Наталья Александрова - Клинок князя Дракулы
– Так что вы здесь делали?
Но Лиза, вместо того чтобы ответить, задала ему встречный вопрос:
– Что это было – во дворе? Вы пели, а потом эта вспышка… и то существо, которое пряталось в темноте, – его больше нет?
Мужчина помолчал, сложив перед собой руки, потом поднял на Лизу взгляд проницательных узких глаз и заговорил:
– Мы, чагатаи, тысячи лет жили в лесу, в степи. Кроме нас, там жили другие – олени, лоси, медведи, волки… Мы с ними не ссорились. У каждого своя жизнь. Конечно, мы охотились, но так уж заведено: всем нужно жить. Иногда к нам приходили другие люди. Якуты, эвенки, буряты, русские. С одними мы воевали, с другими менялись – шкурки на соль, на патроны. Так уж заведено. Но иногда случалась беда. Если кто-то из чагатаев умирал плохой смертью, его забирал Зубастый дух. Тогда мертвый человек вставал из могилы, приходил в стойбище и забирал других людей. Такой мертвец называется ойолунчи – мертвый, который ходит. Это плохо. Если его не остановить, ойолунчи может забрать всех людей в стойбище. Но кайчи знает такую песню – если ее спеть, приходят духи и забирают плохого мертвеца. Совсем забирают.
– Но мы сейчас не в лесу, не в степи! – подала голос Лиза.
– Верно, – кайчи кивнул. – В нашу степь пришли люди с большими машинами, вырыли большую яму, сделали море. Чагатаи поехали в город. Здесь плохо – места мало, людей много. Но чагатаи привыкли, так уж заведено, всем надо жить. Чагатаи делают скамейки, столы, оконные рамы. Только недавно я почувствовал, что-то нехорошо. Я услышал голос Зубастого духа. А сегодня во дворе увидел ойолунчи – мертвого, который ходит. Мертвый хотел забрать тебя. Я спел песню, и духи забрали мертвого. Совсем забрали.
Слова кайчи звучали убедительно, но в его лице, в его голосе было беспокойство.
– Значит, теперь я могу ничего не бояться? – спросила Лиза.
– Нет, не можешь. – Кайчи пристально взглянул на нее. – Духи забрали ойолунчи, мертвого, который ходит. Он больше никого не заберет. Но я чувствую, что где-то близко прячется сам Зубастый дух. Против него песня кайчи бессильна.
– Он что – приехал сюда из Сибири вслед за вами?
– Нет, – серьезно ответил кайчи. – Я чувствую, это другой Зубастый дух. Не тот, с которым я боролся в Сибири. Он из другой земли. Из незнакомой земли, про которую я ничего не знаю.
Он немного помолчал, а когда снова заговорил – в голосе его была тревога:
– Люди, звери – все могут жить вместе, хоть в Сибири, хоть в городе. В городе, конечно, хуже, но здесь тоже есть свой порядок. Но Зубастый дух – он совсем другой. Он убивает не потому, что хочет есть. Он убивает потому, что любит смерть. Он плодит ойолунчи, ходячих мертвецов, и учит их убивать. Он хочет, чтобы на Земле остались только мертвые. Я думал, что на свете один Зубастый дух, я думал, он остался там, в Сибири. Но тут я чувствую другого, и я не знаю, что делать. И я чувствую, что этот Зубастый дух ищет тебя. Ты ему для чего-то нужна. Я вызвал духов, они забрали ойолунчи, но Зубастый дух сделает новых ходячих мертвецов, а может, он сам придет за тобой. Так что будь осторожна!
– Я постараюсь, – ответила Лиза. – А теперь, извините, мне нужно идти, и спасибо вам!
Она наконец вспомнила, зачем приехала на Обводный канал: неизвестная женщина по телефону сказала ей, что нашла здесь Капу. Но это явно была хитрость, уловка, чтобы заманить саму Лизу в темный безлюдный двор…
Может быть, Капа все же дома?
Простившись с кайчи, Лиза поехала домой.
По дороге она несколько раз звонила Капе, но телефон, как и прежде, молчал.
Ее квартира была пуста, Капа отсутствовала.
Лиза встала посреди прихожей с колотящимся сердцем.
Что же делать?
Неужели Капа и вправду ушла куда-то, и ей полностью отшибло память? И теперь она бредет где-нибудь в незнакомом районе или прибилась к бомжам, а то и вообще умерла?
«Спокойно, – сказала себе Лиза, – главное – не впадать в панику. Для начала нужно зайти к соседке, может быть, она вернулась и что-то знает…»
Она вышла из квартиры, подошла к соседней двери.
Из-за двери доносились громкие, фальшивые голоса.
– Я думал, что ты – мое солнце, мой свет, вся моя жизнь! – с пафосом кричал мужской голос. – Ты же оказалась презренной ползучей тварью… Я дал тебе все…
– Но, Борис! – перебил его женский голос, в котором слышались фальшивые рыдания. – Ты совершенно не так все понял…
Лиза позвонила.
