Аркадий Лапшин - Паром на Wall Street
- Мистер Синцов, мы проводим расследование случаев нелегального использования конфиденциальной информации по прогнозам поведения акций и фондов сотрудниками финансовых компаний для своих личных целей. Вы лично знакомы с областью прогнозирования инвестиций?
- Да, я знаком. Я знаю, что по закону свежими данными по прогнозам инвестиций могут пользоваться только парни с лицензией трейдера или менеджера инвестиционных счетов клиентов.
- Мистер Синцов, по нашим данным вы имеете доступ к этой информации.
- Мистер Либман, да, я имею доступ к информации по прогнозам инвестиций.
- Мистер Синцов, у вас ведь нет лицензии трейдера, не правда ли?
- У меня нет лицензии трейдера, мистер Либман.
- Мистер Синцов, использовали ли вы, хотя бы один раз, информацию по прогнозам инвестиций как рекомендации при приобретении акций для себя или в качестве советов своим друзьям?
- Мистер Либман, мистер Клип, перед ответом на этот вопрос я хочу официально заявить, что вы оба меня сильно разочаровали. Вы объявили, что являетесь экспертами в финансовом бизнесе. Куда же смотрит ваше руководство? Вы самые настоящие обманщики. Я надеюсь, что на этой точке вы не остановите видео запись. Послушайте теперь короткую лекцию настоящего эксперта. Все пользователи базы данных больших финансовых компаний имеют 6 – 8 уровней доступа к информации. В нашей компании, например, используются уровни: A (user ID начинается с А) - доступ неограничен, В – доступ в любое время только к финансовой информации, С – доступ к финансовой информации, за исключением информации по всем видам прогнозов на текущий день, D – доступ к информации в рамках проблем отдела, в котором трудится user и т.д. и т.п.
Мой user ID – С0R8E78, это означает, что я имею доступ к информации по прогнозам инвестиций, но только на следующий день, когда эта информация больше не актуальна для текущего рабочего дня. Вам понятно, господа? В обязанности группы, в которой я работаю, входит информационная поддержка мониторов производительности акций на сайте нашей компании. Один из мониторов отражает сравнительные данные прогнозов с реальной производительностью за завершившийся день. Показатели для этого монитора мы получаем из базы прогнозов. Прогнозы секретны только в течение одного рабочего дня, а потом они служат лишь для сравнения и оценки степени удачливости менеджеров счетов и финансовых советников. Они сразу утрачивают свою конфиденциальность. Вам всё понятно, джентельмены?
Мистер Либман, мистер Клип, пожалуйста, не забудьте выслать мне чек, сумма на ваше усмотрение, за тренинг, который я вам предоставил…
У вас уже закончились вопросы?
- Один, последний вопрос, мистер Синцов…
Мы просматривали вашу электронную почту. Можете не волноваться - у нас имеется санкция прокурора. Вы с регулярной периодичностью отправляете письма абоненту израильского сайта [email protected] В каждом из ваших писем присутствует информация по акциям и фондам. Как это связано со всем вышесказанным вами?
- Доктор Леви Шнайдер - мой лучший друг, когда-то в британской тюрьме он фактически спас мне жизнь. Если не считать жены и сына, то Леви самый близкий мне человек. Такой близкой дружбы американцам не понять. Мой друг имеет инвестиционный счёт своего частного госпиталя в каком-то израильском банке и постоянно советуется со мной по поводу всех изменений портфеля финансовых продуктов. Разве это противоречит американским законам? Если да, то назовите, каким именно законам…
- Давать финансовые советы иностранцам не противоречит американским законам, мистер Синцов. Вы сами прекрасно это знаете. Всё дело только в использовании легальных источников информации…
Мистер Синцов, какими источниками вы пользуетесь при принятии решений по покупке-продаже акций и фондов?
- Wall Street Journal, мистер Клип. Я пользуюсь только этим источником. Я надеюсь, что этот источник не запрещён или я чего-то не знаю?
- Вы свободны, мистер Синцов! Спасибо за тренинг! Спасибо за беседу!
***- Ну и наглецы эти русские! Что Борис, что Олег. Два сапога пара! Я крайне возмущен поведением обоих, ну а что можно сделать. Оба парня кошерные, как сама маца.
