Чингиз Абдуллаев - Проступок сыщика
– Кто-то из ее близких знакомых, – предположил Вейдеманис.
– Видимо, да. Давай рассказывай дальше, – предложил Дронго. – Что еще с ним произошло после того, как он отсидел в тюрьме?
– Арина уехала в Москву, и он попал в тюрьму, – повторил Эдгар. – В общем одна трагедия за другой. Пришла беда, открывай ворота, так, кажется, говорится в русской пословице. Вот такие ворота и открыл сам Прохор Басманов. Он остался один. Даже женщина, которая с ним жила, его бросила. Тогда появился какой-то невысокий мужчина с кавказским акцентом. Он предложил Басманову поехать к своей бывшей супруге и прикрепить под столом микрофон. Мужчина стал предлагать деньги. Начал с десяти тысяч и дошел до ста тысяч рублей.
– Это он установил микрофон? – не поверил Дронго. – Значит, он окончательно опустился. Нормальный мужчина никогда в жизни не пошел бы на такое ни за какие деньги.
– Он пошел, – снова вздохнул Вейдеманис, – ему нужно было поставить на могилу матери памятник. И еще он хотел снова ее увидеть. Его можно понять. Но микрофон к столу в гостиной прикрепил он. И здесь его бывшая супруга сделал чудовищную ошибку. Видя, в каком он состоянии, она предложила ему денег, чем окончательно добила его. Басманов почувствовал себя законченным мерзавцем. Ушел оттуда и две недели беспробудно пил, пропивая все деньги. Возможно, ты прав, он готовил себя к самоубийству. Когда я пришел к нему, он уже был во взвинченном состоянии. Кричал, что я не заставлю его снова сделать подлость. Успокаивался и снова кричал. Я с трудом уговорил его поехать со мной на вокзал. А там, увидев минский поезд, он вспомнил свою молодость. И, оттолкнув мою руку, бросился под состав. Я не сумел его остановить. – Вейдеманис посмотрел на бутылку коньяка. – Налей еще, – попросил он.
– Значит, ты уже успокоился, – сказал Дронго, наливая только на четверть бокал, – и начал понимать, что от тебя ничего не зависело.
– Если бы ты был там, ты бы сумел его остановить, – упрямо произнес Эдгар, – у тебя есть особый дар чувствовать людей, уметь с ними разговаривать, понимать их состояние. Меня этому учили в школе разведки, а ты владеешь им от рождения. Поэтому люди тебе верят.
– Тебе тоже верят, – возразил Дронго, – значит, к нему приезжал не Чалмаев.
– Нет, это точно. Чалмаев другой. Он сказал, кавказец невысокого роста, лысый, в очках и говорил с акцентом. Но имя не называл.
Дронго взял телефон, позвонил Трегубову.
– Добрый вечер, Вадим Олегович. Извините, что так поздно вас беспокою. Скажите, пожалуйста, в вашей службе безопасности есть кавказцы?
– Кажется, есть. Двое или трое, – ответил Трегубов, – лучше позвонить Рыжанкову. Он их всех знает. У него в отделе работают двадцать два человека, я не смогу всех вспомнить.
– Продиктуйте мне его телефон, – попросил эксперт.
Трегубов продиктовал и отключил связь. Дронго набрал номер телефона Рыжанкова и довольно долго ждал ответа, очевидно, тот уже спал.
– Слушаю вас, – наконец раздался сонный голос Рыжанкова.
– Извините, что я вас беспокою, – сказал Дронго, – понимаю, что вы уже отдыхали. Но дело очень важное. У вас есть в службе охраны кавказцы, которые говорят с характерным кавказским акцентом, неважно с каким?
– Есть четверо, – сразу ответил Рыжанков.
– Нам нужен человек невысокого роста, лысый, в очках и говорящий с кавказским акцентом.
– С каким именно? – спросил Рыжанков.
– Хороший вопрос, – сказал Дронго, – но это я сам могу отличить грузинский от армянского, азербайджанский от лезгинского. А обычный человек нет. Для него все кавказцы на одно лицо. У вас есть кавказец невысокого роста?
– Есть осетин и грузин, оба высокие, хотя и говорят с сильным акцентом. Есть лысый кабардинец, но он тоже высокий и полный, обычно работает с Рахимовым, – вспомнил Рыжанков, – а невысокий у нас только один из Азербайджана. Ильгар Мамедов. Но он не лысый, хотя и ходит в очках. Он наш оператор и говорит по-русски без акцента. Учился в Москве, супруга русская. Нет, это явно не он.
– Значит – нет?
– Нет, – твердо ответил Рыжанков, – кавказцев с такими приметами у нас нет. А лысый только один, но он высокий и полный. Бывший борец, чемпион Европы.
– Спасибо. Извините еще раз за беспокойство, – Дронго положил телефон на столик перед собой. – Нет таких в их службе безопасности, – задумчиво произнес он, – ни одного.
Эксперт посмотрел на часы – без пятнадцати двенадцать.
