Мэри Кларк - Любит музыку, любит танцевать
Настойчиво звонил телефон. Потянувшись за трубкой, она взглянула на будильник. «Алло», — сказала она быстро, вдруг испугавшись чего-то.
— Дарси, — прошептали в трубке. Голос ей показался знакомым, но она не могла вспомнить, кому он принадлежит.
— Кто это?
Шепот сразу перешел в крик.
— Не смей больше захлопывать передо мной дверь! Слышишь? Слышишь, я тебе говорю?
Лен Паркер. Она бросила трубку и укрылась одеялом с головой. Минуту спустя телефон зазвонил снова. Она не ответила. Звонки продолжались. Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать звонков. Она понимала, что должна поднять трубку, но не могла даже дотронуться до нее, так как знала, что на том конце Паркер.
Наконец звонки прекратились. Она вырвала штепсель из розетки, бросилась в гостиную, включила автоответчик и опять запрыгнула в постель, захлопнув за собой дверь спальни.
Он и с Эрин то же проделывал? Шпионил за ней, когда она сбежала от него? Может быть, шел за ней до бара, где она должна была встретиться с Чарлзом Нортом? Может быть, втолкнул ее в машину?
Утром она позвонит Винсу Д'Амброзио.
Два часа после этого она не могла заснуть, потом провалилась в темноту, где ее тревожили смутные беспокойные видения.
В семь тридцать она проснулась от внезапно охватившего ее страха, потом вспомнила, что именно ее испугало. Долгий горячий душ помог немного успокоиться. Она натянула джинсы, свитер с большим круглым воротом, свои любимые сапоги.
Записей на автоответчике не было: звонивший сразу вешал трубку.
Сок и кофе за столиком у окна. Вид на безжизненный парк. В восемь часов раздался телефонный звонок. Господи, только бы не Лен Паркер. Затаив дыхание, она сняла трубку.
— Дарси, надеюсь, я не слишком рано. Я просто хотел сказать, что мне вчера было хорошо с тобой.
Она с облегчением вздохнула.
— О, Майкл, я тоже думаю, что мы вчера провели изумительный вечер.
— Что-то случилось? Что-нибудь серьезное?
Было так приятно слышать в его голосе заботу. Она рассказала ему про Лена Паркера, про то, как он рвался в дверь, как звонил ночью.
— Это я виноват, я не проводил тебя до квартиры.
— Вовсе нет.
— Дарси, пожалуйста, позвони тому агенту ФБР и сделай официальное заявление об этом типе Паркере. И может быть, мне удастся уговорить тебя не ходить больше на свидания по объявлениям?
— Боюсь, что нет. Но я обещаю позвонить Винсу Д'Амброзио не откладывая.
Попрощавшись, она положила трубку. Странно, но она почти успокоилась.
Она позвонила Винсу из офиса. На протяжении всего разговора Бев стояла рядом и слушала, широко открыв глаза. Ей пришлось говорить с другим агентом, Винс улетел в Ланкастер. Он записал все, что она сказала.
— Мы работаем в контакте с полицией. Сейчас же займемся этим типом. Спасибо, мисс.
Позвонила Нона и объяснила, почему Винс уехал в Ланкастер.
— Дарси, это просто кошмар. Одно дело, если кто-то посмотрел «Невыдуманные преступления» и в его больном мозгу созрел план совершить такое же убийство... Но похоже, этот кто-то занимается такими делами уже давно. Клэр Барнс пропала два года назад. У них с Эрин столько общего. Ее ожидал большой успех в одном мюзикле на Бродвее. А Эрин только что добилась успеха у «Бертолини».
Только что добилась успеха у «Бертолини». Эти слова застряли в голове Дарси и не давали ей покоя, пока она звонила по телефону, отвечала на звонки, просматривала газеты в поисках объявлений о распродаже мебели в Коннектикуте и Нью-Джерси, ездила на квартиру, которую она оформляла для сдачи внаем, и наконец заскочила в бистро перекусить и выпить кофе.
И тут она поняла, что ее беспокоит. Только что добилась успеха у «Бертолини». Эрин говорила, что должна получить за колье двадцать тысяч долларов. В суматохе Дарси забыла о той, показавшейся ей странной, записи на автоответчике в квартире Эрин. Она позвонит им сразу, как вернется в офис, и уточнит.
К телефону подошел Альдо Марко. Это кто-то из родственников наводит справки?
— Я душеприказчица Эрин Келли. — Как жутко произносить такие слова.
— Они уже выплатили гонорар Джею Стрэттону, менеджеру Эрин Келли. Какое-нибудь недоразумение?
— Нет, нет. — Так значит, Стрэттон взял на себя роль менеджера Эрин. Дома его не было. На автоответчике она оставила краткую запись:
«Срочно позвоните по поводу гонорара Эрин».
Джей Стрэттон позвонил около пяти.
