Чингиз Абдуллаев - Проступок сыщика
– А если мы ошибаемся, – неожиданно спросил Эдгар, – и все гораздо проще? Возможно, когда Лазарь Маркович был в гостях у Трегубова, это он установил передатчик, чтобы знать его дальнейшие планы. А мы ищем виновного. Может быть, тот передатчик, что вручили Басманову, был лишь для отвода глаз. Таким образом хотели отвести подозрения от самого Каплана?
– Гениальный план, – согласился Дронго, – остается только доказать, что это был Лазарь Маркович или кто-то другой. И опять сакраментальный вопрос – зачем и кому это выгодно?
– Когда мы поедем в «Орфей»? – вместо ответа спросил Вейдеманис. – По-моему, уже подошло время лично увидеть этого мерзавца.
– Прямо сейчас, – решил Дронго, – я очень хочу познакомиться с батоно Тордуа. Такой интересный человек. Только учти, что после нашего посещения этой фирмы пути назад уже не будет. Господин Тордуа не тот человек, который сможет простить нам вторжение в его личную жизнь.
– Ты считаешь, что нам может угрожать реальная опасность? – понял Эдгар.
– Более чем. Судя по методам его работы. Если именно он приехал к Басманову, предлагая ему навестить свою первую жену. Какой тонкий психологический расчет. С одной стороны, сам Басманов хотел увидеть Арину, а с другой – его купили большой суммой денег. Все было рассчитано с предельной жестокостью и цинизмом. Поэтому нам нужно быть осторожнее. Но наша встреча с ним – это как раз то, что нам необходимо, чтобы выманить их на себя.
«Орфей» занимал несколько комнат в высотном здании. Они прошли в него, минуя охрану, и поднялись на четвертый этаж, где находилась компания «Орфей». В коридоре дежурили двое охранников, больше похожих на костоломов из бандитских фильмов. На этаже было несколько комнат. В одной из них располагался своеобразный склад и в соседней комнате сидел заведующий хозяйством. В другой на компьютере работала пожилая женщина. Она строго посмотрела на гостей, проходивших мимо ее комнаты, но ничего не сказала и не спросила. Все двери были открыты, словно нарочно демонстрируя количество сотрудников фирмы. В следующей комнате, в приемной сидела миловидная женщина лет тридцати пяти, которая тоже работала на компьютере. Увидев гостей, она приветливо спросила:
– Что вам нужно?
– Мы хотим встретиться с господином Тордуа, – несколько торжественно произнес Дронго.
– Как вас представить? – поинтересовалась секретарь.
– Скажите, что мы приехали из закупочной комиссии, – солгал эксперт.
Она быстро поднялась со своего места и вошла в кабинет. Через минуту вышла.
– Абессалом Константинович ждет вас, – проговорила она.
Кабинет был большой, светлый, со множеством шкафов, набитых книгами. Правда, при ближайшем рассмотрении было заметно, что некоторые книги никогда не открывали. Тяжелая массивная мебель. Красный кожаный диван и такие же тяжелые кресла из красной кожи. Мебель была темно-коричневого цвета с красноватым оттенком. Было ясно, что этот кабинет предназначался для представительских целей. В нем находился мужчина небольшого роста, лысый и в очках. Облик был таким же, каким его описывал Басманов. Выбежав из-за стола, Тордуа с радостным видом предложил гостям сесть в глубокие красные кожаные кресла. А сам уселся на диван и достал сигару.
– Я вас слушаю, господа! – проговорил он.
Ни Дронго, ни Вейдеманис так и не протянули руки для приветствия хозяину кабинета. Впрочем, он тоже явно не горел желанием обмениваться с ними рукопожатием.
– Мы из контрольной закупочной комиссии, – продолжал блефовать Дронго, – это наш инспектор господин Вейден, – он нарочно сократил фамилию Эдгара, – а моя фамилия… – и он назвал первую пришедшую на ум фамилию. Тордуа с благосклонным видом кивнул головой.
– Мне приятно, что вы приехали именно к нам. Наша компания как раз недавно выиграла тендер, и теперь мы готовимся заключать новые договора, – сообщил Абессалом Константинович, отводя глаза.
– Поэтому мы и приехали, – сказал Дронго. – Такая большая сумма. Вы сумеете освоить пятьдесят миллионов долларов?
– Конечно, – улыбнулся Тордуа, продолжая дымить сигарой. Он сидел на диване, и ноги не доставали до пола, настолько маленьким он был.
Дронго посмотрел на пепельницу, в которой были окурки нескольких сигарет. Он обратил внимание, как вдавливались эти окурки в пепельницу.
– Мы все предусмотрели, – сообщил Абессалом Константинович, – и можем гарантировать бесперебойность поставок и комплектующих по оптимальной цене.
