Анна Владимирская - Скелет в шкафу
Оставшийся гость, Кримец, повадками и внешностью похожий на американского сенатора, старался, как мог, улучшить настроение хозяина дома и партнера по бизнесу. Он принялся развлекать Аркадия Леонидовича и его супругу.
– Однажды вечером президент Обама и его жена Мишель решили пойти на незапланированный ужин в ресторан, который был не слишком роскошен. Когда они уже поужинали, владелец ресторана спросил у охранника Обамы, может ли он обратиться к первой леди в частном порядке. У Мишель и ресторатора состоялся разговор, после чего президент Обама спросил у Мишель, о чем они беседовали. Мишель ответила, что в юности этот мужчина был безумно влюблен в нее. Обама заметил: «Так что, если бы ты вышла за него замуж, то сейчас могла бы быть владелицей этого прекрасного ресторана», на что Мишель ответила: «Нет. Если бы я вышла за него замуж, он бы стал президентом».
История всем понравилась, и разговор за столом оживился. Стас, сделав вид, что выходит в туалет, выскочил на улицу. Добежав до угла, он быстро оценил взглядом толпу студенток, которые шли с последней пары из университета. Наметанным взглядом он сразу вычислил двух девушек, явно приехавших в столицу из провинции. Они были одеты вычурно, с претензией и довольно вульгарно. Он кинулся к ним:
– Добрый вечер, девушки! Можно мне с вами познакомиться? Вы такие красивые в этих блестящих сапогах, в курточках со стразами, просто смотреть больно!
Девчонки захихикали. На их лицах читалась неподдельная радость. Дескать, знай наших, столичный парень к нам клеится! После взаимного представления и обмена номерами мобильных Стас попросил:
– Девоньки, я тут поспорил с ребятами, что разыграю одного старого козла, но забыл мобильник в «лексусе»! – Студентки многозначительно переглянулись. – В знак нашей будущей дружбы позвоните козлу и скажите… – Он произнес несколько простых фраз, которые было легко запомнить. Попросил позвонить через десять минут и, сославшись на то, что у него еще есть дела на кафедре университета, помчался домой.
Притворившись, что вернулся из туалета, он с невинным лицом продолжал слушать разговоры родителей и гостя. У него не было ни малейших сомнений – они сделают то, о чем он попросил! Ровно через десять минут мобильный Кримца заиграл мелодию из фильма «Амели». Он снял трубку, выслушал несколько фраз. Лицо его стало свекольного цвета, он расстегнул ворот рубашки и налил себе боржоми. Вскоре, сославшись на болезнь жены, быстро засобирался и отправился прочь из гостеприимного дома.
– Что это сегодня с нашими гостями? Разбегаются, как ошпаренные! – лениво поинтересовалась Марта Васильевна. Она уже продемонстрировала новое платье из Милана, получила свою порцию комплиментов, а зачем еще кормить и поить чужих людей?
Семья разошлась по своим комнатам, чтобы готовиться ко сну.
Позднее Стас описал своему верному вассалу Запорожцу последние события. Жизнь уже не казалась ему такой пресной и скучной. Все его инсценировки прошли удачно. А провинциалочки молодцы! Сказали Кримцу, выдав себя за ту самую девятиклассницу, открытым текстом: «Папик Вовчик! Я была у гинеколога, и он сказал, что я беременна! Что мне делать?»
«Конечно, – думал Стас, – Кримец позвонит своей нимфетке, и та его успокоит, что не звонила и это чей-то глупый розыгрыш. Но даже вот так, на ровном месте, досадить трем придуркам – это все-таки удовольствие!»
Однако мелкие пакости не могли удовлетворить его надолго. Вскоре Стас вновь сделался мрачен и раздражителен.
Они с Юрием Запорожцем сидели в модном ресторане «Nebo», который, помимо кухни, предлагал панорамные виды в самом центре города, комфорт и приватность. Юра, уже знавший специфический склад характера своего патрона, предложил то, чего сам никогда бы не стал делать, но что должно было понравиться младшему Топчию.
– Стас, приближается Новый год! Давай устроим какую-нибудь… ну, я не знаю, шутку или розыгрыш!
– В смысле? – холодно взглянул на него парень.
– Вот ты в последнее время не в настроении. Это потому, что тебе хочется чего-то замутить! Но ты пока не придумал…
– Стоп! Ты говоришь, скоро Новый год? Самое время для всевозможных приколов! Кто из нас режиссер по жизни?
– Конечно же, ты!
– Слушай, а ты мне клевую мыслишку подал, Сто Баксов! Не зря я столько лет с тобой вожусь, человека из тебя делаю!
– А то!
