Анна Литвиновы - Наш маленький Грааль
– Раз все равно не помогаешь – иди и спи! И нечего тут командовать, не на работе! – цыкнула на Мишку Ася.
Муж закатил глаза:
– Как я могу спать, если он беспрерывно орет?!
Она устало опустилась вместе с хныкающим Никиткой в кресло.
Обычно Ася старалась не нервировать мужа – у него ответственный пост, плюс на работе не все ладится, но сегодня не выдержала. Прошипела:
– Тоже мне, отец, блин! Хоть бы одну ночь с ребенком посидел!
– А кто тогда работать будет? Вас с Никитой кормить?! – возмутился муж.
Да уж, ей крыть нечем. Мишка действительно платит за все, а Никитке сейчас нужно многое: лекарства, подгузники, соки, специальное детское печенье, и одежки на нем словно горят…
– Извини, Миш, – пошла на попятный Ася. – Иди поспи. Никитка уже сам устал плакать, он сейчас перестанет, правда, маленький?..
Муж, буркнув на прощание что-то неласковое, ушел в спальню. А Ася еще долго сидела в детской, прижимала к себе наконец уснувшего Никитку. Малыш спал тревожно – постанывал, вздрагивал, сжимал и разжимал кулачки.
Можно было, конечно, попробовать лечь на диван, не выпуская из рук сонного малыша. Но Никитка тогда наверняка проснется, и плач пойдет по новой. Да и все равно ей самой сейчас, после ссоры с мужем, не уснуть.
Ася сидела, смотрела в окно, машинально поглаживала Никитку по теплой головке, осторожно перебирала чуть вспотевшие волосики… За окном – кромешная тьма, зима, новый день разгорится еще не скоро и – к гадалке не ходи – опять будет наполнен детским плачем и бесконечной готовкой, уборкой, стиркой… Ну и жизнь!
«Хорошо, что хоть Максу повезло с этим турниром!» – вдруг мелькнуло у нее.
Младшего брата Ася любила горячо и искренне.
И неожиданно в голове пронеслось: «А вдруг эта ерунда, что он рассказывал про дедов подарок, – вовсе и не ерунда? Вдруг чаша и правда желания исполняет, а тогда, с Никиткиной болезнью в Краснодаре, у нее просто не получилось? Может, мне тоже у нее что-нибудь попросить?»
Маша
Волшебство не волшебство, а сон сегодня мне приснился пророческий. Привиделось, ясное дело, завтрашнее собеседование. Комиссия – во главе ее та же, что и в прошлом году, вредная тетка, нервная толпа соискателей под дверью… Народ волнуется жутко, смолит одну за одной сигареты, будто не знают, что озабоченных здоровым образом жизни американцев от запаха табака воротит. А одна особо истеричная особь дрожащими пальцами перелистывает англо-русский словарь – самое, конечно, время и место расширять словарный запас.
И только я – во сне – совершенно не паникую. Подхожу к заветной двери, вся такая самодостаточная, в строгом костюме, с дорогим портфелем и сосредоточенным взглядом, в руках оправленный в натуральную кожу еженедельник… И слышу за спиной завистливое: «Ну, эту точно возьмут».
А потом просыпаюсь с ощущением счастья. Неужели все же удалось завоевать эту крепость?!
Впрочем, я себя тут же охолонила: никакая крепость пока не взята. И вообще, нет хуже накануне важных событий видеть столь жизнеутверждающие сны. У меня в жизни все наоборот: если снится провал, то наяву будет победа. А если что-то счастливое – проиграешь. Сколько раз так уже было.
Но сегодня, может быть, через сны дедов артефакт начал работать?! И дает мне подсказку, как завтра выглядеть и как себя вести?! Я-то как раз собиралась одеться на собеседование очень демократично, в американском стиле – джинсы, свитер, старенькие ботиночки. И держаться скромно, глазки долу. А мне-то совет совсем другой дают… Или не дают? Или я все придумала?.. Да уж – только свяжись с волшебством, голову сломать можно.
Я задумчиво выбралась из постели – до чего же мерзко просыпаться, когда за окном чернильная тьма, – и поплелась на кухню. Макс был уже там, прихлебывал чай, готовился к утренней пробежке. Ну чем не герой?
Брат увидел меня, и его лицо тут же озарилось лукавой улыбкой.
– Ну?! – вместо «доброго утра» выпалил он.
– Что «ну»? – не поняла я.
– Попросила?
– О чем ты? – нахмурилась я.
– Да ладно, не копти! Я видел: чашу трогали!
– Не копти?! Макс, сколько раз я тебе говорила… – машинально начала я.
Брат нахально перебил:
– …И еще попроси ее, чтоб от занудства тебя избавила!