– Каким образом? Сколько человек работает в вашей компании? – спросил Дронго.
Тордуа улыбнулся так широко, словно поймал своего собеседника на неточностях.
– У нас целая сеть поставщиков, которые работают с нами много лет, – пояснил он.
– Но ваша компания была создана совсем недавно. Так написано в ваших уставных документах, – настаивал Дронго.
– Все правильно, – у Тордуа было прекрасное настроение. – Мы всего лишь переоформили нашу компанию. А наши сотрудники и наши агенты, не находящиеся в штате, работают с поставщиками уже много лет.
Этот человек был как ванька-встанька, его невозможно было сбить с позиции, он снова возвращался в исходное положение и причем говорил громче, чем следовало бы.
– Насколько я слышал, в компании «Инсеко» работает более полутора тысяч человек, – вставил Вейдеманис, – а у вас только несколько человек. И вы собираетесь конкурировать с таким гигантом?
– Конечно, собираемся, – радостно сообщил Тордуа, – ведь маленькие частные фирмы всегда бывают мобильнее неповоротливых гигантов, каким является «Инсеко». У них раздуты штаты, слишком много денег уходит на выплаты разных бонусов. На содержание никому не нужного аппарата. А у нас все просто, компактно, естественно. Есть глава фирмы, который подписывает документы, есть заведующий хозяйством, который оформляет все поступающие детали, есть юрист фирмы, которая проверяет наши договора, и мой секретарь. Вполне достаточно. Зато представьте себе, насколько мы сократили наши издержки на содержание аппарата и раздутых штатов. Уверяю вас, что дело за такими небольшими фирмами, как наша. Хотите чаю или кофе?
– Нет, – сердито ответил Вейдеманис. Он все еще помнил, как бросился вчера под поезд Басманов, и не хотел скрывать своего отношения к этому типу.
– У вас есть еще какие-нибудь вопросы? – уточнил Тордуа, поправляя очки. У него были дорогие очки известной французской фирмы. И еще Дронго обратил внимание на обувь этого господина. Ее шили явно на заказ. Размер ноги у Абессалома Константиновича, очевидно, был тридцать шестым или тридцать седьмым. На фоне сорок шестого размера обуви Дронго его ножки выглядели миниатюрными.
– И вы считаете, что при подаче тендерной заявки были соблюдены все юридические нормы? – снова не удержался от вопроса Вейдеманис.
– Мы даже в этом не сомневаемся, – сказал Тордуа, положив сигару на край массивной пепельницы. Блеснул перстень на его маленькой руке. – У нас все абсолютно законно.
– Да, это чувствуется, – не удержался теперь уже Дронго, – судя по вашей мебели и вашим сигарам, вы явно хотите минимизировать ваши расходы.
– Это только на представительские нужды, – развел руками Тордуа. – Разве у вас не бывает расходов на такие нужды? – поинтересовался он. – Иногда необходимо производить хорошее впечатление. Кто-то принимает гостей в своем офисе, кто-то у себя дома. У каждого свой стиль работы.
Дронго посмотрел на говорившего. Намек был более чем очевидным. Неужели его собеседник знает, кто именно к нему пришел? В таком случае их дальнейшая беседа просто теряла всякий смысл. Тордуа счастливо улыбнулся. Было заметно, что он рад своему выпаду.
«Знает, – понял Дронго, – он точно знает, кто именно к нему пришел. И поэтому говорит, уже не пытаясь маскироваться. Играет открыто, уверенный в своем превосходстве».
Больше не следовало ничего говорить, чтобы не выдать себя. Гости поднялись. Оба кивнули на прощание хозяину кабинета, чтобы снова не подавать руки. Кажется, он это понял, но только радостно улыбнулся. Гости вышли из кабинета, а он остался стоять у дивана. Сигара дымилась в пепельнице. Когда гости ушли, Тордуа повернул голову, словно ожидая увидеть еще кого-то. Один из книжных шкафов открылся. Это была дверь в комнату отдыха. Оттуда вышел высокий мужчина с перебитым носом, какой бывает обычно у боксеров, подошел и встал рядом с хозяином кабинета.
– Первый Эдгар Вейдеманис, а второй сам Дронго, – пояснил он. – Это та самая пара. Я их сразу узнал.
– Очень хорошо, – почти пропел Тордуа. – Думают, что могут вести себя таким наглым образом, приходя ко мне под другими именами. Я действительно не хотел никакой войны, но если они первым начали. Пришли в мой кабинет, не захотели даже со мной здороваться, обманули меня. Как все это некрасиво. Я думаю, что за такие дела надо наказывать. А как ты считаешь, Боксер?
