Гапарон Гарсаров - Ламбрант
— Нет уж, вы как хотите, а я пойду в милицию, — заявила Властина после неудачного обыска. — В прошлый раз плеер, а сегодня маникюрный набор с кошельком. Это уже чересчур.
— Ага, а потом все дружно будем ходить на допросы, — подметила расстроенная Зоя, стоя под зонтом рядом с Павлом.
— У меня нет времени на всё это, через пару часов надо уезжать, — сообщил Володарёв, застёгивая куртку. — А в целом, поддерживаю идею обратиться в компетентные органы. Второй случай кражи — это не шутки…
Он отдал зонт приятельнице, а сам в числе других счастливчиков, чьи вещи избежали шаловливых рук воришки, двинулся к выходу.
* * *Саша уже в пятый раз просигналил под окнами девятиэтажки, недоумевая, почему друг задерживается. Паша выглядывал с лоджии, махал рукой, однако вновь пропадал на целые минуты. Пришлось заглушать двигатель и переться на четвёртый этаж.
— А-а-а, у-у-у, — раздавалось из-под двери приятельской квартиры. — Ну почему-у-у…
Даже расхотелось стучаться. Открыли не сразу, где-то на пятый или шестой звонок. В прихожей стояла темнота, а из кухни доносился истерический плач.
— Да успокоишься ты уже наконец?! — проворчала Элина Евгеньевна и кивнула Молохову вместо приветствия.
Перед ней на табуретке сидела девушка неопределённого возраста, вся зарёванная, лохматая, с дрожащими руками и в мятом костюме. Она сморкалась в здоровенный носовой платок и при этом пыталась что-то произнести. Мать Павла, впрочем, тоже не имела счастливого вида, схватившись за телефон и нервно набирая какой-то номер. Володарёв вынырнул из недр квартиры и позвал в свою комнату.
— Что это у вас тут за драма? — полюбопытствовал Саша, в очередной раз посмотрев на часы. — Нам пора в Гординское. Забыл, что Филипп велел явиться до захода солнца?
— Тут такое дело, — поджал губы приятель. — Кажись, мой несостоявшийся отчим убил ночью своего сынка…
— Это который закатил скандал в ресторане? — уточнил парень и присел на подлокотник широкого кресла. — Ну и ну.
— Павлик, я забыла номер сотового Кирилла, принеси мою записную книжку, — попросила Элина Евгеньевна из кухни.
— Я даже не знаю теперь, как быть, — вернулся Володарёв в комнату, исполнив просьбу родительницы.
— А как, из-за чего они повздорили? — недоумевал Молохов. — Неужели из-за квартплаты?..
— Симочка, ну, сядь, ну, куда ты собралась? — запричитала женщина из коридора, в котором зажёгся свет.
— В милицию, — всхлипнула девица и вновь заревела.
Парни вышли к ним с хмурыми лицами.
— Ты уезжаешь? — удивлённо обратилась к сыну Элина Евгеньевна, так никуда и не дозвонившись.
— Мам, отменить нельзя, — загудел Паша, словно отпрашиваясь. Вообще, Александр заметил в нём большие перемены. Ещё в мае юноша мог без спроса пропасть на несколько дней, уехать вместе с сектантами в соседний регион или на природу. Теперь же в нём поселился пай-мальчик, и это не очень нравилось Молохову.
— Лина Евгеньевна, нас люди будут ждать, нехорошо прям, — заступился за него Саша. — У вас, конечно, горе, но ведь этот Кирилл Константинович вам никем не приходится…
— А-а-а, бедный папа-а-а, бедный Валька-а-а, — завизжала Симона, в истерике чуть не рухнув на пол.
Женщина тотчас принялась её успокаивать и повела обратно на кухню.
— Давай-давай, живо, — поторопил Александр приятеля, пока дамы заняты своими делами. Если начать объясняться, это растянется ещё на полчаса. Меж тем до захода солнца остался драгоценный час.
Володарёв быстро нацепил ботинки, прихватил с вешалки зонтик, проверил в кармане пузырьки с розовым маслом и вышел в подъезд.
— Вот уж не думал, что этот мужик окажется настолько слабохарактерным, — рассуждал Павел, выдувая сигаретный дым в приоткрытое окошко «Мазды». — После того, как мы с мамкой оставили их разбираться возле кабака, он вроде умотал к себе. Детки его остановились в гостинице «Столичная». Ночью Симка услышала шум в соседнем номере. Пока собиралась, пока выбегала в коридор, её братца-то уже и забрали.
— В смысле папаня со своей охраной? — уточнил Молохов, остановив автомобиль на перекрёстке.
— Да, видимо они. А на утро этого Вальки и след простыл. Симка ринулась к пахану, а тот вдрызг пьяный, ничего не помнит, а одежда в крови.
— Ну и ну, — в который раз изумился товарищ и посмотрел в окно.
