Наталья Андреева - Любовь и смерть в толпе
Итак, все свои впечатления за день Марина копит в себе же. И негатив, и позитив. Негатива в ее жизни сейчас больше, потому что она на стадии становления. Неопределенность с работой, свободный полет в плане жизни личной. Разумеется, она справится. Но такие люди должны быть в связке. Сильный со слабым. Ведущий с ведомым. Отними ведомого — и у того, кто тащит воз, останется сил ровно в два раза меньше. Но признать свои ошибки?
— Марина, у вас все в порядке?
— Абсолютно!
Ослепительная улыбка. Взмах рукой: пока, пока! Женщина идет к своей машине. На бис. Даже если на улицах Москвы ужасные пробки, такая женщина ни за что не спустится в метро. Это значит не уважать себя. Люба же придерживалась другого мнения: ради дела можно вытерпеть массу неудобств. Лишь бы оно сдвинулось с мертвой точки. Видела Кася машину Марины или нет? Во всяком случае, вид у нее смущенный. Тему Люба поднимать не стала. Они спустились в метро и проехали несколько остановок по прямой, без пересадки. Минут пять ждали Люську. Та приехала на машине. Звезда же! Звезды избегают общественный транспорт по другой причине. А вдруг узнают и начнут тыкать пальцем? Доставать? Увидев Апельсинчика, Кася, к примеру, побледнела. Потом залилась краской.
— Ой, — только и смогла выговорить она.
Люська же придирчиво осмотрела Касю с головы до ног и в итоге протянула:
— Ну, в общем, ничего. Пошли! Тут недалеко.
В бутике они провели около двух часов. Люба по такому случаю прихватила почти все свои сбережения. Кася смущенно сказала:
— Я отдам. С первой же зарплаты.
Люська тоже вошла в долю:
— Надо же помочь человеку!
Скинувшись, они наскребли на брючный костюм, о котором Апельсинчик сказала: вполне! Костюм был из плотной ткани темно-синего цвета и украшен стразами. Последовала реплика Апельсинчика: «это сейчас модно». В другом отделе они подобрали туфли на невысоком устойчивом каблуке, от «шпильки» Кася категорически отказалась.
— Я думаю, эпатаж — это не ее, — заметила Люба, кивнув на Касю. — Да и Борис не оценит. Волосы красить не надо.
— А это не тебе решать, — отмахнулась Люська.
В салоне, где из женщин делали ослепительных красавиц, она опять-таки взяла инициативу на себя. Но мастер, распустив Касины волосы, сказала:
— Такую красоту портить нельзя. Просто-напросто привести в порядок. Обрезать секущиеся концы, обработать бальзамом, который придаст волосам блеск и сделает их пушистыми. Расчесать и распустить. Пусть свободно струятся по плечам.
— Делай, как знаешь, — махнула рукой Люська и, зевнув, взяла со столика журнал.
— Ну, что скажешь? — тихо спросила Люба у Апельсинчика.
— Шансов мало, — также тихо ответила та. -Я вовсе не внешность имею в виду. Какая-то она… несовременная! Вот!
— Может, Борис это оценит?
— Сомневаюсь. Скорее он оценит пирог с яблоками, который она испечет.
— Хорошо, что он частенько обедает у Климова.
Еще два часа они провели в салоне. Когда Кася наконец была причесана и накрашена, Люба, взглянув на часы, отметила, что у них в запасе еще часа полтора. Накануне она договорилась с Борисом на восемь.
— Как думаешь, ей следует опоздать? — спросила она у Люськи.
Та еле слышно вздохнула:
— Я думаю, что ей вообще не стоит туда ходить.
Люба уныло согласилась. Красоткой Кася не стала. В новом костюме, при вечернем макияже и с непривычной для себя прической, она явно чувствовала себя неловко. Не знала, куда деть руки, как повернуть голову, чтобы волосы не растрепались. Вид у нее был смущенный. Если одежда не вторая кожа, то, как ни старайся, создастся впечатление, что тебя одели с чужого плеча.
— Не будем отчаиваться! — тряхнула Люська оранжевыми кудрями.
Еще с час они сидели в кафе. Люба инструктировала Касю. Пыталась ее ободрить. Та не перебивала, молча кивала: да, Любовь Александровна, поняла, Любовь Александровна. Но вид у нее был унылый.
На свидание подруги вели ее под руки, словно овцу на заклание.
— Я боюсь, — шепнула Кася уже на пороге ресторана. Они опоздали минут на десять, Люба отметила, что машина Бориса уже стоит у подъезда. И все тот же швейцар смотрит на них подозрительно. Люба поняла, что он ее узнал.
— Не трусь! Прорвемся! — сказала Люська, подтолкнув Касю к дверям: — Ну, иди.
И швейцару:
— Эту девушку ждут.
— Молодой человек, который приехал на этой машине, — добавила Люба, кивнув на «БМВ» Бориса. Швейцар удивленно посмотрел на нее, потом на Касю, но никак не прокомментировал.
