Джон Берли - Детектив Уайклифф и охота на диких гусей

Уайклифф глянул в карту:

— Но ведь здесь придется проплыть довольно далеко.

— Верно, но можно поступить и хитрее. Если вам не хочется, чтобы ваша яхта болталась на виду, как говно в проруби, то заведите ее в бухту и поставьте на рейд примерно на этой отметке. — Фостер прочертил еще одну линию на карте. — Но тут есть тонкости. Дело в том, что в середине есть подводные скалы, за милую душу пропарывающие днище всякому судну, понимаете? — Карандаш прочертил овал посредине залива.

Фостер помолчал, набираясь важности.

— Значит, выходит так… — Он очертил еще один овал, на сей раз вне бухты. — Если вы были бы на самом деле хорошим моряком, то поступили бы именно так. Вот здесь яхту можно было бы оставить и попереться на лодочке к берегу.

— Скажите, как велика площадь, которую вы сейчас обвели?

Фостер приложил к карте свою линейку.

— Ну, скажем, полкилометра в длину и вполовину этого в ширину.

— И можно эту площадь обыскать, как считаете?

Моряк пожал плечами:

— Думаю, да. Но дело пойдет не быстро, это я сразу могу предупредить. Вам понадобится судно со специальным оборудованием. А потом, если вы найдете следы яхты, в дело должны вступить водолазы.

Фостер снова напялил на голову свою шапочку и вернул на лицо улыбочку.

— Остается одно, мистер Уайклифф: если вы думаете пойти по этому пути, то мне сперва нужно уточнить свои данные — где глубоко, где мелко.

Уайклифф поехал назад в штаб-квартиру, надеясь, что пока он не свалял дурака. Во всяком случае, он решил действовать дальше прямо сейчас, не дожидаясь получения известий о «Манне» или Дэвиде Клементе. Он двигался по наитию, но все же опирался на некую логику. Ведь нельзя же поверить, что Дэвид Клемент смылся по собственной воле, оставив при этом в сейфе немалые деньги и ценности. Возможно, его похитили или даже убили. Если Дэвид убит, его тело может где-нибудь объявиться, и тогда все предстанет в новом свете.

— Шеф желает вас видеть… — Что-то случилось, отчего в обычно спокойном голосе Дайан звучала тревога.

— Он сейчас свободен?

— Он сказал, чтобы вы явились к нему в любой момент, как придете.

Дверь в приемную главного констебля была массивная, плотно пригнанная и открывалась с легким присвистом воздушного потока. Персональный помощник шефа, седовласая леди весьма внушительной внешности, носящая тайную кличку «Королевка», провозгласила:

— Я сейчас посмотрю, свободен ли мистер Олдройд.

Она нажала кнопку на селекторном телефоне.

— Пришел мистер Уайклифф, сэр.

— Давайте его ко мне.

В отличие от Беллингса Олдройд, по мнению Уайклиффа, был настоящим полицейским. Его интересовало и расследование преступления, а не только статистика и отчетность. Уайклифф иногда расходился с шефом по конкретным вопросам, но все-таки между ними имелось в целом взаимопонимание, что вряд ли можно было сказать насчет их отношений с Беллингсом, заместителем…

Олдройд стоял у окна и смотрел вниз, на вымытую дождем автостоянку.

— Заходи, Чарльз! Садись. Что, здорово занят?

— Вообще-то да.

— Я по поводу дела Клементов. Прочел ваши рапорты. Странная история, а?

Олдройд выглядел довольно скромно для своего поста, одет всегда как попало, словно оказался здесь проездом. Но такое впечатление было обманчиво — он был профессионалом до кончиков ногтей. Он отвернулся от окна и погрузился в кресло напротив Уайклиффа.

— Насколько я понял, ты слишком загружен для того, чтобы заниматься профилактикой преступности?

— Слишком загружен, чтобы заниматься работой на публику, сэр, скажем так.

Олдройд вздохнул:

— Хотел бы я быть на твоем месте. Но увы, есть вещи, которыми приходится заниматься во что бы то ни стало. В принципе, мы ведь работаем для того, чтобы заслужить одобрение народа. А иначе, считай, мы и не работаем вовсе.

— Угу, понятно, — со скрытым сарказмом протянул Уайклифф.

— Ничего тебе не понятно! — Олдройд засмеялся. — Чарльз, ты наглец под маской скромняги. Если ты уверен в своей правоте, для тебя ничье мнение не имеет значения, так ведь?

Уайклифф промолчал. Шеф вытащил из стола коробку сигар.

— Я тебя этим не соблазню, конечно? Ладно-ладно, кури свою трубку, если хочешь. — Олдройд отщипнул кончик сигары и закурил. — Беллингс, думаю, еще не рассказал тебе новости?

