Ларс Кеплер - Песочный человек
Говоря, она незаметно включила крошечный микрофон, который спрятала за пояс.
– Во время тяжелых обострений мне делают инъекции риспердала… и оксасканда при побочных эффектах…
Скрыв руки под столешницей, Сага сняла защитную пленку с клейкой части и быстро закрепила микрофон под столом.
– Перед Карсудденом и приговором в Упсальском суде первой инстанции я сбежала из психиатрического отделения амбулатории в Бальсте. Убила человека на детской площадке за школой Гредельбю в Нивсте, а через десять минут – еще одного, на дорожке, которая вела к его дому на Даггвэген…
Микрофончик отклеился от стола и упал на пол.
– После ареста меня отправили в спецотделение психиатрии в Академическую больницу, вкололи в ягодицу двадцать миллиграммов стесолида и сто миллиграммов цисординола, потом на одиннадцать часов пристегнули к койке, а потом я пила геминеврин… вечно ледяной… у меня потекли сопли и стала жутко болеть голова.
Натан захлопал. Йона нагнулся и поднял микрофон.
– Чтобы приклеилось, надо подержать четыре секунды, – улыбнулся он.
Сага взяла у него микрофон, посмотрела, повертела в руках.
– Мы пришли к согласию насчет новой личности? – спросил Вернер. – Через семь минут я должен внести тебя в базу Управления судопроизводства.
– По-моему, звучит хорошо, – сказал Поллок. – Но до вечера ты должна успеть запомнить правила Бальсты, знать имена и внешность тамошнего персонала и пациентов.
Вернер согласно кивнул Поллоку и поднялся, пробасив, что работающий под прикрытием агент должен безупречно знать каждую мелочь из своей “биографии”, чтобы никто не смог раскрыть его.
– Нужно стать единым целым со своей новой личностью, не задумываясь проговорить телефонный номер или вызубренные имена членов семьи, дни рождения, адреса, по которым ты жил, домашних животных, которые у тебя были, личный номер, школы, учителей, места работы, коллег и их привычки…
– Хотя мне кажется, это ложный путь, – перебил Йона.
Вернер замер на полуслове и перевел взгляд на Йону. Карлос занервничал, стал собирать в ладонь крошки со стола. Натан с изумленной улыбкой откинулся на спинку стула.
– Я все заучу, – сказала Сага.
Йона спокойно кивнул и посмотрел ей в лицо. Глаза его потемнели, как свинец.
– Поскольку Самюэля Менделя больше нет в живых, – произнес он, – я скажу, что он был поразительно способным и знающим агентом, который мог работать под прикрытием долгое время… то, что называется undercover.
– Самюэль? – скептически спросил Карлос.
– Не могу сказать откуда, но он знал, о чем говорил, – сказал Йона.
– Он работал на Моссад? – спросил Вернер.
– Могу только сказать, что… когда он рассказывал о своем методе, я понял, что он прав, поэтому я стал запоминать все, что он говорил.
– Нам уже известны все методы, – напряженно сказал Вернер.
– Когда долгое время работаешь под прикрытием, говорить надо как можно меньше и короткими фразами, – начал Йона.
– Почему короткими?
– Просто будь собой, – продолжал Йона, обращаясь только к Саге. – Не изображай чувства, не изображай гнев или радость, всегда точно знай смысл того, что говоришь.
– Ладно, – выжидательно сказала Сага.
– И самое главное, – продолжал Йона. – Всегда говори только правду.
– Правду, – повторила Сага.
– Мы обязательно напишем тебе нужные диагнозы, – объяснил комиссар. – Но ты утверждай, что здорова.
– Потому что это правда, – прошептал Вернер.
– Тебе даже не нужно признавать свои преступления. Стой на том, что все это вранье.
– Потому что тут я не вру, – сказала Сага.
– Вот черт, – выругался Вернер. – Черт.
Лицо Саги расслабилось, когда она поняла, что Йона имеет в виду. Она проглотила комок в горле и медленно спросила:
– А когда Вальтер поинтересуется, где я живу, я отвечу, что живу в Сёдере, на Тавастгатан?
– Тогда запоминай ответы, если он спросит несколько раз.
– Если он спросит о Стефане, рассказать правду?
– Это для тебя единственная возможность оставаться правдивой и помнить, что ты уже сказала.
– А что, если он спросит, кем я работаю? – рассмеялась Сага. – Сказать, что я комиссар Службы безопасности?
– В психиатрическом отделении вполне сойдет, – улыбнулся Йона. – Но в остальных случаях… если он задаст тебе вопрос, ответ на который тебя разоблачит, ты просто не отвечай, это абсолютно естественная реакция. Не хочешь отвечать – и все.