Рядом остановились ржавые «Жигули» третьей модели. В их салоне сидел мальчик лет шестнадцати и важно покуривал нечто, зажатое в мундштуке. Саша ткнул друга локтём и указал на малолетку. Картина была, мягко говоря, странная.
— Чё зыришь, ушастый? — невежливо отозвался паренёк у Володарёва.
— Хочешь такие же уши, иди сюда, оттяну, — ответил нескромный Паша одурманенному юнцу.
— Чё сказал?! — возмутился тот. — Ты щас в табло получишь…
Договорить гневную фразу он не успел, ведь Саша тронулся с места, дождавшись зелёного света.
— Как-то смутно я себе представляю, чтобы Кирилл кокнул собственного сына из-за неоплаченной квартиры, — продолжил Молохов животрепещущую тему, набирая скорость. — А Валька этого хоть нашли?
— Будто не знаешь, как нынче избавляются от тела, — усмехнулся Паша. — И ведь, по идее, они разругались с моей лёгкой руки, вот что самое интересное.
— Ох и хитёр же ты, Володарь, — замотал головой Александр и остановился перед поворотом налево, откуда начиналось Западное шоссе, — быстро решил проблему, в два счёта избавился от несостоявшегося папочки.
— Да молчи ты, я такой цели не ставил…
Теперь закончить фразу не сумел Павел. В зад «Мазды» что-то внезапно врезалось, и парни ударились головами о приборную панель.
— Эй, крысы, щас я вас раздавлю! — заорал знакомый заплетающийся голос, и заднее стекло покрылось трещинами.
Саша нажал на газ, проехал ещё несколько метров и, остановившись у тротуара, спешно вылез наружу.
— Ой, ой, ой! — тут же закричал он. — Володарь, он сейчас…
Слух пронзил очередной грохот, и переднее боковое стекло повторило судьбу заднего. Паша отпрыгнул на водительское кресло, глядя, как обкуренный подросток машет бейсбольной битой.
— Кретин, что ты творишь! — зарычал Молохов и пнул ненормального, пока тот отвлёкся на скрытого в салоне первокурсника.
Псих отскочил на трассу, и следом раздались автомобильные сигналы. Мальчишка едва не угодил под колёса КАМАЗа и вернулся к безумной затее, стукнув своим оружием по крышке бензобака.
Тем временем Павел сел за руль и рванул вперёд. На тротуаре он развернулся и заметил, что придурок ковыляет к нему с поднятой дубиной. Вновь нажав на газ, Володарёв помчался вдоль дороги к раскрытому перед перекрёстком Жигулёнку и затормозил аккурат перед дверцей водителя. Под руку попался баллонный ключ, лежавший у Саши почему-то рядом с рычагом коробки передач, и этот тяжёлый инструмент проехался по лобовому стеклу вражеских «Жигулей». Паша сдал назад, объехал бегущего к нему мальца и остановился возле поджидающего Молохова.
— Я тебя ещё найду! — орал подросток. — Ты от меня не скроешься!!!
Саша показал ему средний палец руки, сел на пассажирское кресло, и «Мазда» двинулась дальше, пока психопат не решил нагнать их опять.
К вечеру дождь поутих и начал капризничать: то польёт пару минут, то перестанет. Но ожидать просветления на небе не стоило. Над широким пространством реки тянулся сплошной фронт из тяжёлых серых туч.
— О, дьявол! — в сотый раз выругался Саша, осматривая помятый зад автомобиля, испорченные стёкла и фары. — Надо было угробить этого гада…
— Вас обидели? — спросила встречающая их дама, жеманно покуривая тонкую сигарету. — Вот незадача. Надо будет сказать Унцу, чтобы отрихтовал и заменил детали…
— У вас здесь и машины ремонтируют? — удивился Молохов, отряхивая ладони от пыли.
— У Филиппа десять машин, — похвасталась женщина. — Плюс гости всегда на колёсах. Он даже завёл себе личного механика. Это удобнее, чем таскаться по автосервисам.
— Круто, — недружелюбно прохрипел Володарёв, сумев открыть мятый багажник, в котором сбились в кучу три клетки и большая походная сумка.
Студент вытащил одну из птиц и оценил её состояние. Сизый голубок замахал было широкими крыльями, но вдруг замер и лёг на бок без движений. Ещё живая пара стрижей приняла неестественную позу, высунув через решётку открытые клювы.
Перепуганный Паша достал следующую клетку и обнаружил в ней таких же безжизненных птиц. Один за другим они откидывали лапки прямо у него на глазах, и парень впал в оцепенение.
— Я умру, — прошептал он, выронив клетки из ослабевших рук, — как Ульянов…
— Не неси чушь, — обозлился Молохов, вытряхивая тушки на землю. — Они сдохли от столкновения, этот урод так врезался в багажник, что ни одна б тварь не выдержала.