Эй, Алекс, ты тоже такой же, как они. Двадцать с небольшим лет в стране, а уже работаешь на Комитет! В самом Департаменте безопасности! Твоя зарплата, наверняка, раза в полтора выше моей…
- Эй, Пол! А ты только представь, как бы сложилось соотношение наших зарплат, если бы я, как и ты, родился бы в этой стране. Ну, Пол, кончай дуться, я же пошутил…
Глава восемнадцатая
Ноябрь, 03, Понедельник, вечер
Внимание пассажиров! Морской паром «Джон Кеннеди» совершает регулярный рейс по маршруту «Большой город – Остров». Ориентировочное время прибытия в пункт назначения – 8.15pm. Мы просим пассажиров обратить внимание на местонахождение спасательных жилетов. Персональные спасательные жилеты располагаются под каждым креслом пассажирских салонов. На открытых палубах жилеты находятся в продольных лотках, расположенных напротив скамеек для сидения. При аварии судна или другой опасности пассажиров просят неукоснительно выполнять инструкции экипажа судна. Курить во время рейса категорически запрещается. Счастливого плавания…
По вечерам, по пути домой, паромная компания не собирается вообще или собирается в урезанном количестве. Время окончания работы у тружеников Wall Street всегда определяется только обстоятельствами прошедшего рабочего дня. Уход домой вовремя – это большая удача, потому, что случается крайне редко. Сегодня Олег даже не стал подниматься на вторую палубу судна – он присел на первом попавшемся месте.
- Как же они меня достали эти вонючие твари…
Грёбаные компьютерные капы, а ещё экспертами прикидываются…
Я им показал, какие из них эксперты…
Они – самые настоящие паразиты на теле трудящихся…
Опять заставили меня вспомнить лондонскую историю, мой арест и проклятую тюрьму. Как давно всё это было…
Олег.
Я достаточно быстро понял, что влюбился всерьёз. На мою беду вскоре после нашего знакомства у Вики тяжело заболела мать. Моя возлюбленная взяла академический отпуск и посвятила себя уходу за мамой. Я, в полном смысле слова, выпрашивал у неё редкие свидания. В ответ на мои мольбы, Вика изредка вырывалась из дому на пару часов. Я подхватывал подружку у подъезда в свой «Жигуль» и спустя полчаса, мы оказывались либо в моей комнате в доме родителей, либо, в тёплое время года, в каком-нибудь леске за городом. Мы немедля начинали заниматься любовью, так как ни на что другое у нас не хватало времени. Иногда я всё-таки пытался бороться с нашими обстоятельствами. В такие дни, перед началом любовных игр, я канючил своей подруге нотацию по теме «как мало времени ты уделяешь нашим отношениям». Когда такое случалось, моя возлюбленная, не обращая никакого внимания на моё нытьё, спокойно расстегивала молнию на моих джинсах и начинала поглаживать моё немедленно восстающее достоинство. Потом она поворачивала ко мне своё невинное, задорно-улыбающееся личико и дразнила:
- Ну что же ты медлишь…?
Я впивался губами в её рот, одновременно освобождая её тело от всей одежды. Наши тела сливались. Моя голова улетала. Меня зацикливало на повторении какой-нибудь примитивной фразы, типа: - Я так тебя люблю. В ответ моя подруга только стонала. Когда всё заканчивалось, я снова думал о том, что обречён на свою любовь. У меня уже не было выхода. Я сделал Виктории предложение. Возлюбленная просила отложить создание нашей семьи на неопределённый срок, до лучших времён. Я настаивал на своём. Моим коронным аргументом однажды явилось рискованное заявление о том, что я хочу помогать Вике по уходу за её мамой – будущей тёщей. Виктория отшучивалась нашей молодостью и неготовностью к семейной жизни. В другой раз она старалась перевести разговор на обсуждение обморока или результатов анализов её мамы. Я в мыслях, конечно, ненавидел несостоявшуюся тёщу и даже, боясь признаться в этом самому себе, в глубине души тайно желал ей смерти. Я ещё не понимал, что смерть матери Вики ещё больше отдалит меня от любимой.
Тамара Викторовна вскоре умерла. Я переживал с Викой её горе, как мог, помогал с похоронами и старался не отходить от любимой ни на один шаг. Мы жили вместе. Моя любимая пребывала в глубоком расстройстве. Однако нам нужно было возвращаться к нормальной жизни – зарабатывать деньги, ходить на занятия, сдавать экзамены, делать покупки. В один вечер я поздно вернулся домой после занятий и посещения продовольственного магазина. На кухонном столе лежала записка, жёсткий и телеграфный текст которой запомнился мне на всю оставшуюся жизнь:
