Ирина Якубовская - Генерал МИД
- Вы понимаете, - доносилось до меня сквозь шум в ушах, - что мы сейчас должны представить эти материалы в президиум Коллегии адвокатов, чтобы ваши уважаемые коллеги разобрались и приняли меры.
А мера могла быть только одна - увольнение с работы. Причем не по собственному желанию. Меня бы выбросили на улицу с "волчьим билетом". И куда бы я пошла работать? В прокуратуру бы не взяли, в судьи - тем более. И осталась бы я не у дел со своими двумя дипломами: юридического техникума и юрфака университета.
- Так что мне теперь делать? - спросила я.
- Вы ведь работаете с Якубовским? Мы вам готовы пойти навстречу. Надеемся, что и вы поможете нам. Нам важно знать, какие шаги он предпринимает, какие ходы.
Слава Богу, что мне хватило ума отказаться от этого предложения. А вскоре после этого, как и обещали в РУОПе, меня потихоньку "выдавили" из городской коллегии адвокатов. Не объясняя причин. И только помощь Генриха Павловича Падвы, которому мы с Димой благодарны по сей день, помогла устроиться в другую коллегию.
Мисс "Кресты"
Говоря начистоту, обо мне тогда шла очень нехорошая слава. Так получилось, что около трех лет я была самым молодым адвокатом в Санкт-Петербурге. По долгу службы мне часто приходилось бывать в "Крестах", общаться с подзащитными. И я невольно выделялась своей внешностью. Особенно на фоне других женщин - следователей или адвокатов. Они придерживались строгого стиля в одежде. По крайней мере, в тюрьму являлись в деловых костюмах, скрывавших все признаки пола. А я любила короткие юбки, облегающие блузки. Тем более что смело могла себе позволить носить открытую одежду. Детство и юность я посвятила художественной гимнастике, была мастером спорта, чемпионкой Ленинграда и Ленинградской области. Даже уйдя из спорта, я продолжала следить за своей фигурой, чтобы не терять форму.
Очень быстро ко мне прилепилась кличка "мисс Кресты". У меня была масса поклонников, некоторые были влюблены тихо, некоторые - явно. Естественно, кого-то это раздражало, особенно женщин. Я шла по "Крестам" как королева, мужчины нежно целовали меня в щечку.
Как можно догадаться, пошли довольно грязные сплетни. Говорили даже, что я трахаюсь с заключенными за деньги. Более того, в городской газете "Петербург-экспресс" появилась скандальная статья о том, что адвокаты оказывают не только юридические, но и сексуальные услуги. Фамилии, естественно, не фигурировали, но сразу было ясно, о ком идет речь. К тому же статья была иллюстрирована карикатурой, словно срисованной с меня. Газетный художник изобразил сцену в следственном кабинете: молодая особа сидит на коленях у заключенного. С первого взгляда было ясно, что это я. Моя прическа, моя гордость - длинные-предлинные, свои, ненакладные, ногти. Таких ногтей ни у кого больше не было.
"Ребята, - сказала я корреспондентам, - вы бы уж указали мою фамилию, а также кому, когда и за сколько я оказывала сексуальные услуги".
После этой статейки я слышала шепот за спиной, ловила злобные взгляды. Не знаю, кто был инициатором сплетен. Вполне возможно, что таким мерзким способом мне отомстил кто-то из тех, кому я отказала именно в такой услуге.
- А ещё нам известны очень интересные факты, - продолжался разговор в РУОПе. - Мы знаем, что вы занимаетесь сексом со своими подзащитными. У нас и пленка есть.
- Пленка есть? - усомнилась я. - Ну, тогда покажите мне её. Интересно, как это выглядит на экране.
Пленку они мне показывать не стали, но у меня были все основания поверить, что информация у них есть. Где, как и с кем - все было известно. У меня действительно были такие эпизоды, но никогда это не происходило ради денег. Просто люблю я это дело.
Моя тайна
...Я не сразу решилась рассказать эту историю, которую я никогда никому не рассказывала. Дело в том, что ещё в семилетнем возрасте у меня проявилось кожное заболевание - псориаз. Это стало переломным моментом в моей жизни. До этого я была как все, и вдруг эти пятна на коже, которые ни спрятать, ни скрыть. Даже в летнюю жару приходилось ходить в колготках и с длинными рукавами. Не станешь ведь каждому объяснять, что пятна эти не заразны. Из-за псориаза я бросила спорт, хотя у меня были хорошие перспективы в гимнастике.
Чем старше я становилась, тем больше проблем мне доставляла болезнь. Особенно в отношениях с мужчинами. Пока я была одета, все было хорошо, но стоило мне только раздеться, как у многих мужчин пропадало всякое желание продолжать со мной отношения.