— Прошу прощения. Конечно, мне нужно было связаться с вами раньше. Я уезжал. Как мне оформить чек? — Он начал убеждать Дарси, что, пока был в отъезде, только и думал об Эрин. — Эрин была такая красивая, такая одаренная девушка. Я абсолютно уверен, что кому-то было известно о драгоценностях и он убил ее с целью ограбления, а потом постарался представить дело так, как будто это убийство скопировано с той передачи. Уж если кому-то и было известно о драгоценностях, так это тебе. Дарси с трудом удавалось выслушивать Стрэттона и вежливо отвечать на его сочувственные замечания. Его опять несколько дней не будет в городе. Они договорились встретиться в понедельник вечером.
Некоторое время после этого разговора Дарси невидящими глазами смотрела прямо перед собой, потом произнесла вслух: «И в самом деле, как вы говорите, мистер Стрэттон, почему бы двум самым лучшим друзьям Эрин не познакомиться поближе?» Она тяжело вздохнула. Надо заняться делами, а то скоро пора собираться на свидание с номером 1527.
Винс вылетел в Ланкастер первым же рейсом в пятницу. Он убедительно просил отца Клэр Барнс никому, кроме ближайших родственников, не рассказывать о посылке с туфлями. Но когда он прибыл в аэропорт, все местные газеты пестрели заголовками о случившемся. Он позвонил Барнсам домой и узнал, что вчера вечером миссис Барнс на «скорой» увезли в больницу.
Лоренс Барнс был представительным мужчиной крепкого телосложения, который в других обстоятельствах, подумал Винс, выглядел бы весьма внушительно. Сейчас, сидя у постели своей жены, он с тревогой всматривался в ее лицо. После укола она забылась тяжелым сном. Рядом с ней сидела молодая женщина. Винс предъявил свое удостоверение и вышел в коридор, Барнс и молодая женщина последовали за ним.
Барнс представил ее как свою вторую дочь, Кэрен.
— В приемном покое оказался репортер. Он слышал, как Эмма кричала про посылку и про то, что Клэр умерла.
— Где туфли сейчас?
— У нас дома.
За туфлями его подвезла Кэрен. Она работала юристом в одной фирме в Питтсбурге и, в отличие от родителей, никогда не надеялась, что в один прекрасный день Клэр вернется.
— Если бы она была жива, она бы ни за что на свете на упустила шанс участвовать в шоу Томми Тьюна.
Дом Барнсов был построен в колониальной стиле и располагался в фешенебельном пригороде. Участок по крайней мере в акр, отметил про себя Винс. На улице поджидала машина с телевидения. Кэрен Барнс быстро проехала мимо, свернула на дорожку, ведущую к дому, и вырулила к заднему крыльцу. Им наперерез бросился репортер, но полицейский его остановил.
Стены гостиной были увешаны семейными фотографиями в рамках, многие запечатлели Кэрен и Клэр в разном возрасте. Кэрен взяла в руки снимок, стоявший на пианино.
— Я сделала его, когда видела Клэр последний раз. Мы гуляли в Центральном парке незадолго до того, как она исчезла.
Стройная. Хорошенькая. Блондинка. Около двадцати пяти. Веселая улыбка. «Да, приятель, выбирать ты умеешь», — с горечью подумал Винс.
— Можно взять? Я ее размножу, а оригинал верну вам.
Посылка стояла на столике в холле. Обычная оберточная бумага, почтовый бланк, какие продаются в любом почтовом отделении, адрес написан крупными печатными буквами. Отправлена из Нью-Йорк-сити. На коробке никаких отметок, только на крышке изящно выполненный рисунок нарядной туфельки на высоком каблуке. Две разные туфли. Одна — белая сандалия фирмы «Бруно Магли», другая — золотая туфелька с ремешком и открытым носком, на высоком тонком каблуке. Обе туфли одного размера — шесть, малая полнота.
— Вы уверены, что это сандалия вашей сестры?
— Да. У меня есть точно такие же. Мы купили их вместе в тот последний день в Нью-Йорке.
— Как долго ваша сестра отвечала на объявления о знакомствах?
— Около полугода. Полиция опрашивала всех, на чьи объявления она ответила, по крайней мере, всех, кого смогла установить.
— Она сама давала объявления?
— Насколько я знаю, нет.
— Где она жила в Нью-Йорке?
— На Шестьдесят третьей улице в западной части города. Квартира в кирпичном доме. Отец вносил плату почти в течение года после ее исчезновения, потом перестал.
— А что с ее вещами?
— Мебель не стоила того, чтобы ее перевозить. А одежда, книги и все остальное — наверху, в ее старой комнате.
— Можно взглянуть?
В шкафу на полке стояла картонная коробка.
— Я собрала сюда ее записную книжку, календарь, почтовую бумагу, письма и все такое. Когда мы заявили о ее исчезновении, полиция просматривала ее личные бумаги.
