Елена Руденко - Детективная Игра. Сборник детективов
Мой начальник, когда я доложил ему свои соображения, посмотрел на меня, как на больного, которому надо немножко подлечиться у специалистов, занимающимися психическими заболеваниями. Но основательность натуры не позволила ему сразу отмести эту фантастическую гипотезу. Он вызвал судмедэксперта, которому изложил мою версию.
Тот только ладошкой себе по лбу хлопнул. Черт подери, — вскричал он, — да как же я сразу не догадался! Действительно, только лед так мог законсервировать рану, и лед отличное колющее оружие. Товарищ начальник, я просто поражен вашей проницательностью. Нет, ну надо же, так догадаться и дойти до истины, которую просмотрели асы уголовного розыска.
Судмедэксперт все сыпал словами, не давая нам вставить слова, а потом побежал для внесения корректив в документы. Мы посидели молча, понимая неловкость ситуации, вызванную приоритетом открытия, и продолжили обсуждать план дальнейших мероприятий. Главное — взять у Людмилы пробу слюны, которая даст нам подтверждение группы крови. А там и до признательных показаний недалеко, и «висяка» на отделе не будет. Но ловко придумала, красотка!
Первой на допрос прибыла Наталья. В ее поведении ничего не изменилось. Можно было подумать, что смерть жениха не сильно ее волнует. Так же, как например, когда что-то случается с каким- то сотрудником организации. Все повздыхали, посочувствовали, но никто не бросил заниматься работой, и жизнь снова потекла своим чередом. Как в цепи муравьев: умершую особь выкидывают в сторону, а муравьи идут своим путем.
Наталья спокойно ответила на все вопросы, рассказала о последнем разговоре, ссоре с женихом, скандале с Людмилой. Более невозмутимого человека я не встречал. Либо это очень сильная натура, либо N не занимал в ее жизни много места.
— Вы надели темный парик для того, чтобы в убийстве была обвинена Людмила?
Мой вопрос оказался неожиданным. Наталья заплакала и сказала, что парик надела только для того, чтобы проверить своего жениха, нет ли у него другой женщины, так оно и оказалось. А убивать это ничтожество не имело смысла — оно само себя убило.
Я подал ей стакан воды, занося сказанное в протокол. Пока я записывал, Наталья немного успокоилась, прочитала и расписалась на каждом листе, подтверждая правильность документа.
— Мне можно идти? — спросила она. Я молча кивнул, подписал ей пропуск, и она ушла.
Я задумчиво посмотрел на стакан, из которого она пила. На краю стакана остался слегка видимый след губной помады. Раз мы проверяем всех, то и будем проверять всех, — подумал я и поставил стакан в тумбочку письменного стола.
Интересно получилось с Людмилой. Не знаю, что на меня нашло, но после объяснения свидетелю (или подозреваемому?) всех процессуальных вопросов я сразу спросил, в каком парике Людмила пришла на последнее свидание с N. У меня был такой вид, будто я знаю столько много, что от меня не надо ничего скрывать, потому что это только усугублять вину.
Покраснев, Людмила сказала, что после скандала с этой Натальей она назло надела светлый парик, благо он лежал на работе: к посетителям нельзя все время выходить в одной и той же одежде и с одной и той же прической. Когда я пришла, — сказала Людмила, — N открыл дверь и сразу с порога начал сердито говорить: «Я тебе повторяю еще раз, что у между мной и Людмилой нет ничего общего». Узнав меня, он начал объяснять, что он так говорил только для того, чтобы успокоить Наталью, которая приходила буквально передо мной. Взяв меня за руку, он увлек меня к себе в квартиру. Поцелуи, которыми меня он осыпал, были противны. Я всегда ходила перед ним на цыпочках, делала всякие анализы, чтобы доказать, что я здоровая, могу рожать детей, а он придрался к тому, что у меня первая группа крови и отрицательный резус-фактор. То ли начитался чего-то, то ли с кем-то консультировался, но он сказал, что со мной опасно связывать жизнь. У него резус-фактор положительный, у меня — отрицательный, а у детей может возникнуть конфликт резус-факторов, что вполне возможно, если у одного из родителей первая группа крови, самая худшая из всех. Мне он практически дал от ворот поворот в плане создания семьи, но хотел иметь меня в качестве любовницы. С женой он будет создавать потомство, а со мной трахаться для удовольствия. А я что, кукла бессловесная, ведь я живой человек и тоже хочу счастья.
Людмила плакала крупными слезами, и мне было ее жалко. Как и было задумано, я дал ей стакан воды, который потом отставил в сторону для проведения экспертизы.
