Наталья Андреева - Фобия

— Да я. Записывайте, записывайте, капитан, это признание.

— Севастьянов там?

— А думаешь, почему он не выпускает меня из морга? Почему разрешил тебе позвонить? Это форма воздействия такая. Ха-ха-ха!

— Ха-ха-ха!

— Ты в порядке?

— Зачем ты мне рассказала про ее звонок? Зачем? Я стала ревновать, ревновать безумно. Я не думала, что у них все так серьезно. Пишите, пишите, капитан. Возможно, у меня не будет сил все это повторить…Ему что, правда, нравятся блондинки или ты это сказала мне назло?

— Марк… Извини, Ника, но я не думаю, что он когда-нибудь тебя любил.

— Это неправда! Неправда! Зачем он тогда был со мной?

— Затем, что он человек слабый и нуждается в ведущем. И, сказать по правде, он не очень-то умный, наш Марк. Ведь это ты, Ника, все придумала, а без тебя… Ему бы никогда не додуматься до такого чудовищного плана убийства.

— У меня всегда было в порядке с логикой.

— Я помню твои успехи в математике.

— Где я ошиблась? Рина, где я ошиблась? Где?! Ты ведь уже давно должна была умереть!

— Потому что ты мне все время подсказывала, что надо делать. С первой же минуты: «Не вздумай, Рина, не кончай жизнь самоубийством…» Самоубийством, самоубийством… Это слово должно было прочно засесть у меня в мозгу. Ты даже о способе позаботилась: достала мне рецепт на сильнейшее снотворное. И в тот же день сказала, какая доза лекарства смертельная. «Не вздумай, Рина, пить больше двух таблеток сразу!»

— В конце концов, меня бы устроило, если бы ты просто сошла с ума. Пишите, капитан, пишите. Я прекрасно помнила этот твой приступ. Из-за того, что кто-то ошибся номером и назвал тебя дочкой. Я консультировалась у невропатолога, я долго изучала литературу по психиатрии. Все, что касалось фобий. Все было так просто! Человек, боящийся телефона и измученный постоянными звонками, обречен либо на самоубийство, либо на безумие.

— Оказывается, вы с Марком плохо меня знали. Я и сама себя не знала.

— Почему? Почему ты осталась жива?

— Не знаю.

— Ну вот и все. В чем еще признаться? Да, это я взяла у Марка пистолет. Тогда, после похорон твоего дяди, он положил «Вальтер» себе в карман. На всякий случай. Может, это он меня хотел потом убить? Ха-ха! А я устроила ему безумную сцену ревности после нашего с тобой разговора об Алле, а потом забрала пистолет. И знаешь, что самое смешное? Он мне его отдал. Вот так просто: взял и отдал. Не думаю, что он не знал, на что я способна. Он просто трус, наш Марк. Трус.

— Ника, я только не понимаю: зачем такие сложности? Неужели же нельзя было просто меня застрелить?

— Видишь ли, Марк случайно узнал, что, если ты умрешь, не оставив прямых наследников, акции фабрики переходят к Цимлянскому. А это целое состояние. Представляешь теперь, что было бы, если б тебя убили? Он вцепился бы в Марка, как бульдог. С его связями, с его хваткой… А Марк… Он очень слабый, Рина. Он бы просто сел в тюрьму за твое убийство. Надо было, чтобы ты все сделала сама, а он в это время был бы далеко.

— Кто эти люди, что мне звонили?

— Случайные люди. Думаешь, если человеку дать сто рублей и попросить набрать телефонный номер, а потом немного помолчать в трубку или сказать пару ничего не значащих фраз, он откажется?

— А мама? Моя мама? Кто придумал с матерью?

— Это была жена твоего отца.

— Наталья? Я так и думала! Что же ты ей пообещала?

— Денег. Она тебя ненавидит, Рина.

— А ты?

— Я?

— Ты меня ненавидишь?

— …

— Ника?

— Нет. Теперь нет.

— А ведь ты и сейчас моя единственная подруга.

— Мне жаль.

— Я буду ждать тебя, Ника.

— Ты с ума сошла!

— Нисколько.

— Ты… как с Аллой, да?

— Если бы я знала, что ты и Марк…

— С каким наслаждением я в нее выстрелила! Ведь я с самого первого момента чувствовала, что у них все будет по-настоящему! Не так, как я планировала, а по-настоящему! С того самого первого момента, когда увидела ее в больнице и решила использовать, знала это. Она была слишком уж красивой. Но любовница Марка должна быть особенной. Иначе никто бы не поверил. И ты бы не поверила… Да-да… Заканчиваю.

— Ника?

— Все, у меня больше времени нет.

