Тринадцатое чувство - Виненко Женя
‒ И каким образом Карим опознал Родиона, если от тел мало что осталось?
Насколько бы уравновешенным и хладнокровным не считал себя Сева, но и его с каждым ответом все сильнее коробила надменная манера общения старика.
‒ Никак, ‒ огрызнулся бизнесмен, одаривая Севу уничижительным взглядом. ‒ На одной из жертв он заметил золотое украшение, в котором признал семейную реликвию рода Суровых. Она досталась моему отпрыску от деда. Папаша считал внука более достойным хранителем, ‒ вспыльчиво пояснил Харитон Сергеевич. ‒ Из уважения Родион носил украшение, не снимая. Само собой фамильную ценность Карим с места преступления изъял. Никто не должен знать, что империя Суровых лишилась единственного наследника.
Дубравина с Мирным обменялись красноречивым взглядом: оба понимали, родительской любовью здесь и не пахло.
‒ Выходит, убийца намеренно оставил драгоценность ‒ в желании сказать, что среди погибших ‒ ваш сын.
‒ «Выходит», ‒ передразнил злобный богач. – Теперь понимаете, что моя жена просто сбрендила и ваша помощь не потребуется?
Сева пропустил последнее замечание мимо ушей.
‒ У вас есть враги, которые из мести, конкуренции или зависти готовы пойти на убийство? ‒ тактично проложил он.
‒ Что за тупой вопрос? Я известная в высоких кругах личность. Да желающих уничтожить меня ‒ сотни.
‒ Вы сказали «специально отправил», ‒ напомнила Лина, задумчиво разглядывая мерзкого старикашку. Она опередила напарника с вопросом не намеренно, а потому что с момента той фразы ее не покидало ощущение, что Суровый скрывает от них важную деталь. ‒ Откуда вы узнали, где искать труп своего ребенка? В городе полно заброшенных мест, но вы указали Кариму конкретный колодец. Почему? Кто сообщил, что искать нужно именно там?
Бизнесмен побледнел и забил костяшками по набалдашнику трости. Его кадык минуту «танцевал» в нервном напряжении, пока Харитон Сергеевич, наконец, не сорвался и истерично не заорал:
‒ Вы что, допрашивать меня удумали? Раз решили остаться и повсюду совать свой нос – докладывайте о каждом шаге! – мужчина резко сменил тактику, поняв, что от навязчивых агентов так просто не избавится. – Если хоть слово о смерти Родиона просочится в массы… Я сделаю все, чтобы вы оказались на дне.
***
На месте преступления толпилось много оперативников и все к сотрудникам «Вертикали» отнеслись с особым пристрастием. Появление агентов ждали и очевидно их вмешательству были не рады, ‒ ни о каком обещанном содействии речи не шло.
Старший следователь мало того, что не представился, так еще и упорно пытался прогнать представителей неизвестной ему службы. Он через слово приговаривал: «дело ясное и копаться тут нечего, откуда бы вас ни прислали». Прочие стражи порядка либо безмолвно воротили нос от незваных гостей, либо обкладывали трехэтажным матом. Находились и те, кто угрожал громкими, по их мнению, фамилиями, кто орал, что их не запугать, и даже те, кто предпринял попытки физического насилия – все мимо. В итоге прибывшим неохотно разрешили пройти к коллектору.
Дубравина почувствовала себя отвратительно еще в машине, на подъезде к заброшенной территории. Как только ноги коснулись земли, тошнота подступила к горлу, а предметы перед глазами начали расплываться. Впервые Лине понадобилась помощь, чтобы выбраться из машины. Она не боялась трупов и сталкивалась с вещами куда более омерзительными, чем просто мертвец. Девушка давно привыкла абстрагироваться от ужасающей обстановки и воспринимать увиденное, как рабочее пространство. Тут же ее сознание накрыло нечто иное ‒ отторжение не на физическом уровне, а на моральном. Словно все вокруг пропиталось ложью и болью.
Помимо прочих неприятностей агент отчетливо ощущала на себе пристальный, изучающий взгляд. Точнее, кто-то смотрел не столько на нее, сколько на происходящую картину в целом. Стало до такой степени не по себе, что захотелось спрятаться. Она до упора застегнула ярко-желтую куртку и по самые глаза натянула вязаную шапку.
Пока коллеги вели ожесточенный спор с органами правопорядка, Дубравина попыталась вычислить, кто за ними наблюдает. Но как бы ни старалась, не могла уловить цель. Однако когда подошло время спускаться в колодец, стоя уже у самого края, Лина различила за густо растущими деревьями тень. Один раз моргнула ‒ и вновь никого. Но неконтролируемая дрожь, пробежавшая по телу, уверено говорила, что ей не померещилось. И теперь, несмотря на пятнадцатиградусный мороз и мелкий снег, девушка ощутила приступ жара во всем теле и наоборот распахнула дутик.
Мирный, заметив изменения в поведении напарницы, раскрасневшееся лицо и блуждающий взгляд, искренне забеспокоился. Мало ли, вдруг она подцепила вирус, и расследование придется вести одному. У Севы же намечались иные планы ‒ сплотиться и укрепить отношения. С видом истинного джентльмена, он предложил изучить останки только мужчинам. Дубравина гневно поморщилась, фыркнула и, нацепив маску на нос, полезла в дыру первой.
‒ Ты так больше не шути, брат, ‒ прошептал Хожаев на ухо новому другу, – Властелиночка побольше тебя повидала, – и нырнул следом, с трудом таща за собой тяжелую аппаратуру.
***
Зрелище предстало отвратительное. Помимо отталкивающей обстановки самого коллектора ‒ грязного, сырого, местами покрытого илом, в шок вводило и состояние тел. Распознать в том, что осталось, человеческие останки, казалось почти нереальным. Большая часть плоти сгорела, а сами мертвецы валялись друг на друге в неестественных изломанных позах. Вонь стояла жуткая. Такая, что впору вывернуть кишки наизнанку. К смраду тухлого, гнилого колодца примешивались сладковатые нотки разложения совместно с удушающим запахом подгоревшего мяса.
Всем троим агентам понадобилось несколько минут, чтобы успокоить бурю в желудке.
– Лежат они не первый день, – поперхнулся Сабит, сердито возмущаясь: – Скоро сутки, как нашли трупы, а ощущение, что к ним никто не прикасался. Тут криминалисты вообще работали? Чудовищная халатность!
– Наводит на мысль, что до них никому нет дела, – поддакнул Мирный. Он помог Хожаеву растащить тела, после того, как тот все зафиксировал на камеру.
– Или полицию попросили закрыть глаза на случившееся, – вспоминая разговор с Суровым, предположила Лина.
– Неужели старик так озабочен репутацией, что готов пренебречь убийством сына?
– Ты разве не заметил, что огромного счастья от своего отцовства он не испытывал? Есть еще варианты. Надменный маразматик кого-то покрывает. Но, судя по его поведению ‒ вряд
