Владимир Сверкунов - Тело призрака
— А теперь давайте вернемся к тому откровению, которое я дал своему ученику Иоанну. Часть того, о чем я говорил ему, свершилась, и сегодня мы поговорим как раз об этом. Многие гадали, кто такие Николаиты, о которых я сказал, что их дела ненавижу! Но никто не догадался, о ком идет речь! А ведь все очень просто: я пришел в страну, которой правил Николай Второй, а все его окружение и было теми самыми Николаитами. Кто сделал его святым — того, кто послал на первую всемирную бойню миллионы людей, кто заигрывал со старцем Распутиным, посланным дьяволом, кто расстрелял мирных людей девятого января тысяча девятьсот пятого года на площади, куда привел их один из Николаитов — Гапон?! Его, последнего, я назвал Иезавелью, выдающую себя за пророчицу и вводящую в заблуждение рабов моих.
Тех же, кто был верен мне, дьявол в лице Николаитов ввергал в темницы, чтобы искусить их, о чем тоже написано в Апокалипсисе. И, наконец, побеждающим я пообещал дать белый камень, на котором будет написано новое имя. Разве не ясно, что речь идет о памятниках моим соратникам, которые для конспирации взяли партийные клички, поэтому и написано: имя это "никто не знает, кроме того, кто получает".
Почему никто из вас этого не понял? И ведь то, что написано дальше, тоже очень легко толкуется, ведь сказано: и напишу "имя града Бога Моего, нового Иерусалима, нисходящего с неба от Бога Моего, и имя Мое новое!" Это первое в мире государство рабочих и крестьян, вечных тружеников божьих. Никому и никогда ранее не удавалось создать ничего подобного. Уже это говорит о том, что такой новый Иерусалим — дело рук Господа! Она, новая страна равенства, братства и счастья, была олицетворена в образах четырех животных, описанных в Откровении. Первое, как лев, должно было защищать себя от врагов. Второе, подобное тельцу, было призвано развивать экономику. Роль третьего, с лицом, как у человека, заключалась в умственном и культурном развитии народа. И, наконец, четвертое, в образе летящего орла, олицетворяло стремление к духовному совершенствованию, осознанию смысла человеческой жизни. Все это — не пустые слова. Вот что сделали священные животные. Государство смогло отстоять себя в сражениях с многочисленными неприятелями. Оно вышло на передовые позиции в мире по экономической мощи. Советские люди были самыми образованными и культурными на планете. Они стремились к духовному очищению, клеймя и изживая пороки, которые по-другому еще называют грехами. Они верили в светлое будущее, которое называли коммунизмом.
Толпа, как завороженная, слушала эту удивительную речь, где, наверное, впервые соединились воедино христианство и коммунистическая идеология. И хотя многие даже не открывали Откровения Иоанна Богослова, понимали в словах Ленина все, чего нельзя было сказать о богослужениях в церкви, где за старославянскими сплетениями слов трудно было уловить доступный всем смысл. А Ленин, между тем, продолжал:
— Вся история страны, которую вы потеряли, а она, тем не менее, оказала огромное влияние на весь окружающий мир, сделав его добрее и человечнее, описана в книге, запечатанной семью печатями.
После того, как была снята первая, появился всадник на белом коне, имеющий лук, и вышел он как победоносный, и чтобы победить. Это сказано о Великой Октябрьской социалистической революции.
Когда пала вторая печать, вышел другой конь, рыжий, и сидящему на нем дано взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга. Это — о гражданской войне.
Открылась третья печать, и предстал всадник на вороном коне с мерою в руках, возродивший торговлю. Это — о НЭПе.
Четвертому всаднику имя было "смерть". Это — о сталинских репрессиях, которые продлились и тогда, когда была снята пятая печать, и были принесены в жертву души убиенных за слово Божье и за свидетельство, которое они имели. Именно в то время нашли смерть многие мои соратники, апостолы нового времени.
После того, как была снята шестая печать, произошло великое землетрясение. И солнце стало мрачно, как власяница, и луна сделалась, как кровь, и цари земные, и вельможи, и богатые, и тысяченачальники, и сильные, и всякий раб, и всякий свободный скрылись в пещеры и в ущелья гор. Это говорится о Второй мировой войне, причем особо сказано о сынах Израилевых, пострадавших от этой бойни, чему сегодня имя — Холокост.
Когда же была снята седьмая печать, началось послевоенное время с теми проблемами, с которыми столкнулось человечество. Каждую из них символизирует звук одной из семи труб, в которые трубят мои ангелы. Вы их прекрасно знаете.
Это отравление планеты вредными выбросами, о чем сказано: "третья часть дерев сгорела, и вся трава зеленая сгорела".
