Марина Серова - На кого бог пошлет
— Ах, вот оно что! Так бы сразу и говорили, — безразличным тоном сказал он, беря себя в руки. — Ну купил я ее жене в подарок у перекупщика на проспекте! Что тут такого!
— Бульканов — перекупщик — убит! Что вы можете сказать по этому поводу?
— Да ничего, понятия не имею. Он мне предложил — я купил, что тут такого? У меня в записной книжке, кстати, есть целый список дружков и знакомых этого Бульканова. Хотите, ищите там, сейчас я ее достану!
Не успела я и глазом моргнуть, как Борис одним прыжком оказался в спальне и заперся изнутри. Вот черт! Я кинулась к двери и начала ее дергать.
— А ну открой, скотина, тебе уже ничто не поможет!
На шум прибежала Татьяна и, увидев нечто непонятное, вцепилась мне в волосы.
— А ну, что тебе здесь надо? — завизжала она и остолбенела: мои волосы остались у нее в руках. Поняв, что это парик, она завопила еще громче:
— Ты кто такая?
— Некогда объяснять! — Я вытолкала ее из зала и оставила за дверью, припертой креслом. И тут в спальне раздался звон распахнувшегося окна. Я с разбегу плечом саданула дверь — шпингалет был сорван, и дверь в спальню была открыта. В это время Борис со спортивной сумкой через плечо, где угадывались очертания винтовки, украденной им, видимо, из родного спецназа, сиганул вниз из окна третьего этажа.
— Стоять! — что есть мочи заорала я в окно, но он поднялся с земли и побежал в глубину двора. Уйдет! Ведь своим побегом он с головой выдал себя — и я упущу настоящего убийцу!
Не раздумывая, я сиганула вниз в тот самый момент, когда в спальню ворвалась разъяренная Татьяна.
— Борис, Борис! Что случилось?
Приземлилась я, отбив о пенек одну из своих лучших частей тела, что сулило обширнейший синяк и было очень огорчительно. Но вспомнив, что демонстрировать синяк особо некому, включилась в погоню. Борис петлял, как заяц, я мчалась за ним следом.
— Стой! — орала я, не реагируя на возмущение жителей окрестных домов.
Спецназовец гнал без остановки, выписывая вензеля между гаражами. Черт, еще немного, и я сделаю предупредительный выстрел, а потом буду долго трясти своей лицензией! Неожиданно Борис заскочил в тупик за гаражами и обернулся. Я увидела нацеленное на меня дуло винтовки и глаза зверя, загнанного в ловушку.
Мы тяжело дышали и с ненавистью смотрели друг на друга. Борис щелкнул затвором. При этом лицо его выражало непоколебимую решимость. Еще секунда — и мне придет конец, если я немедленно что-нибудь не придумаю. Надо было мне раньше начать стрельбу.
Бах! Выстрел прозвучал откуда-то сверху, и Борис схватился за окровавленное плечо. Винтовка выпала из его рук.
— К-кто это? — удивленно пробормотал он слабым голосом.
Я была удивлена не меньше его. Но среагировала быстро: подскочила и выдернула у него винтовку. Потом огляделась. На крыше гаража над моей головой возвышался Вениамин. Он стоял, как Конан-варвар, и его волосы рассыпались по плечам.
— Веня… — я растерянно отступила назад, а он спрыгнул на землю. В руке у него дымился пистолет.
— Вовремя я подоспел?! — довольно спросил он. Но я почему-то рассердилась:
— Какого черта ты вмешиваешься в мое расследование? Кто тебя просил мне помогать?!
— Танюш, я не хотел, честно! Я просто хотел понаблюдать, как ты прекрасно работаешь! Ты совершенно потрясающая девушка — честно! — начал объясняться Веня. А я тем временем защелкивала наручники на запястьях раненого Бориса. — Я тебя увидел, когда ты мимо «Конька» проходила, и решил немного за тобой последить. Дошел за тобой до этого дома, решил ждать во дворе. Смотрю — этот мужик из окна прыгает, за ним ты сигаешь. Начали по дворам кружить, я на гаражи залез и стал смотреть за вами сверху.
— Нашел цирк бесплатный, да? — озлилась я, представив себе картинку, как я падала из окна раскорякой, а потом бегала, высунув язык.
— Ну, Тань, не сердись! Потом смотрю — он в тебя целится, ну я и не выдержал!
— Ждешь благодарности за то, что спас мне жизнь?! Сама бы справилась!
В меня будто вселился какой-то бес противоречия. Совсем мне не хотелось кидаться к этому красавцу-герою со слезами любви и благодарности. Вот еще! Всю жизнь сама обходилась в любых ситуациях — я в охране не нуждаюсь!
Примерно так я и высказалась, что было, может, не очень вежливо, зато вполне соответствовало моему настроению. В голове всплыла вековая бабская мудрость, гласящая о том, что «мужиков нужно мучить».