— Какие новости?

— Он уходит от нас — в Оксфорд, читать лекции по криминалистике. Только никому не говори об этом, пока он сам тебе не сообщит. Вот уж сюрприз, верно? Мне его будет не хватать. Он помогает мне справляться с бюрократическими условностями — тебе тоже, я думаю?

— Да, он хороший администратор.

Олдройд улыбнулся:

— Нам надо найти кого-нибудь на его место. Конечно, будет еще заседание Совета, но ведь это мне предстоит работать с новым человеком, и у меня есть право выбора.

Уайклифф слушал, не понимая, к чему клонит шеф.

— Так вот, я спрашиваю тебя, Чарльз, готов ли ты занять это место?

— Я???

— А почему бы и нет? Ты и в чине, и опыт имеешь, и начальство не боишься критиковать. Будет только справедливо, если ты получишь повышение.

— Это не мое призвание.

Олдройд затянулся своей сигарой и выпустил завитушку дыма.

— Ну, я знаю, что ты любишь заниматься оперативной работой, грязь месить башмаками, но ведь ты понимаешь, что административная работа никогда не будет делаться так, как это тебе нравится, если ею не станут заниматься люди вроде тебя. Верно ведь?

— Я очень благодарен вам за предложение, но…

— Нет, Чарльз, подумай над этим как следует. Посоветуйся со своей Хелен. Сегодня у нас четверг — у тебя есть время, скажем, до следующей среды. Приходите к нам домой на обед с супругой, отдохнем, а заодно и дело обсудим.

— Да, конечно, спасибо.

Уайклифф поднялся, намереваясь уходить.

— Чарльз! Да не спеши ты так! Послушай, Беллингс считает, что в деле Клементов тебе надо действовать поосторожнее — как бы ты не обжегся на этом Паркине.

— Боюсь, что Беллингс озабочен вовсе не моими неприятностями.

Шеф нахмурился:

— Твои, его или мои — какая разница, Чарльз, раз уж мы работаем вместе! Ты тут исполняешь не сольную партию.

Это было сказано весьма едким тоном.

— Извините.

— У тебя есть какие-то основания думать, что Паркин может быть… может оказаться соучастником преступления?

Уайклифф подумал.

— Ну, он был в очень близких отношениях с погибшим и он считает, что младший брат Джозефа Клемента был соучастником взлома его дома. Тогда был похищен револьвер, а пулей из того револьвера убит Джозеф Клемент.

— Если так все воспринимать, звучит зловеще.

— Но можно воспринимать и иначе. Все дело в том, что у меня нет сложившейся версии.

— Ты его опрашивал? Сколько раз?

— Дважды, а сегодня вечером намереваюсь встретиться с ним еще раз.

— Он переживает случившееся?

— Нисколько. Мне кажется, все это только позабавило его.

— Ладно… Я просто хотел выяснить положение дел. Продолжай действовать. Если почувствуешь, что тебе мешают, доложи мне, я разберусь.

Уайклифф стоял уже у дверей.

— Так что, Чарли, не забудь. В следующую среду жду вас на обед.

У себя в кабинете он почувствовал, что здорово ошеломлен. Дайан поставила ему на стол чашку кофе.

Ему только теперь пришло в голову, что он так переволновался только потому, что побывал «на ковре» у начальства.

— Что слышно от Керси?

— Ничего, сэр.

Он распорядился, чтобы ему прислали ключи от антикварной лавки Клементов. Уайклифф не смог бы объяснить, зачем ему понадобилось снова идти туда. Он просто чувствовал, что должен держаться в той атмосфере. Иначе, просто сидя за своим письменным столом и читая рапорты, он не смог бы вести дело. Проходит совсем немного времени, и уже теряется контакт с людьми, с обстановкой, с важными мелочами быта.

— Вы вернетесь до обеда, сэр?

— Нет, вряд ли.

Уайклифф пошел вниз по лестнице и вышел из здания, как привидения пройдя мимо дремлющего за конторкой охранника. Все его мысли сосредоточились на оправдании дорогостоящей операции, которую он задумал: фрахтование судна, оплата труда водолазов — и все это займет два-три дня, а может, и неделю, если погода помешает. Через центр города он поехал на Бир-стрит и припарковался у здания старой таможни. Полицейского фургона здесь уже не было.

Он пошел вдоль по улочке, которая сейчас была невероятно оживленной — такого он еще здесь не видел. Тротуар был запружен людьми, а машины медленно и осторожно пыхтели по мостовой густым поток. В настоящее время в мэрии как раз рассматривали вопрос о превращении Бир-стрит в пешеходную зону.

Распогодилось, и последние серые облачка быстро исчезали с голубого неба.