я сунул руку в карман и достал водительское удостоверение Катрины Ам. — Потренируй свой французский. Возможно, он тебе понадобится.

ГЛАВА 19

Мне потребовался почти час, чтобы добраться от отеля на Монмартре до станции метро «Военная академия», расположенной у дальней части Марсова поля. Тем не менее прибыл я на несколько минут раньше срока, поэтому мог неспешно пройтись до уличного кафе, в котором встречался с Пьером двумя днями раньше. Конечно, меня так и тянуло рассказать Пьеру все, учитывая, что он наверняка слышал об убийстве Катрины, однако внутренний голос настоятельно рекомендовал придержать часть сведений при себе. Второй раз мне поручали работу, которая заканчивалась чьей-то смертью, а мое имя попадало в список подозреваемых в убийстве, и это, надо отметить, совершенно меня не радовало.

После того как полиция обнаружила тело Катрины, я чувствовал себя под открытым небом неуютно. Квартира моя находилась неподалеку, я не сомневался, что там теперь кишат технические эксперты и фотографы криминальных изданий, а французские власти с полным правом считают, что я скрываюсь от правосудия. Гримироваться я, конечно, не стал, поскольку искали они мужчину куда более красивого, чем я, но все могло перемениться, и очень скоро. Едва ли полиции понадобилось много времени, чтобы составить мой фоторобот, а то и найти мою настоящую фотографию в каком-нибудь закоулке интернета.

Я попытался изгнать страх из головы и велел себе не отворачиваться от каждого приближающегося прохожего. Я вел себя так, словно чувствовал за собой вину, и этим мог привлечь к себе ненужное внимание. Мысль о том, что меня обязательно поймают и это лишь вопрос времени, мешала сосредоточиться на предстоящей встрече. Я понятия не имел, какой будет реакция Пьера, когда он увидит, что картины у меня нет, а любые неожиданности лучше всего встречать, мобилизовав внутренние резервы.

Я уже полез в карман за солнцезащитными очками, но опустил руку и покачал головой. При первой нашей встрече Пьер заметил, что я смотрюсь в них очень странно, а этот день выдался еще более мрачным, чем тогда: серое небо опустилось совсем низко и в любой момент грозило пролиться дождем. Дул легкий ветерок, но он нисколько не освежал. Я, конечно, мог не спать довольно долго, но при этом опасался, что в самый неподходящий момент мозг даст осечку, а то и просто отключится.

На подходе к кафе я увидел, что Пьера нет. Мне и в голову не приходило, что он может не объявиться, но теперь я подумал: на то есть причины. Посмотрев телевизионные новости, он мог решить, что идти на встречу со мной рискованно, или предположил, что я уже покинул Париж. Конечно, мне следовало позвонить ему из отеля. Я допустил глупую ошибку и теперь подвергал себя немалому риску, бродя по городу. Почему я это сделал? Может, потому что от усталости путались мысли. Или сыграла роль уверенность в том, что полиция будет искать не меня, а мужчину, изображенного на обложке моих книг. Я уже начал думать, что за самоуверенность мне придется заплатить высокую цену, когда незнакомый голос справа от меня произнес:

— Боюсь, ваш друг не сможет сегодня встретиться с вами.

Я повернулся и увидел одетого с иголочки мужчину — в твидовом костюме, темно-коричневом галстуке, — который сидел на парковой скамье и расслабленно улыбался. В руке у него была свернутая в трубку газета.

— Простите? — выдавил я.

— Ваш друг Пьер… так, кажется, вы его называете… боюсь, сегодня он не сможет составить вам компанию. Не изволите присесть?

Мужчина, несомненно, приехал в Европу из тех же мест, что и я. Он говорил на хорошем английском, четко произносил каждое слово, звуки слетали с его языка, словно отрезанные скальпелем. Я вдруг понял, что вижу его не в первый раз. Конечно же, это господин в костюме-тройке, который сидел в кафе неподалеку от нас с Пьером.

— Это хорошо, — он прочитал мои мысли, — что вы меня узнаете. Очень хорошо.

Мужчина похлопал газетой по деревянной скамье рядом с собой. Я с подозрением глянул на это место.

— Да садитесь же. Не будете же вы стоять до вечера.

Я с неохотой опустился на скамью. Мужчина достал из кармана золотые часы, сверился с ними. Не знаю, произвела ли на него впечатление моя пунктуальность. Он закрыл часы, вернул в карман жилетки, сшитой из того же твида, что и костюм, и, несомненно, в Лондоне. Усов он не носил, а мог бы. Короче, выглядел он так, словно только что вышел со съемочной площадки очередной комедии «Илинг студиос».[14]

— Вы, разумеется, знаете, что Пьер — не настоящее имя, — небрежно добавил мужчина.

— Кто вы?

— Натан Фармер. — Он расправил плечи. — А вы — Чарли Ховард, писатель. — Он постучал газетой по моему колену. — По крайней мере эта ваша профессия известна лучше. Но я знаю, что вы еще и ловко управляетесь с замками.

— Послушайте, я понятия не имею, кто вам все это сказал, но…

— Т-с-с, — прошептал он, прерывая меня. — Давайте не будем играть в эту игру. Мне много чего известно, господин Ховард. Это мой бизнес. Полагаю, меня можно называть сборщиком информации.

Я в упор посмотрел на него.

— И для кого, позвольте спросить, вы собираете информацию?

Он лукаво глянул на меня, глаза блеснули, словно мой вопрос очень ему понравился.

— У меня есть клиенты, господин Ховард. Я неплохо справляюсь с тем, что делаю, знаете ли. В некоторых случаях интересы моих клиентов совпадают. Так уж получилось и с вами. Точнее, с картиной, за которую вам заплатили.

— Боюсь, я потерял ход ваших мыслей.

Натан Фармер глубоко вздохнул, положил правую ногу на левую. Туфли он в этот день надел коричневые, цвета свежезаваренного чая, начищенные до зеркального блеска.

— Я понимаю, поверить в это трудно. Фактически невозможно. И тем не менее, когда этим утром я разговаривал с вашим другом, ему просто не терпелось рассказать мне все, что вы обсуждали двумя днями раньше.

— Вы разговаривали с Пьером?

Фармер кивнул.

— В полицейском участке. К сожалению, его арестовали. Обвинений пока не предъявлено, но, смею предположить, если понадобится, мы что-нибудь найдем. Но все будет зависеть от вас.

— От меня?

— От вашего желания сотрудничать. Вас, возможно, не сильно волнует благополучие вашего друга. В этом случае, — он провел пальцами вдоль едва видной стрелки на брюках, — мне не составит труда передать в полицию ваши настоящие приметы. И если вас покажут по телевидению, боюсь, это сильно осложнит вам жизнь.

Я подумал о том, чтобы сыграть под дурачка, но не стал попусту тратить время. Этот человек знал, о чем говорит, и у меня возникли опасения, что на встречу он пришел не один. Возможно, пара громил притаилась за кустами, которые росли позади скамьи.