Вернер, улыбаясь, почесал голову. Собравшиеся воодушевились.
– Теперь я начинаю верить в эту затею, – сказал Саге Поллок. – Напишем судебно-психиатрическое заключение, добавим приговор – но ты просто будешь говорить все как есть.
Сага встала из-за стола и с совершенно спокойным лицом произнесла:
– Меня зовут Сага Бауэр. Я здорова и невиновна.
Глава 67
Натан Поллок сидел возле Вернера Сандена. Тот ввел пароль в судебную базу данных и набрал код из двенадцати цифр. Вместе Поллок с Вернером добавили обвинение, исковое заявление и описание судебного разбирательства. Они квалифицировали преступления Саги, составили судебно-психиатрическое заключение и описали, как упсальский суд первой инстанции признал подсудимую виновной в двух особо жестоких преступлениях, совершенных с прямым умыслом.
Карлос одновременно заносил преступление Саги, приговор и наказание в базу данных Государственного полицейского управления.
Вернер же зашел в базу судебной медицины, скопировал туда судебно-психиатрическое заключение, зарегистрировал результаты обследования и широко улыбнулся.
– Как у нас со временем? – спросила Сага.
– По-моему, отлично. – Вернер посмотрел на часы. – Ровно через две минуты члены Управления пенитенциарных учреждений сядут за стол, и начнется срочное совещание. Они увидят, что записано в базе данных Государственного управления судопроизводства… и примут решение о переводе двух пациентов в специальное отделение Лёвенстрёмской судебной психиатрии.
– Вы так и не сказали, зачем нужны два новых пациента, – сказала Сага.
– Затем, чтобы ты не так бросалась в глаза, – ответил Поллок.
– Мы полагаем, что если через тринадцать лет вдруг объявится новый пациент, Вальтер что-нибудь заподозрит, – пояснил Карлос. – Но если сначала привезут пациента из закрытого корпуса Сетера, а через пару дней – еще одного, из Карсуддена, есть надежда, что Вальтер не будет присматриваться к тебе слишком внимательно.
– Тебя переводят, потому что ты опасна и склонна к побегу… а другого пациента – потому что он сам потребовал перевода, – добавил Поллок.
– Ну, Саге пора, – объявил Вернер.
– Завтра вечером ты заснешь в больнице Карсудден, – сказал Поллок.
– Объясни своим близким, что едешь в секретную командировку за границу, – начал Вернер. – Кто-нибудь пусть позаботится о счетах, домашних животных, комнатных цветах…
– Я это устрою, – перебила Сага.
Йона поднял ее куртку, которая так и валялась на полу, подержал, пока Сага вдевала руки в рукава.
– Выучила правила? – тихо спросил он.
– Говорить мало и короткими фразами, точно знать, о чем говоришь, и придерживаться правды.
– У меня есть еще одно правило. Зависит, конечно, от человека, но Самюэль говорил, что надо избегать разговоров о своих родителях.
Сага пожала плечами:
– Ладно.
– Если честно, я не знаю, почему он считал это правило таким важным.
– Слушать советы Самюэля весьма разумно, – безмятежно вставил Вернер.
– Согласен.
Карлос сунул в пакет два бутерброда, протянул Саге.
– Напоминаю: когда ты в больнице – ты пациент… у тебя нет доступной полицейскому информации, у тебя нет полицейских полномочий, – серьезно сказал он.
Сага выдержала его взгляд:
– Я знаю.
– Необходимо, чтобы ты понимала это, если понадобится увозить тебя оттуда.
– Пойду домой, отдохну, – тихо сказала Сага.
Она сидела на табуретке у двери, зашнуровывая ботинки, когда Йона вышел в прихожую и опустился перед ней на корточки.
– Еще немного – и передумывать будет поздно, – прошептал он.
– Я хочу выполнить это задание, – улыбнулась она, глядя ему в глаза.
– Знаю. Все будет хорошо, только не забывай, насколько опасен Вальтер. Он влияет на людей, меняет их, разрывает их души…
– Я не пущу Вальтера к себе в голову, – самоуверенно заявила Сага, поднялась и начала застегивать куртку.
– Он как…
– Я сильная девочка.
– Это мне известно.
Йона придержал ей дверь и вышел следом, на лестничную площадку. Он колебался, и Сага прислонилась к стене.
– Что ты хочешь сказать? – мягко спросила она.
На несколько секунд воцарилась тишина. Лифт стоял на этаже. Где-то на улице пронеслась, воя сиреной, машина.
– Вальтер сделает все, чтобы бежать, – сурово сказал комиссар. – Не допусти этого. Ты мне как сестра, но лучше тебе умереть, чем дать ему сбежать.