– Если я сейчас позвоню женщине, это будет удобно? – спросил Дронго. И, не дожидаясь ответа, набрал номер телефона. И почти сразу услышал голос Иджили.
– Я вас слушаю, господин эксперт.
– Скоро вы начнете меня проклинать, – пробормотал Дронго, – простите еще раз. За то, что я не даю вам спать.
– А я не спала, – призналась она, – я чувствовала, что вы сегодня мне еще раз обязательно позвоните. Не знаю почему, но чувствовала.
– У вас хорошо развита интуиция, – сказал эксперт. – Вы правы. У меня опять к вам важное дело.
– Если я скажу, что я этому безумно рада, вы поверите?
– У меня разовьется чувство неполноценности из-за вас, – предупредил Дронго. – Вы делаете слишком много комплиментов, хотя на самом деле комплименты должны делать вам. За ваш героизм и мужество.
– Нет, – возразила она, – я только делаю свою работу. А вас никто не заставлял приглашать меня сегодня на обед. Просто вы доказали, что даже в наше сволочное время есть еще настоящие мужчины. Доказали такой дуре, как я.
– Будете себя ругать, и я отключу телефон, даже не сказав, зачем вам позвонил, – шутливо пригрозил Дронго.
– Что случилось на этот раз?
– Сколько людей работают в вашей компании?
– Больше восьмидесяти. Их всех нужно найти прямо сейчас?
– Нет, – усмехнулся Дронго. – Меня интересуют только кавказцы. Вернее, один кавказец, говорящий с кавказским акцентом. Невысокого роста, лысый, в очках. У вас есть такой?
– Сейчас даже не вспомню. По-моему, нет. Нет, такого у нас нет. Кавказцев много. Есть двое армян, двое чеченцев, трое из Дагестана, один из Абхазии. Нет, я всех знаю. Один есть в очках, лысоватый и говорит с очень сильным акцентом. Но он высокого роста, почти такой же, как вы, – не удержавшись, сделала она комплимент.
– Нет. Он должен быть невысокого роста. А кто это?
– Наш начальник отдела снабжения, но он действительно очень высокого роста. Кажется, под два метра. Устраивает?
– Не совсем.
– Тогда не знаю. Вы понимаете, как сильно я хочу вам помочь, но такого человека у нас действительно нет.
– Может, кто-то из тех, кто работает с Мурадяном и Богдановым? – предположил Дронго.
– Нет, – услышал он в ответ, – я всех знаю.
– Спасибо. И извините еще раз. Обещаю больше вас не тревожить.
– Вы обещали и в прошлый раз, – засмеялась женщина, – звоните в любое время суток, даже когда я сплю. Вы ведь знаете, как я к вам отношусь.
– Я ценю ваше отношение, – сказал Дронго. – До свидания!
Взглянул на Вейдеманиса. Тот сидел улыбаясь. Его уже развезло от выпитого коньяка. Ведь он выпил почти половину бутылки.
– Такого нет нигде, – сказал Дронго, – ни в «Истоке», ни в службе безопасности «Инсеко». Может, Басманов ошибся и акцент был не кавказский, а среднеазиатский?
– Кавказцев от среднеазиатов они еще умеют отличать, – резонно возразил Эдгар, – и лица другие, и акцент. Эти азиаты, а кавказцы почти европейцы. Особенно красивые мужчины попадаются среди чеченцев. Они ведь в большинстве своем тонкокостные.
– Не знал, что ты такой поклонник мужской красоты, – признался Дронго, – теперь я боюсь оставить тебя у себя дома.
Оба усмехнулись его шутке.
– Кто туда мог приехать? – спросил Вейдеманис.
– Тот, кто больше всех заинтересован в установке этого устройства, – напомнил Дронго. – У нас в запасе есть еще один кавказец – Абессалом Тордуа. Ты знаешь, как он выглядит?
– Нет, не знаю.
– И я не знаю. Который час? Уже полночь. Леня Кружков наверняка видит не первый сон. Не буду его будить, завтра все узнаем. Возможно, он видел этого Тордуа и может его описать.
– Давай позвоним прямо сейчас, – предложил Эдгар.
– Зачем? Если это был сам Тордуа, то он никуда от нас не убежит. Завтра узнаем, пусть Кружков поспит.
– Обидно, – посетовал Вейдеманис, – из-за одного негодяя пострадало столько людей. Убили Чалмаева, покончил с собой Басманов.
– Из-за чего убили Чалмаева, для нас все еще загадка. Хотя мы теперь знаем, что он не был ангелом. А всегда очень умело балансировал между светом и тьмой, не понимая, что подобное равновесие всегда заканчивается падением. А вот Басманова нам придется записать на совесть этого кавказца. И здесь ничего не поделаешь. Он заплатил деньги, он вручил этот микрофон, и ему нужен был конкретный результат. Значит, на его совести смерть Прохора Басманова.
– Может быть, – Эдгар поднял бокал, но не стал пить, а только понюхал коньяк.