— Ну ладно уж, а, Тань? Я не хотел вмешиваться в твои дела, но когда тебя собрались убивать — это уж слишком!
Я пробурчала себе под нос, что и это тоже мое личное дело, и засуетилась вокруг стонавшего преступника.
— Сейчас подгоню машину, — сказал догадливый Веня и исчез в темноте.
— А ну признавайся, ты убил Целикова? — рявкнула я, ткнув кулачком Бориса, согнувшегося на земле, словно знак вопроса.
— Ну, я. А почему все ему? — глухо проговорил он. — Все ему: деньги, квартира, жена новая, ребенок с ней, наследство это еще вдобавок. А Татьяне он оставил шиш с маслом и алиментов не платил на ее сына! Она, значит, с ребенком в «хрущевке», я их сына одеваю-обуваю, в школу вожу, а Целиков рядом на джипе раскатывает с новой семейкой. И такое наследство огреб лопатой! Я хотел у него получить через суд, честно. Да ведь его не обойдешь, не объедешь! А я сына Таниного и Таню люблю, как родных, я их обеспечить хотел. Я говорил Целикову — давай делиться честно. Ты должен своей бывшей жене и сыну половину имущества, а он только смеется. Но хорошо смеется последний…
— Вот именно, — сказала я. — Тебе последнему посмеяться уже не придется!
— Ну и пусть. Не жалею. Я отомстил за свою семью!
— Бульканова ты тоже поэтому убил?
— Хотел устранить конкуренцию, к тому же этот подонок знал много лишнего обо всей коллекции. Не скрою — именно он мне посоветовал весь план: как получить коллекцию, усыновив сына Целикова!
— Ты хотел убить Соню и Никитку! — рявкнула я, не удержавшись, чтобы не пнуть лежачего ногой. Ответом мне было злобное рычание. Тут подъехал «Ягуар».
— Все-таки раскололся, гад! — довольно сообщила я. — Ну, теперь звонить Соне и везти его в милицию.
Веня, не задавая лишних вопросов, протянул мне сотовый, и я набрала номер своей квартиры; трубку сняла Соня.
— Я выполнила твой заказ, — сообщила я. — Теперь вы в безопасности, а убийца у меня в руках, точнее — в ногах и в наручниках. Ты как хочешь, а я везу его в милицию. Это особо опасный тип — и личной местью тут не отделаешься. Требуется минимум лет пятнадцать со строгой изоляцией.
Соня согласилась и сказала, что подъедет через пять минут к райотделу. Тетя Лида, подслушивавшая по второй трубке, судя по звукам, хлопнулась в обморок.
Погрузив Бориса в «Ягуар», мы с Веней поехали сдавать его в милицию. Мне предстояла еще одна нелегкая ночка: рассказы, объяснения, дача показаний и предъявление доказательств и все прочие хлопоты, связанные с водворением Бориса за решетку. Одновременно надо было успокоить ошарашенную родню.
Присутствие рядом Вени, давшего железное обещание ни под каким видом не вмешиваться в мои дела, меня успокаивало, прибавляло мне уверенности.
Соня, увидев Бориса в наручниках, кинулась на него с визгом:
— Ах, это ты, подонок! — Она вцепилась в его физию ногтями.
Затем поставила на уши всю милицию, прокуратуру, вытащив на свет божий все свои юридические знакомства и связи. Уголовное дело было сшито, по-моему, тут же на месте. Борис давал показания.
Эпилог
Прежде чем поставить точку в этом запутанном деле, я должна расставить всех героев по своим местам и удовлетворить любопытство читателей относительно моих отношений с Вениамином.
Обещанные мне две тысячи долларов плюс все суточные расходы я получила от Сони на следующий день после водворения Бориса в СИЗО. Вся семья покинула мою квартиру и разъехалась по своим законным местам, и я долго вытирала слезы благодарности, которыми омыла мое лицо тетя Лида. Коллекцию мы перевезли к Соне домой и открыто расставили в зале. Бояться было больше некого.
В этот же день местные газеты сообщили, что убит крупный бандитский авторитет по кличке Дато, а также польский гражданин господин Кшиштоф Фабиянски, ворочавший темными делишками на Западе. Газета предлагала версию об обычной бандитской разборке. Охотников за головой Дианы и остальными предметами коллекции больше не осталось.
Абзац был убит. А его напарница Света водворилась нелюбимой женой в чеченском гареме.
Голова Дианы стояла на журнальном столике у Сони, вызывая восхищение приходящих в гости подруг, не подозревающих о ее ценности. Никитка периодически катал голову на своем игрушечном грузовике, за что получал нагоняй от мамы. Соня ожидала удобного случая, чтобы продать коллекцию и обеспечить своему сыну достойное будущее.