Вылечить эту напасть было невозможно. В то время импортные препараты, которые сегодня есть в любой аптеке, было не достать. Приходилось пользоваться какими-то дикими мазями, которые можно было накладывать только на ночь.
Пожалуй, болезнь была единственной причиной, по которой я долго отказывала Якубовскому в интимной близости. Я боялась, что он просто отшатнется от меня, как от прокаженной. Мы могли говорить на самые запретные темы. Я стеснялась только одного - собственного тела. Дима не торопил события, он ждал какого-то знака с моей стороны.
И однажды он придумал оригинальный ход - предложил мне заниматься английским языком. Английский я учила и в школе, и в техникуме, и в университете. Везде у меня были пятерки, но, как у большинства людей, навыки разговорной речи отсутствовали. К изучению английского Дима подошел творчески. Прежде всего человека нужно заинтересовать, считает Дима. Поэтому он предложил первую тему - секс.
Английский для уголовников
Кстати, в Диминой практике уже был любопытный "английский" опыт. Дело в том, что в "Крестах" с ним был случай, когда в нарушение закона его якобы случайно посадили в камеру к рецидивистам.
Расчет был простой: у Якубовского с уголовниками непременно выйдет конфликт, который разрешится не в пользу Димы. Он наверняка будет сломлен морально или физически. Но когда "вспомнили", что подследственный сидит не там, где положено, и открыли камеру, глазам тюремщиков предстала почти идиллическая картина. Дима вышел с лучезарной улыбкой, на прощание обнявшись и расцеловавшись с сокамерниками.
Умение найти общий язык с каждым человеком, будь то сильный мира сего или зек с богатым криминальным опытом, - одна из сильных сторон Димы. Это ему всегда помогало в жизни. Даже врага он может обратить если не в друга, то хотя бы в нейтрального для себя человека. Я не раз была свидетелем подобных ситуаций.
Потом он рассказывал мне, что, когда оказался в этой камере, с людьми, которые не были готовы воспылать к нему добрыми чувствами, не сразу сообразил, как наладить контакт. "Ботать по фене" он тогда ещё не умел и вообще не знал, о чем говорить с ними. Да и сам его вид - холеного человека с воли - не вызывал симпатий у тех, кто знал тюремные коридоры наизусть.
- Мужики, - предложил Дима, - когда вы хотите оскорбить сотрудников тюрьмы, начинаете ругать их матом. За это вас сажают в карцер. Зачем вам проблемы? Давайте я научу вас красиво материться по-английски.
И буквально за один день он натаскал всю камеру в английской бранной лексике! Да ещё научил паре выражений на иврите. До этого, сидя в одиночке, Дима от нечего делать учил иврит. Потом, когда эту камеру выводили на прогулку, по тюремному дворику разносился красивый английский мат. Зеки отводили душу без всяких последствий для себя...
Анатомия любви
Мы с Димой начали с анатомии - изучения частей тела. Он надеялся таким образом меня раскрепостить, снять зажатость. От слов перешли к предложениям. Дима учил меня, как по-английски сказать мужчине, что я хочу провести с ним ночь.
- Ира, а какого цвета у тебя трусы и лифчик? - спрашивает Дима со свойственной ему непосредственностью.
- Трусы белые, а лифчик черный, - отвечаю, покраснев от неожиданности.
- Знаешь что? - замечает Дима. - Нельзя носить белье разного цвета.
- Я этого раньше не знала, меня никто не учил.
- Все, - говорит он, - с завтрашнего дня у тебя трусы и лифчик должны быть одного цвета. Я буду проверять.
С этого дня он начал меня учить женским премудростям... Цветом белья дело не ограничивалось. У настоящей женщины белье должно быть из одной ткани и одной фирмы. Какую блузку носить с какой юбкой, какие колготки подбирать к тому или иному костюму - все эти важные мелочи я узнавала от Димы.
И не только это. Я, конечно, чувствовала, что он испытывает ко мне чувство если не любви, то влюбленности. Ему нравилась моя фигура, он говорил, что, когда впервые увидел меня в "Крестах", не мог отвести глаз от моих ног, которые казались ему растущими от коренных зубов. Но Дима такой человек, что ему непременно нужно все доводить до совершенства. И он захотел, чтобы у меня была так называемая "голливудская улыбка".
Голливудская улыбка
Ну, какого качества наша питерская вода, знают, наверное, все. В первую очередь от неё страдают зубы. К тому же у меня в этом плане не самая лучшая наследственность. Плюс "помог" удар по голове - видимо, удар был не только по голове и не только один. Но я всегда следила за зубами, регулярно бывала у зубного врача и в принципе ничего менять не собиралась. Разве что передние зубы. Но Дима сказал, что так не делается, все зубы должны быть одинаковыми.
