Джон Берли - Детектив Уайклифф и охота на диких гусей
Распогодилось, и последние серые облачка быстро исчезали с голубого неба.
Уайклифф вошел в антикварный магазин с бокового входа и взошел по ступенькам крыльца. В комнатах все еще стоял душный запах. Он отдернул гардины на коне, впуская солнечные лучи в полутемную комнату. Некоторое время он стоял, осматривая улицу внизу.
Анна Блажек отдыхала между полдником и обедом. Уайклифф видел, как она неспешно выставляет на столы солонки и перечниц и поправляет плетеные стульчики. Рядом с кафе располагался рыбный магазин, где на почетном месте в витрине красовались лобстеры и крабы. Этажом выше виднелись зашторенные окна Мерилин Форд. Именно оттуда девица увидела человека, стоящего у дверей антикварной лавки вечером в субботу. «Он был такой невысокий, но толстый, и на голове у него была такая матерчатая шапочка. Сейчас такие редко носят, вот я и заметила.» Если верить Мерилин, дело было незадолго до десяти часов.
А Зайчик Лэйн говорил: «В субботу я весь день корпел в своей мастерской, а вечерком, когда дождь прекратился, я решил немного прогуляться и подышать воздухом, а заодно занести ему книгу. Дэвид сказал мне, что брат сильно не в духе и лег пораньше спать. Ну, я отдал книгу Дэвиду и попросил передать.»
А ведь в рассказе девушки все было иначе: «…Он встал у дверей, и наверно, постучал в витрину или позвонил, потому что изнутри появился кто-то и впустил его в лавку…»
Уайклифф отвернулся от окна и осмотрел книжные полки, забитые журналами и каталогами, пачки которых размещались и просто на полу. Вся эта литература касалась не только одного антиквариата, тут были и книги по навигации и управлению моторными яхтами. Видимо, Дэвид всерьез увлекался вождением яхты. Но никаких намеков на личные пристрастия или хобби Джозефа — судя по всему, вся жизнь его целиком протекала в его комнате. Долгие годы он строил свою жизнь по собственным рецептам, идя проторенной отцом тропой, а потом неожиданно возник брат Дэвид и вторгся в этот мирок. Ну что ж, в этом был резон, Дэвид прямо фонтанировал идеями и к тому же имел полное право на свою долю. Вместе они могли бы процветать, и Джозеф, вероятно, решил, что теперь он сможет сбросить со своих плеч часть неприятных обязанностей.
Но все вышло иначе: меньше чем за три года Дэвиду удалось развалить хорошо отлаженную торговлю и вовлечь Джозефа в деятельность, которая грозила не только разорением, но и уголовным преследованием. Ничего удивительного, что Джозеф не хотел так жить дальше. Человек, принесший стеклянные пресс-папье, Уоддингтон, мог стать последней каплей в чаше его терпения. Тогда нет ничего странного, если Джозеф действительно покончил с собой. Но если так, то почему револьвер оказался на пляже в Сент-Джуллиоте? Почему были стерты отпечатки пальцев в конторе? И наконец, куда девался Дэвид?
Уайклифф прошел по коридору к комнате Джозефа и толкнул дверь. Комната выглядела совершенно нетронутой. Джозеф мог бы и сейчас войти, сесть на свое привычное место и продолжить свою работу с того места, где прервался. Уайклифф в который уже раз порадовался своим сотрудникам — как чисто поработали. Никаких следов обыска, который проводился в комнате. Разве что вырезанный из ковра маленький квадратик — больше ничего.
Из чистого любопытства Уайклифф поискал на книжных полках книгу Колриджа о мебели «чиппендейл» — ту, которую Зайчик Лэйн якобы принес и передал Дэвиду вечером в субботу. Ну что ж, вот и она. Уайклифф раскрыл книжку: на форзаце старомодным почерком с завитушками было выведено «Из книг Майкла Лэйна». На первый взгляд это выглядело подтверждением истории, рассказанной Зайчиком Лэйном, но потом Уайклиффа вдруг озарило: неужели книга, случайно переданная для Джозефа, примерно через полчаса после его гибели, могла чин-чинарем попасть в на эту книжную полку? Странно. Очень странно.
Он спустился по винтовой лестнице, которая в опустевшем доме гудела от шагов, казалось, с утроенной громкостью, и вошел в контору. Здесь тоже все выглядело так же, как и при первом его посещении. Он подергал дверцу сейфа — закрыта. Сотрудники полиции нашли ключи от сейфа в кармане у Джозефа, все ясно.
Телефонный звонок заставил его подпрыгнуть от неожиданности. Он поднял трубку.
— Это мистер Клемент? — осведомился мужской голос.
Уайклифф объяснил, что с мистером Клементом сейчас переговорить невозможно и предложил передать послание.