— По-моему, это ты ненормальная. Весь этот план… Это может быть только плодом больного воображения. На тебя все прочитанные пособия по психиатрии странно повлияли. Ты не просто хотела меня убить — ты хотела меня мучить. Ты видела мои страдания и наслаждалась. Ты больна…

— Замолчи!

— Мне тебя жаль, Ника.

— Замолчи!

— Я приду к тебе!

— Куда?

— В тюрьму.

— Нет.

— Ника!

— Не стоит.

— Что тебе принести? Сигареты? Кофе?

— Ни к чему.

— Что можно? Ты спроси у Севастьянова. Я сама спрошу.

— Не надо.

— У меня никого нет, кроме тебя, Ника. Это он во всем виноват.

— …?

— Марк. Это все он.

— Ха-ха-ха!

— Почему ты смеешься?

— Ты все-таки сошла с ума! Прощай, Рина!

— Ника?

— Все. Целую. Пока.

— Пока.

Длинные гудки.

— Капитан Севастьянов.

— Александр Александрович?

— Марина Сергеевна?

— Где Ника?

— В следственном изоляторе. Спасибо, Марина Сергеевна, вы нам очень помогли.

— Помогла? Я?

— Трудно было бы получить у нее признание, если б не ваш разговор с ней. Вы все поняли?

— Что все?

— Как это было?

— Не знаю. Не до конца поняла. Меньше всего мне хотелось это понять, и… Я думала о другом.

— Признаться, я с таким еще не сталкивался. Эта ваша Ника… Они не могли вас просто убить…

— Я знаю. Федор Миронович…

— А деньги… Ведь были совсем близко — только руку протяни. У Марианны Николаевны знакомство почти со всеми врачами в городе. Разумеется, она узнала о страшном диагнозе вашего дяди и поспешила свести вас с Марком.

— Знаю. Три билета на балет.

— Разумеется, она знала, что этот молодой человек вам сразу понравится. И период ухаживания не затянулся. Ведь так?

— Да.

— Вы поженились. Прошел год, а ваш дядя все не умирал. Он был сильным человеком. К тому же начал подозревать, что Марк женился на вас из-за денег. Пришлось ускорить события. Жена вашего отца давно подбиралась к деньгам. Она, правда, приняла Марка за крутого бизнесмена. Он пообещал ей выгодно продать акции и поделиться наследством. Она неумная женщина, приняла все за чистую монету. И укол этот смертельный сделала. Но доказать трудно. Он действительно был неизлечимо болен, ваш дядя, мучился ужасно и вполне мог покончить с собой. Или попросить медсестру сделать смертельный укол.

— А потом они решили меня добить известием о смерти Марка.

— Вот именно. Ему надо было где-то отсидеться. Но сначала выбить вас из колеи, вернуть болезнь. Не случайно он уговорил вас поработать секретарем на телефоне. Это была, так сказать, предыстория. Вызвать стойкое отвращение к телефону, потом это отвращение должно было перейти в страх. Сначала вашему мужу подыскали любовницу. Это тоже был тщательно спланированный Марианной Николаевной удар: позвонить и сказать, что у Марка есть любовница. Потом подсунуть телефон детективного агентства, заставить вас волноваться. Затем они нашли шофера, фигурой и сложением похожего на вашего мужа. Это было не так-то просто, потому что он должен был к тому же проживать в поселке по той же дороге, по старой Волоколамке. Но вот все было готово, и наступил день икс. Суббота. Вы помните этот день?

— Очень хорошо помню. Страшный день.

— Марку надо было пойти в ресторан со своим шофером и влить в него изрядную дозу спиртного. Да чтобы еще и бармен запомнил, что они вместе пили.

— Зачем?

— Как же, Марина Сергеевна? Ведь первоначальный вариант, тот, что предназначался для вас, был какой? Авария. Ваш муж в состоянии алкогольного опьянения сел за руль, дорога скользкая, да еще и разговор по мобильному телефону! Вы ведь постоянно боялись, что из-за телефона он попадет в аварию. У вас должна была возникнуть стойкая ассоциация: телефон — убийца. Смерть. Телефон — смерть. Возможно, в тот момент, когда он вам звонил из машины, с ним рядом уже находился труп шофера.

— Что? Что вы такое сказали?

— Марк ударил его по голове. Тупым тяжелым предметом, возможно, гаечным ключом. Потом позвонил вам, изобразил, будто произошло дорожно-транспортное происшествие. Остановил машину, переодел труп в свою дубленку, надел ему на палец кольцо, а на шею цепочку, а потом…

— Ужас! Ужас какой!

— Потом пробил машиной перила ограждения, пересадил убитого на водительское место, воспользовался скользкой дорогой и небольшим склоном и столкнул ее с моста. Возможно, она сама загорелась, а возможно, он спустился и поджег автомобиль. Он пока молчит.

— Кто?

— Ваш муж! Вы в порядке, Марина Сергеевна?