Лариса Соболева - Оберег от порочной любви
На душе легче, когда знаешь, что есть защита.
Она обзвонила всех после уроков, оставшись в пустом классе (это любимое время Натальи), предупредила: на субботу Глеб наметил сабантуй, с местом не определился, обещал позже сообщить. Это было не так-то просто: Роберт злющий, отказывался, так как не хочет видеть «рыло жирного борова». Наталья не въехала – на кого точит зуб Роб, оказалось, на Юрку Брасова. Пришлось уговаривать, не вдаваясь в подробности внезапной ненависти:
– Леденев опять умчится лет на десять, нехорошо отказывать. Неужели трудно один вечер потерпеть Юрку? Глядишь – помиритесь...
– Никогда. Он спит с моей Тори...
– Юрка?! – ахнула Наталья. – С Тори?! А Зинка?
– Зинка спит одна, полагаю. На мегер нет спроса.
Можно подумать, Тори не мегера, но Наталья эту тему вслух не затронет, не зная, что произошло на самом деле и чью сторону следует принять. Ее доля – приспосабливаться, примыкать к сильнейшим, от них иногда перепадают куски.
– По-моему, – продолжила уговоры, – ты проявляешь слабость, отказываясь повидаться с Глебом. Все придут, а ты нет? Хочешь, чтоб за твоей спиной языками трепали?
Примитивнейший ход, но Роберт поддался. Положа руку на сердце, Наталья держала школьных друзей за приматов, конечно, в тайне. Роберт вообще одноклеточное без проблесков ума, с набором низменных инстинктов, в основном размножения. Его жена – халявщица с претензией на светскость, пиранья из мутного водоема, воистину с аппетитами и желудком акулы. Это она сбила Юрку с пути истинного, не иначе, Брасов по натуре ни рыба ни мясо, тому подтверждение женитьба на Зинуле – все равно что добровольно в ад спуститься. И сейчас с ним сыграла злую шутку застарелая любовь к Тори, ничем хорошим для Юрки это не кончится. А для Наташки вопрос: как теперь между ними всеми лавировать? Перевес, безусловно, на стороне Тори и Брасова, но надолго ли? Погуляют и вернутся в семьи, поэтому разумно держать нейтралитет. Только дадут ли его держать?
Брасов сначала думал, что поймали пришельца с браслетом, а узнав о приглашении, разочаровался, мялся, потом выдал:
– Позвони Тори, как она решит...
– Вы ополоумели? – возмутилась Наташа, понимая, что Брасов не желает встречаться с Робертом. – Сами тащили Глеба в разные стороны, договаривались о посиделках, теперь даете задний ход. Неприлично, знаешь ли.
– Ладно. Зинку мою не зови.
– Это как Глеб решит, – буркнула Наталья.
Одна Тори дала согласие без оговорок и с удовольствием, ее никто не смутит, наоборот, интересно, как будут реагировать на ее связь с Юркой. Впрочем, Наталья тоже не прочь понаблюдать, а вообще-то...
– Как вы мне надоели, – вымолвила она, с тоской глядя на сотовый телефон. – Я как привязанная к вам всю жизнь, а ведь это вы мне ее испоганили.
И заплакала. Почти беззвучно, хотя никого не было близко и можно пореветь всласть. Она плакала, стоя над учительским столом и опершись о него руками, ее спина содрогалась, словно по ней проходили судороги от уколов иглой. Не по Лешке лила слезы Наталья. Себя оплакивала.
