Дамский справочник пакостей - Мэнди Коллинз
Еще бы, с улыбкой подумала Кейт. В самом деле, если люди, которых обычно допрашивала полиция, были такими открытыми, странно, почему преступников не ловят уже в начале каждого расследования.
– Теперь, когда вы знаете, что мы в курсе, я буду благодарен вам, если вы, Грин, расскажете нам все. Это расследование убийства. А на данный момент вы единственный известный мне человек, у которого были разногласия с покойным.
При словах Эвершема лавочник побледнел.
– Нет, сэр. Это был не я. Я был зол на него, это правда, но не настолько, чтобы его убить.
– Почему бы вам не начать с самого начала? – сказала Кейт ласковым тоном. – У вас не найдется чего-нибудь крепкого, чтобы успокоить нервы?
Грин указал на графин на буфете. Кейт налила стакан и поднесла ему, как будто они были в гостиной, а не в убогой конторке в глубине деревенского магазинчика.
Пока Кейт успокаивала Грина, Эвершем хранил молчание, но как только она вернулась на свое место, заговорил:
– А теперь расскажите нам, что случилось.
Между глотками бренди Грин поведал им, что привело к его спору с Джонсом.
Покойный отец Грина, похоже, служил камердинером у человека, у которого лорд Валентин отсудил Торнфилд-Холл – в то время он назывался Филбрик-Клоуз – и лежащие на его земле фермы. Видный землевладелец в этих краях, Себастьян Филбрик также был протеже Вордсворта, Кольриджа и других поэтов Озерного края. Пусть он не был знаменит, как вышеупомянутые стихотворцы, он был достаточно популярен, чтобы зарабатывать творчеством себе на жизнь. Он бы и дальше купался в лучах своей скромной славы, но его выходки привели к тому, что он проиграл свое состояние и вскоре умер в безвестности.
После смерти отца Грин получил в наследство переписку Филбрика со значимыми для него людьми. Несколько лет назад Грин продал его письмо к поэту Вордсворту, а на вырученные деньги приобрел этот самый магазинчик.
– Неким образом Джонс узнал, что у меня есть и другие письма. – Грин слегка покачал головой, как будто все еще отказывался в это поверить. – И он хотел купить их у меня, но я отказался их продать. Я хранил их долго и хочу хранить их и дальше, чтобы однажды передать моим детям.
Как и все в Англии, Кейт была знакома с творчеством Вордсворта и его окружения. Она даже прочла кое-что из стихов Филбрика, когда Вэл впервые пригласил ее посетить его поместье. Было нечто трагическое в том, что человек, достигший такой известности, кончил тем, что свалился с высот славы в пресловутую канаву.
– От кого эти другие письма? – Если бы они были столь же ценными, как те, которые Грин продал для покупки своего магазина, они вполне могли послужить веским мотивом для убийства. Правда, в таком случае погиб бы не Джонс, а Грин. Если только Грин не убил Джонса, чтобы защитить свои сокровища.
– Не хочу об этом говорить, миледи. – Очевидно, хозяин магазина был напуган интересом к ним покойного Джонса. – Мой отец много лет служил мистеру Филбрику верой и правдой. Я сохраню их до тех пор, пока не пройдет достаточно времени, чтобы они не опозорили доброе имя мистера Филбрика.
Разумеется, Кейт еще больше захотелось узнать, от кого были эти письма. Но, напомнила она себе, они здесь, чтобы выяснить, кто убил Джонса, а не чтобы удовлетворить свое любопытство к давно умершему поэту.
– Какова была природа угрозы Джонса? – Эвершем переместился со своего места перед камином и встал рядом с Кейт. Так близко, что она уловила сандаловый аромат его крема для бритья.
Пахнет довольно приятно, призналась она себе, однако поспешила отогнать эту мысль.
Лицо Грина приняло упрямое выражение. Однако прежде чем он смог уйти от ответа, Эвершем повысил голос:
– Советую вам рассказать нам все, если вы не хотите предстать перед судьей. Убит человек, мистер Грин, не забывайте об этом.
– Мне нужно ваше обещание, леди Кэтрин, что это не попадет в газеты, – упирался хозяин магазина.
– Даю вам слово, – без колебаний пообещала Кейт.
Должно быть, Грин поверил ей, потому что кивнул в ответ.
– Джонс утверждал, что знает, кому после смерти Филбрика должны были достаться письма. Он предложил мне продать их ему дешевле, чем они того стоили. Он пригрозил, что, если я откажусь, сообщит законному владельцу, чтобы тот мог подать на меня в суд.
– Но если Филбрик передал эти письма вашему отцу, значит, они принадлежат вам, – сказала Кейт и нахмурилась.
Лицо Грина залил румянец.
Эвершем тихонько присвистнул.
– Ваш отец украл их, не так ли?
– Точно не знаю, сэр, – торопливо сказал Грин. – Но я знаю, что он месяцами работал на него без всякой оплаты. А когда Филбрик потерял поместье, мой отец мог взять себе что-нибудь из его вещей, чтобы покрыть расходы.
– Лорд Валентин отсудил у предыдущего владельца и имущество, и дом, верно? – спросила Кейт. – Вряд ли это секрет.
Весть о том, что бывший дом Филбрика отходит к опальному сыну герцога Торнфилда, быстро распространилась по лондонскому обществу. Кейт почти не сомневалась, что, как только весть дошла до Льюистона, все жители графства в считаные часы узнали об этом. Лондонские сети слухов быстры, но даже они ничто по сравнению с деревенской молвой.
– Джонс утверждал, что это был не лорд Валентин, – пожал плечами Грин.
– Филбрик умер бездетным, не так ли? – спросил Эвершем, нахмурив брови. – Есть ли какой-то наследник, о котором нам неизвестно?
– Джонс лгал, чтобы заполучить письма. – Грин, похоже, верил тому, что говорил. – Такой человек, потерявший былое положение в обществе, искал способ уйти со службы. Я знаю, каково это, спасибо моему отцу. Поэтому он придумал схему, чтобы обманом лишить меня наследства.
В любом случае чьего-то наследства, подумала Кейт.
– Один свидетель слышал, как он сказал, что, э-э-э… – Эвершем виновато взглянул на Кейт, – «сначала увидимся в аду». Что он имел в виду?
– Я сказал ему, что, если он не уберется, я расскажу лорду Валентину о том, что он пытается сделать. – Грин с досадой почесал свою блестящую макушку. – Я бы, конечно, этого не сделал.
– Вы хотите сказать, что не могли рисковать, чтобы лорд Валентин узнал о письмах? – вкрадчиво спросила Кейт. – Письмах, которые могут по праву принадлежать ему?
– Я могу сказать лишь то, что сказал мне мой отец, – заявил в свою защиту Грин. – А он сказал, что мистер Филбрик отдал их ему на хранение, так что…
Возможно, не желая еще больше напугать их собеседника, Эвершем заговорил, прежде чем тот успел закончить:
– Это был последний раз, когда вы видели Джонса?
– Да, сэр, мистер Эвершем. – Похоже, Грин осознал, что теперь, когда он раскрыл свой секрет про письма, он не может позволить себе оказаться по ту сторону закона. – Следующее, что я услышал, –