Взвиться, что ли? Отчитать, чтоб только пух с перьями летели? Можно, конечно, только у Макса и без того вид ленивый, слепому понятно: изо всех сил ищет предлог, чтобы утренней пробежкой манкировать. И если я возьмусь его воспитывать, он точно заявит, что я сбила ему весь настрой, и отправится обратно в постель. Поэтому не будем связываться.
Я молча налила себе кофе, взяла из холодильника сыр, села за стол.
– Ты чего это такая тихенькая? – подозрительно поинтересовался брат.
И у меня вдруг вырвалось:
– А скажи, Макс… Тебе перед тем турниром, который ты выиграл, вещих снов не было?
– Значит, точно чашу просила! – с видом победителя изрек он. – Кого заказала? Блондина, брюнета?..
Вот хамло.
– Отвечай на вопрос! – отрезала я. – А комментировать не надо.
– Ох, училка!.. Ох, злыдня!..
– Макс!
– Ладно, ладно. Скажу. Снилось. Как я турнир выигрываю и потом, прямо на корте, из кубка шампанское пью. Мне даже вкус запомнился – кисленькое такое, типа «Вдовы Клико».
Я не стала спрашивать, когда и где брат успел попробовать «Вдову Клико». Пробормотала:
– Вот оно как…
– Впрочем, про шампанское не сбылось, – продолжал болтать брат. – Не тот уровень, на фьючерсах победителям не наливают. К тому же этот их кубок сплошной отстой. Дешевка. Щелей немерено, какое уж тут шампанское… Маш, ну скажи: а что ты у него попросила? Мужика, да?!
Нет, Макс все-таки несносен.
– Слушай, шел бы ты… бегать, – строго сказала я.
– А на фига? – фыркнул брат. – Я лучше еще разок на колени встану. Попрошу у дедовой чаши, чтоб я теперь всегда выигрывал. На всех турнирах. И без всякой беготни.
– Думаешь, все так просто? Дед же говорил, не помнишь, что ли?!
– Ох, да пошутил я!
Макс неохотно встал. Медленно, словно на заклание, поплелся в коридор. Печально зашнуровал кроссовки. Еще тоскливее, еле шевеля руками, нацепил куртку. Пожаловался:
– Скользко там. И холодно.
Да уж. Я бы ни за какие коврижки сейчас кросс не побежала. Впрочем, каждому свое. Максу – бегать и выигрывать турниры. А мне – заниматься наукой и готовиться к поездке в Америку.
Надо только, коль скоро дедовский подарок вещие сны посылает, все подсказки с точностью выполнить.
Деловой костюм у меня есть, кожаный портфель возьму у кого-нибудь напрокат, ежедневник куплю. Ну а процветающий вид – потренирую.
Ася
Ася никогда не задумывалась над тем, кто в их семье главный. Мишка – он, конечно, зарабатывает, и вообще с мужчиной дома спокойнее. Но, скромно говоря, она и сама не чушка. Внешность в порядке, образование есть, сын хоть и канючка, а ребенок замечательный… Но в последнее время Мишка взялся упрекать ее: ты, мол, постоянно делаешь глупости. Не умеешь копить деньги, не можешь сладить с Никиткой и даже постоянно пересаливаешь пищу. К тому же многие женщины, уверял муж, в декретном отпуске подрабатывают: берут перепечатку на компьютере или шьют на продажу. И сколько Ася ни объясняла, что после постоянных бессонных ночей она и с хозяйством-то еле справляется, Мишка все за свое: у других мам и дом чистотой сияет, и разносолы каждый день, и на карманные расходы они себе сами зарабатывают.
А где он таких мам видел, если все время на работе?
И потом: когда тебя постоянно шпыняют, как-то совсем не хочется исправляться . Наоборот, тянет на еще большие глупости. Например: взять Никитку в охапку и уехать с бывшими однокурсниками на Селигер, туда многие даже совсем грудных детей берут. И пусть Мишка себе сам готовит.
На столь явный бунт Ася, конечно, не решилась. Но вот смотаться на родительскую квартиру – всего-то пять остановок на метро! – это запросто. Тем более что накануне муж строго-настрого велел:
– Дома сиди неотлучно, а то в Москве страшный грипп, его даже антибиотики четвертого поколения не берут.
И ни слова о том, кто тогда пойдет за продуктами, в аптеку и в сберкассу. И вообще: это ведь совсем с ума сойдешь, если сутками в квартире сидеть!
К тому же Ася – ей даже самой себе стыдно было признаться – окончательно впала в детство. Никак не могла выкинуть из головы дедовский подарок. Вступило в голову: вдруг он и правда ей поможет?..
«Тебе уже двадцать четыре года! – разубеждала она себя. – Какие в этом возрасте могут быть сказки? Волшебная палочка, чудо-чаша – да сейчас даже дети в подобную ерунду не верят! А то, что брату на турнире повезло, – обычное совпадение. Или, что скорее, самовнушение. Макс думал, что ему чаша помогает, а на самом деле просто его время пришло, не зря же он столько лет тренируется как сумасшедший…»