— Главное, что ты его любишь. Это главное, -сказала на прощание Люба. — Поступай так, как подсказывает тебе сердце. Об остальном — забудь.
Кася робко вошла в дверь. Швейцар посмотрел на женщин, оставшихся за порогом:
— А вы?
— А наша миссия окончена! — торжественно сказала Люська и потащила Любу прочь: — Пошли.
— Погоди. Я хочу знать: как они там?
Люба попыталась заглянуть в окна, но тщетно. Плотные занавеси, разноцветные огни. Все мерцало, переливалось, но с улицы не было видно, что происходит там, внутри. Бесполезно.
— Не расстраивайся, — сказала Люська. — Ты сделала все, что могла. И я тоже.
— Какая же это нелепость: несчастная любовь, -тяжело вздохнула Люба.
— Опомнись! Что ты говоришь? — сурово сказала подруга. — Сколько уж у меня было этих несчастных любовей! И ни об одной не жалею. Ни чуточки. Ни капельки. Это как в рулетку играть: если все время проигрываешь по мелочи, рано или поздно тебе выпадает огромный куш. Надо хватать его и сматываться. Бежать, не оглядываясь. И больше уж никогда не играть.
— Ну, куда поедем, подруга? — грустно спросила Люба, которая вовсе не относилась к любви, как к игре в рулетку.
— Как куда? Не сидеть же нам дома, когда другие веселятся? — подмигнула Люська. — У тебя в кошельке что-то еще осталось?
— Немного, но есть.
— Ну что, скинемся? И вдарим по коктейлю?
— А давай! — махнула рукой Люба. — Гулять так гулять!
Глава 9
ВЕРСИЯ НОМЕР ОДИН
— Надо ехать к К., — заявил Стас.
— Ты имеешь в виду бизнесмена? — уточнила Люба.
— я имею в виду его жену, — сердито сказал Самохвалов.
— Ни в коем случае! — зашипела на него Люба. -Нельзя волновать беременную женщину! Это может отразиться на ребенке! Ей уже под сорок! Первая беременность! Она и так рискует! а что, если это последний шанс?
— я понимаю твои чувства, — засопел Стас. -Женская солидарность. Согласен: представить себе госпожу к. в роли убийцы Шестакова трудно. Беременная женщина не полезет в темный переход и не станет так рисковать. Но у нее есть юный любовник. а что ты предлагаешь? Ждать, когда на нее муж накинется с кулаками? Устроит сцену? Он-то не будет думать о том, как это отразится на ребенке!
— Почему ты так думаешь?
— Да потому что это не его ребенок!
— Это еще не доказано!
— Перестань на меня кричать!
— Ты первый начал!
— Тоже мне, психолог!
— У вас в милиции все такие нервные? — сказала она тоном ниже.
— А ты пойди да проверь, — еще тише ответил Стас.
— Почему-то же Шестаков не закрыл дело, — уже мирно напомнила Люба. — Не передал господину К. собранные материалы. Ты же помнишь, что сказала Катя. «Это не то, что можно подумать». Слова Шестакова.
— «Это же совершенно не то», — поправил ее Стас. — Вот как сказал Володька.
— Со слов Кати, — не согласилась с ним Люба. -И была еще какая-то запись. Запись разговора. Но неизвестно, кого с кем.
— Как это кого? Мадам К. и ее любовника! Не сомневаюсь, что он на них обоих жучки понавешал. В этом Володька был мастер.
— А ты? — в упор спросила Люба.
— Это же не уголовное дело, — развел руками Стас. — Частное. Никаких заявлений в милицию не поступало. У нас и так работы хватает. Вот поэтому-то я и не желаю ходить кругами. Надо поговорить с женщиной и взяться за ее любовника. Ты бы его видела! Расколется вмиг! Хлипак! Кстати, я выяснил, что он берет у своей любовницы деньги.
— Зачем же тогда тебе говорить с ней?
— Предупредить. Пусть будет осторожнее. И не связывается с пацанами. Он деньги швыряет направо-налево. Перед дружками выпендривается. Вот, мол, какой я крутой! Не то, что вы, молокососы! Богатую бабу раскрутил! На такие бабки! Я вчера два часа за ним ходил. Парень деньги не считает, причем платит и за своих дружков тоже. Я начинаю понимать ее мужа.
— Ну и что еще удалось выяснить? Кроме того, что парень, не считая, тратит деньги?
— Достаточно. Мама с папой у него не бедные. Живут неплохо, но до К., конечно, далеко. Те -настоящие новые русские. А родители… — Стас достал из кармана потрепанную бумажку, глянув в нее, сказал: -…родители Мити Веткина — люди среднего достатка. Хотя лично я не понимаю, чего ему не хватает? Разговаривал с соседями. Веткины вроде как живут неплохо. В квартире сделали евроремонт, купили новую тачку. Иномарку. Супружеская пара с двадцатипятилетним стажем, серебряную свадьбу недавно сыграли, оба работают, Митя — единственный ребенок. Ни в чем отказа нет. Ну не понимаю я, зачем он связался со старухой!