Ей никто не открывал, но голоса за дверью стали, кажется, громче.
Лиза позвонила еще, еще раз, потом принялась колотить в дверь кулаками и даже стукнула пару раз ногой.
Наконец за дверью раздались шаркающие шаги, дверь открылась, и перед Лизой возникло перепуганное лицо соседки.
– Лизонька, это ты? – пролепетала та. – Что случилось? Пожар?
– Нет, не пожар! – выкрикнула Лиза.
– А что же ты так стучишь? Мы испугались…
– Вы? – переспросила Лиза дрожащим голосом. – Вы… с кем?
– С Капой, конечно…
– Так Капа у вас? – Лиза почувствовала безумное облегчение и в то же время злость. – Я вам звоню, звоню, а вы не открываете… и к телефону не подходите…
– Ну, мы смотрим сериал по телевизору, – проговорила соседка, – а ты же знаешь, мы обе немножко плохо слышим…
Это было мягко сказано, соседка глуха как пень, но честно это признавала, Капа же утверждала, что слышит прекрасно, хотя недалеко ушла от соседки.
– Так, значит, с Капой все в порядке?
– Ну да, конечно!
Лиза, все еще не веря своим ушам, прошла в комнату.
Там, перед орущим телевизором, сидела Капа – как обычно, в розовой шелковой блузке и с розовым бантом в волосах. Перед ней на столе стояли большая чашка чая и вазочка с печеньем и сушками. На лице у Капы было выражение тихого блаженства.
– Это ты, Лизочек? – проговорила она, увидев Лизу на пороге. – Ты представляешь, какой мерзавец этот Борис – оставил бедную девочку с ребенком! Нужно написать на телевидение – пусть хоть что-нибудь сделают, нельзя же смотреть на это сквозь пальцы!
Лиза без сил плюхнулась на диван прямо в пальто.
– Капа, – проговорила она, стараясь не взорваться, – ты не представляешь, что я пережила!
– А в чем дело? – Капа заморгала глазами.
– Я тебе звонила много раз, – Лиза говорила тихо, и Капе пришлось убавить звук телевизора, чтобы расслышать ее слова. – Ты не отвечала, и я очень беспокоилась…
– Ну, конечно, как я могла ответить, если я была здесь, у Тамары Ивановны! Ты представь, наш телевизор сломался, а тут как раз начинался мой любимый сериал. Кстати, ты зря его не смотришь! Он очень, очень жизненный! Так вот, к счастью, Тамара Ивановна пригласила меня к себе, так что понятно, что я не могла тебе ответить…
– Сюда я тоже звонила… – проговорила Лиза. – Ладно, что уж теперь. Ты останешься здесь?
– Нет, сериал уже кончился, пойдем домой!
Капа все же чувствовала себя немного виноватой, поэтому говорила не переставая.
– Представляешь, телевизор сломался в самый неподходящий момент! Надо же, какие некачественные делают телевизоры! Только я села, включаю, а он ничего не показывает! Теперь придется вызывать мастера…
– Подожди с мастером, – отмахнулась Лиза. – Ты уверена, что телевизор не работает?
– Ну, разумеется! – ответила Капа с апломбом. – За кого ты меня принимаешь? Я пока еще не в маразме!
Она нажала кнопку на пульте, но экран телевизора остался черным.
– Вот видишь? Он не работает!
– Вижу, – с голубиной кротостью проговорила Лиза и подняла с пола кабель с вилкой. – Вижу, что телевизор не включен в сеть!
– Как? – Капа смущенно уставилась на провод. – Не может быть! Как не включен?
– Очень просто! – Лиза вставила вилку в розетку, взяла у Капы пульт и снова нажала кнопку. Экран засветился, раздался жизнерадостный голос диктора:
– Сегодня исполняется ровно двести пятьдесят лет с того знаменательного дня…
– Как же так? – бормотала Капа. – Ведь я была уверена… кто же его выключил?
– Наверное, ты сама и выключила. Ведь ты включала в эту розетку чайник? Вот он стоит! А потом забыла поменять…
– Ну, не знаю, не знаю! – Капа обиженно поджала губы. – Кстати, Лизочек, я давно хочу отдать тебе одну вещь… мне кажется, она тебе очень пригодится!
– Капа, может быть, как-нибудь в другой раз? – взмолилась Лиза. – Я очень устала, переволновалась…
– Я тоже очень за тебя волнуюсь, когда ты возвращаешься домой так поздно! И эта вещь тебе просто необходима!
С этими словами Капа отправилась в кладовку.
Если Капа себе что-то вобьет в голову – спорить с ней бесполезно.
Лиза приготовилась к тому, что ей сейчас будет вручена очередная фотография какой-нибудь прабабки, или полуистлевший веер из страусовых перьев, или еще что-нибудь такое же полезное.
Из кладовки донесся грохот и полузадушенный голос Капы:
– Лизочек… Лизочек… помоги мне!
Лиза бросилась в кладовку и застала там душераздирающую картину.