Выполнив все процессуальные формальности, я отпустил Людмилу. Будем ждать результатов экспертизы.
Экспертиза запутала все: у Людмилы первая группа крови и отрицательный резус-фактор, у Натальи положительный резус- фактор и вторая группа крови. Круг замкнулся. Убийца выскользнул из поставленных для него капканов.
Мне пришлось еще раз встретиться с девушками, чтобы выяснить, не было ли у N еще какой-нибудь женщины. Нет, больше ни о ком они не знали. Может быть, Нина Николаевна мне поможет?
На следующий день я договорился с ней о встрече. Когда я пришел, в комнате был уже накрыт чайный столик и налит чай. Улыбнувшись, хозяйка сказала, что чай уже налила, так как надеялась на пунктуальность офицера. Я сел на диванчик, а Нина Николаевна на старинный стул венской работы с другой стороны столика. Я взял чашку из тонкого фарфора, с нежными цветами и позолотой, и сделал большой глоток чая, который сильно обжег ротовую полость. От неожиданности я закашлялся и выронил чашку, которая ударилась о блюдце и разбилась, расплескав чай по столику. Я схватил молочник и отхлебнул молока, это немного охладило мой рот. Нина Николаевна улыбнулась и сказала: «Ради бога, извините, я не предупредила вас о том, что нагреваю чашки перед тем, как налить в них чай. Так чай дольше остается горячим».
Когда Нина Николаевна вытирала полотенцем столик, я увидел на ее руке прилипший осколочек фарфора, отлетевший от чашки. Разрешите помочь, — сказал я и попробовал снять с руки этот кусочек. Осколок не прилип, а воткнулся в руку. Я ухватил его рукой и резким движением выдернул. На руке появилась маленькая капелька крови, а затем — большая рубиновая — вот-вот прольется на скатерть. Я выхватил свой носовой платок и прижал к руке. Не волнуйтесь, сейчас все пройдет, — успокоил я Нину Николаевну. Через минуту-другую кровь перестала вытекать из маленькой ранки.
И Нина Николаевна не смогла прояснить вопрос, была ли у N еще какая-нибудь связь, которая могла стать зацепкой в деле раскрытия преступления.
Возвращаясь к себе в отдел, я мысленно прокручивал всевозможные версии преступления, и перед моим мысленным взглядом постоянно маячил какой-то четвертый субъект, который все знает, все видел, но не хочет связываться с правоохранительными органами и ему все равно, убьют ли еще кого-то, лишь бы его не трогали.
Подойдя к дверям кабинета, я достал ключи от кабинета и вместе с ключами из кармана высунулся скомканный носовой платок со следами крови. Не открыв двери, я пошел в криминалистическую лабораторию и заполнил требование на проведение экспертизы по делу.
Утром я был ошеломлен результатами анализов: III группа крови, резус-фактор отрицательный. Я вновь и вновь читал запись на небольшом листке бумаги, где было написано, что кто-то, там-то и во столько-то времени при помощи таких-то препаратов исследовал образец, доставленный тем-то, и что в результате исследования было установлено, что образец является кровью, группа третья, резус-фактор отрицательный.
Неужели Нина Николаевна? Быть этого не может. Собрали все документы и к судье за получением санкции на арест. Все формальности были закончены очень быстро.
Не доезжая квартала до ее дома, я оставил машину с сопровождением. Позвонил в дверь. Открыла Нина Николаевна, как будто ждала меня. Не говоря ни слова, пропустила меня в квартиру. Я сел на знакомый диванчик и Нина Николаевна присела рядом.
Я не стал подбирать какие-то предлоги, создавая психологическую ситуацию, чтобы задать основной вопрос. Спросил просто и прямо:
— Нина Николаевна, как и за что вы убили N?
Ответ был заранее продуман, или эта женщина могла сразу и четко формулировать любую проблему:
— Женщину трудно понять. Женщина может любить самоотверженно, отдавая себя любимому полностью и без остатка. Но женщина не терпит измены и оскорблений. Я влюбилась в N, как девочка. Исполняла все его прихоти. И вдруг я узнаю, что у него еще есть две женщины. И он со мной обсуждает, кого из них ему взять в жены. Стало ясно: только я смогу избавить всех женщин от такого человека, как N.
Я видела этих Наталью и Людмилу. Каждая из них достойная девушка. И, увидев у Людмилы в баре ледяные фигурки, поняла, что смогу уничтожить этого человека, не оставив следов. Ледяной кинжал сделать не трудно. А в холодильнике он может храниться вечно.