— Ага! Ну ладно. Я пытаюсь с ним связаться еще со вчерашнего дня, и никто не берет трубку. Меня зовут Джеймс Винсент, я звоню из Эссекса по поводу объявления в «Лодочном обозрении». Я хотел поговорить насчет яхты «Манна»… Я могу приехать к вам туда в выходные. Если бы он мог мне позвонить…
Так значит, Дэвид собирался продать «Манну». В этом есть резон. Ему не стоило тащить эту записанную на него яхту в свою «новую» жизнь, а Дэвид был не из тех, кто бросит на дороге — или в море — несколько тысяч фунтов стерлингов. Или оставит их у набережной в Сент-Джуллиоте. Все это означало только одно — Дэвид Клемент готовился к своему исчезновению. Но оно, тем не менее, произошло вовсе не так и не тогда, как он этого хотел.
Уайклифф прошел по магазину, петляя между громоздкой мебелью, к входной двери, где под дверью лежало несколько конвертов, подсунутых почтальоном. Он просмотрел письма. Ничего интересного. Счета и циркулярные уведомления о коммунальных платежах.
Потом он вышел через ту же боковую дверь и зашагал по улице к газетному киоску, где купил «Лодочное обозрение». В результате он оказался одним из первых обеденных посетителей кафе Анны Блажек.
— Фрикассе из цыпленка — вас это устроит?
— Полностью.
— Пиво будете?
Уайклифф подумал.
— Нет, лучше полбутылки вина «Бордо».
— Что, отмечаете окончание важного дела?
— Скорее, начало.
Пока Уайклифф ждал прибытия заказа, он вяло перелистывал «Лодочное обозрение», пока не нашел объявление Клемента: «Моторная яхта, „Манна“. Номер…»
В офис он вернулся около двух часов дня, слегка сонный от выпитого вина. Керси оставил ему на столе записку, чтобы он позвонил в борнмутский полицейский участок.
В офисе было прохладно и невероятно сыро. Чертов кондиционер! Человека выращивают как овощ в теплице! Вот гадость-то! Уайклифф часто с ностальгической тоской вспоминал свой старый кабинет в старом здании, где был потолок с лепниной и камин с настоящими поленьями. По его мнению, большинство изменений, произошедших за последние двадцать лет в бытовой жизни, были только к худшему. А теперь его еще вдобавок хотят поместить в «золотую клетку», из которой он уже не вырвется до конца жизни.
Он набрал номер.
— Керси?
— О, это вы, сэр? Спасибо, что перезвонили. У меня тут кой-какие новости. Теперь нет сомнений, что Дэвид Клемент и Алан Пейдж — одно и то же лицо. Консьерж и двое из трех соседей опознали на снимках Пейджа, когда я им показал фотографии Клемента. У него была такая легенда, будто бы он коммивояжер и все время разъезжает по провинции, продавая дешевую бижутерию. Дома он проводит всего несколько дней в месяц и почти не получает корреспонденции. Гостей у него тоже практически не бывает. Несколько раз бывала девушка, пару раз вместе с Пейдже, а иногда одна. Один из соседей и консьерж опознали Молли Стоукс… Далее, я обнаружил, что у него был счет в банке «Лондон и графства». Там меня приняли довольно холодно, но когда я сообщил, что Пейдж был самозванцем, менеджер банка стал более разговорчивым. Оказывается, Пейдж открыл свой счет два с половиной года назад на адрес фирмы, торгующей бижутерией и ювелирными изделиями. Изменения на этом счету весьма частые. Пейдж то и дело покупал драгоценности и попросту депонировал их в этом банке. Вот что мне удалось узнать.
Этого было вполне достаточно, в образовавшейся картине не было неожиданностей, но тем не менее оставался критический вопрос: что же сталось с Дэвидом Клементом или — Аланом Пейджем?
Уайклиффу пришлось провести брифинг для прессы и средств массовой информации. Сперва это дело привлекло мало внимания, а теперь вдруг понаехали корреспонденты со всех телеканалов и еще с радио. Видимо, связь с серийными ограблениями коллекционеров в Лондоне была слишком уж соблазнительна. И Уайклифф выложил кой-какие свои карты на стол в надежде, что в данном случае публичность может помочь делу больше, чем закрытость.
— Думаете ли вы, что Дэвид Клемент мог высадиться на лодке на берег, мистер Уайклифф?
— Понятия не имею. Но очень хотел бы знать.
— Вы продолжаете искать его?
— Конечно. Мы продолжаем искать и Клемента и яхту.
— Если Клемент будет найден, вы его арестуете?
— Если Клемент будет найден, его попросят дать показания по делу.
— Ходят слухи, что он забрал с собой большую сумму денег.
— Об этом мне ничего неизвестно.