Настроение у Стаса явно улучшилось. Сонливость и раздражительность как рукой сняло. Мысли заработали, появилось несколько возможных сценариев, в которых статистами и жертвами должны были выступить знакомые его отца, а родителям предстояло сыграть роль массовки.
Стас заказал свои любимые блюда – роллы «Принцесса», телятину с вишневым соусом, коньяк «Хеннесси» себе и пиво – своему порученцу.
6 Искусство выбирать искусство
«Ищешь счастье, а приобретаешь опыт. Иногда думаешь – вот оно, счастье! Ан нет, опять опыт», – подумала Лиза Раневская, прочитав письмо своего еще недавнего любимого человека. Хотя была ли это любовь?
Ею овладело странное состояние, как перед операцией, когда отказаться уже нельзя, а бояться бессмысленно. Чему суждено случиться, то и произойдет. Любовь напоминала замороженный зуб, который вырвали с кровью. Наркоз еще не отошел, но было понятно, что, когда вернется способность ощущать, станет так больно, как не было еще никогда в жизни. Из этого состояния Лизу вывели слезы. Они текли и текли по щекам, обещая затопить сперва квартиру, потом дом, а потом улицу… Ей было жаль и своих чувств, и своей первой любви, которая, как ей показалось, состоялась в прекрасной Венеции, и его, дурака, ей тоже было жалко. Не потому, что он отказывается от нее, такой хорошей, – хотя, если честно, и поэтому тоже. Но обиднее всего было разочарование! Это же удача, счастье неслыханное, когда среди миллионов людей встречаешь своего человека. А он этого не понимает… Надо же, чтобы так совпадать с человеком: смеяться над одним и тем же, приходить в восторг от одного и того же, а про секс и вообще говорить невыносимо, потому что он был лучше, чем о нем пишут все глянцы, вместе взятые. Разве бывает, чтоб ТАК совпадали два человека, на каком-то химическом уровне: сплошные эндорфины, гормоны счастья, – только от его запаха! И у него, казалось, так же. И он взял и отказался.
Может быть, Создатель хочет дать ей понять, что никогда, ничего, никого – нельзя называть СВОИМ? Только ты обрадовалась: вот он, прекрасный принц, вот она, извечная женская мечта о счастье, вот они, дни и ночи любви в Венеции! Ан нет! Он передумал, раздумал, испугался – а чего, собственно? Потерять свободу? Так на нее никто не посягал. Боится наступить на те же грабли? Но я ведь другая! Мы, женщины, так же, как и вы, мужчины, – все разные.
«Кто виноват?» и «Что делать?». Из двух любимых вопросов интеллигенции Раневская ответила на первый. Никто не виноват. Так случилось.
На второй любимый вопрос ответа не было.
Общеизвестный постулат о том, что «время все лечит», звучал спорно. До того, как тебя вылечит время, еще надо дожить! Хотя Эрих Мария Ремарк не согласен с тем, что время лечит, по его мнению, время лишь накладывает на рану тонкую марлевую повязку, которая потом отдирается с кровью, и рана снова кровоточит, но об Эрихе Марии она подумает потом.
Через пару месяцев, когда тонкая повязка уже лежала поверх раны, Елизавета Раневская надела свой лучший костюм от «Escada», надушилась любимыми духами «Mirra» и отправилась в архитектурное бюро Поташева сообщить, что готова работать (в свободное от музейной занятости время) экспертом-искусствоведом. Она хотела увидеть его. Пусть даже в качестве «доброго друга».
Она заранее позвонила Алексею, чтоб предупредить о своем приходе. Но он не увидел роскошный темно-лиловый брючный костюм, украшенный по краю воротника изысканным черным кружевом, не ощутил тонкий аромат итальянских духов, а малодушно сбежал, перепоручив беседу с ней своей сотруднице Ольге Бажан.
Нужно заметить, что Олечка Бажан была идеальным клиент-менеджером. Начав работать у Поташева несколько лет назад, она доросла до серьезной карьерной позиции – начальника отдела коммуникаций и продаж. Ее главной чертой было умение договариваться с клиентами. О таких, как она, можно сказать: «Мертвого уговорит!»
Они сели с Лизой в комнате для переговоров, и Ольга стала вводить Раневскую в курс дела. А дело состояло в том, что в «Озерках», в имении винного магната Топчия, наступил этап декорирования особняка. Аркадий Леонидович поручил руководство этим процессом своей жене. А Марта Васильевна возжелала наполнить семейное гнездо искусством всех видов и жанров. Для замка в «Озерках» нужно было подобрать произведения искусства не позднее девятнадцатого века, но лучше даже более ранние, семнадцатого или восемнадцатого веков, поскольку вся обстановка задумывалась в стилистике Воронцовского дворца в Алупке.