Это взрывы атомных бомб и продолжающиеся ядерные испытания, о чем пророчат слова: "большая гора, пылающая огнем, низверглась в море".
Это Чернобыльская катастрофа, вот что о ней говорится: "имя сей звезды "полынь", и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умерли от вод".
Осталось еще три пророчества, и они могут вот-вот сбыться. По поводу размещения оружия в космосе сказано: "поражена была третья часть солнца и третья часть луны, и третья часть звезд". Эксперименты в области генной инженерии приведут к тому, станут явью слова: "из дыма вышла саранча на землю, и дана ей была власть, какую имеют земные скорпионы". И, наконец, планете грозит полное нарушение экологического равновесия, недаром говорится: "от этих трех язв, от огня, дыма и серы, выходящих изо рта их, умерла третья часть людей".
Надо ли ждать какого-то другого апокалипсиса. А теперь послушайте: "И седьмой Ангел вострубил, и раздались на небе громкие голоса, говорящие: царство мира соделалось царством Господа нашего и Христа его, и будет царствовать во веки веков". Время это пришло, Ангел уже вострубил! В следующий раз я научу вас, что нужно сделать, чтобы спастись. Не забывайте: я буду там, где Воскресение!
Он сел на крышу джипа, опустив ноги на лобовое стекло, за которым не было видно ни водителя, ни пассажиров. Мотор машины вдруг заурчал, кто-то невидимый переключил передачу, и автомобиль стал потихоньку пятиться задом, достаточно медленно, чтобы люди, стоявшие на его пути, смогли расступиться. Доехав до края толпы, джип развернулся и двинулся, уже передом, прямо по полю, постепенно увеличивая скорость. Ленин по-прежнему сидел на крыше и его тело, несмотря на тряску, даже не покачивалось. Вскоре автомобиль превратился в небольшую зеленую точку на фоне черной земли, а затем и вовсе исчез из виду.
— Слава тебе, Господи, — со слезами умиления произнес молодой человек, у которого только что каким-то божественным образом был угнан автомобиль. — Спасителю он нужнее!
Собравшиеся хотели было расспросить поподробнее о воскресении Ленина-Христа у его попутчиков, но никто почему-то не мог вспомнить, как они выглядели: все внимание было приковано к Ильичу. Люди еще долго не расходились, обсуждая услышанное, только телевизионщики, попытавшиеся было рвануть за джипом и застрявшие на своем микроавтобусе на первых двадцати метрах, выталкивали его из грязи, чтобы быстрее добраться до студии и показать зрителям сюжет о чудесном событии, происшедшем вблизи Воскресенской церкви.
5
Иван Михайлович Носов, лидер и идеолог российских антиглобалистов, был встревожен телефонным звонком, прозвучавшим в самом конце рабочего дня. Собеседник, представившийся Матвеем Павловичем, попросил аудиенции, утверждая, что встреча может стать исторической и для движения, возглавляемого Носовым, и для всего человечества. Он уклончиво отвечал на вопросы о том, кого представляет, однако дал понять, что силы за ним стоят немалые и их объединение с антиглобалистами станет для последних весьма полезным.
В конце концов, Иван Михайлович дал согласие на встречу, назначив ее на следующее утро, хотя опасался, что время будет потрачено впустую на какого-нибудь сумасшедшего, решившего спасти человечество.
В обществе не слишком-то жаловали и самих антиглобалистов: простые обыватели, насмотревшись телепередач, считали их обыкновенными хулиганами, устраивавшими свои оргии там, где появлялись лидеры ведущих государств. Впрочем, такое неведение объяснялось тем, что само движение антиглобалистов и за рубежом, и в России не отличалось однородностью: оно объединяло самые различные политические силы с общей платформой неприятия существующего мирового порядка. Вот почему в антиглобалисты вполне могли "записаться" коммунисты и фашисты, националисты и гомосексуалисты. Все это, конечно, тревожило Носова, и он хотел бы оградить движение от разного рода экстремистов и сумасшедших, поэтому так неохотно шел на новые контакты и считал, что и в уже имеющихся рядах пора бы провести "чистку".
Утром он уже сожалел о намеченной с незнакомцем встрече и нервно переворачивал лежавшие перед ним бумаги с тезисами будущего выступления, не в силах сосредоточиться. В назначенное время дверь отворилась, и в кабинете обозначились не один, а два гостя. Оба были вполне приличного вида, без каких-либо признаков безумия. Более того, невысокий человек в черной, из плащевой ткани, куртке и такого же цвета кепке показался ему поразительно знакомым. Его искрящиеся глаза словно сопровождали Ивана Михайловича с самого детства.