Мало того что в доме воцарился беспорядок, мебель покрылась пылью, некому приготовить поесть, Тори и не думает возвращаться, а Нелли не отвечает на звонки, так еще и молва едва не доконала. В городе практически ничего нельзя скрыть, до Роберта долетели слухи, что его проданная часть отошла... Юрке Брасову. То ли покупатель перепродал, то ли отдал за долги – не столь уж большая разница. Парадокс в том, что сотни раз Роберт говорил жене: не слушай сплетни, их рождают ленивые, нищие и завистливые, а теперь сам даже не удосужился проверить, насколько верен слух. Он с ходу просчитал: Брасов задарма хапнул его часть, а помогла ему закрутить интригу Тори, она непревзойденный мастер по части козней. Значит, так они с ним, да? Обули по полной программе! Не приспособленный ни к быту, ни к стрессам Роберт, очутившись в изоляции, когда некому дать толковый совет, да и доверием его особо никто не пользовался, пошел по накатанному пути ответного удара. Всего день понадобился, чтоб отыскать двух молодчиков, которые обязались за хорошие деньги исполнить задание в ночь с субботы на воскресенье. А в субботу Роберт, загрузив в багажник коробку со спиртным и продуктами, поехал на дачу, которую Леденев купил родителям.
Много народу Глеб не приглашал, почти все были в сборе, в дорожном мангале горели дрова, стол накрывали на террасе, опасаясь дождя. Дачка так себе, можно сказать, народная, то есть для тех, кто с ранней весны до поздней осени стоит на ней пополам, показывая солнцу пятую точку. Глеб помог примостить машину Роберта так, чтоб еще кто-то проехал по узкой дороге. Гость выразил изумление, осматриваясь:
– Маловата дача. И неухоженная. Сейчас много вполне приличных участков продается, чем ты руководствовался, когда выбирал?
– Не я выбирал, отец, я только платил. Ему надо, чтоб работы было полно, чтоб самому все устроить. Так что извини за убожество.
– Надо было на нашей даче встретиться, если так захотелось на природе водки попить, она тут рядом. У нас комфортнее, отопление есть на случай холода, площадь огромная. Дождь польет, мы поместимся в доме?
– Если не зальет террасу, то, пожалуй, будет тесновато, но ничего, как-нибудь. А на ваших территориях не получилось бы встречи, вы же все в ссоре, как я слышал.
– Уже доложили, – недовольно буркнул Роберт. Поставив на стол коробку, он скомандовал: – Девочки, разберите припасы.
Наташка хозяйничала с большой самоотдачей, предоставив Элле и двум женам одноклассников должность подсобных рабочих. Она научилась быть необходимой, притом органично подчеркивала равенство мелкими замечаниями, одновременно зная свой шесток. Если по-честному, Наталья выполняла функцию прислужницы, но не позволяла себе думать об унизительном положении среди людей высокого полета, которые взяли ее в свой круг. Не приняли, а взяли, это она имела в виду и не переходила границы, убедившись не раз: стоит чуточку забыться, ей беспардонно укажут место. Наталья немного оттаяла, так ведь старой ведьмы не видела несколько дней, вероятно, простудилась бабка и слегла. Шутка ли, под осенним дождем стоять часами – никакой иммунитет не выдержит. Стол был накрыт, когда Наталья, заслышав звук мотора, подняла глаза и оповестила:
– Брасов едет.
Приехал он не один и не с Зинулей, а с Тори, оба сияли, что подтвердило обоснованное происхождение слухов. Пострадавшая сторона в лице Роберта (ведь сочувствуют тем, кого бросили) отвернулась, не желая здороваться, собственно, и Тори с Брасовым не горели желанием протянуть ему руку дружбы. Остальные, не сговариваясь, решили: все хорошо, прекрасная маркиза. Расселись, выпили, завязался разговор – инициатором был Глеб, так как все равно чувствовалась натянутая атмосфера за столом, конечно, из-за мрачноватого Роберта и Брасова с Тори. После третьей рюмки освоились, затрещали на все лады, поговорить-то было о чем, с Глебом видятся редко. А тучи сгущались, поэтому устроили перерыв, чтоб приготовить мясо до того, как с неба хлынет поток. Наталья отозвала Брасова в сторону и шепотом коснулась их общего дела:
– Юра, в Лешкину квартиру не приходят. Я ночую там, думала, на меня клюнут, а не клюют. Уже столько времени прошло... Может, ты напрасно устроил засаду?
– А может, знают, что у Лешки их поджидают, – предположил он. – Но как объяснить браслетики?
– Понятия не имею. Дурацкая шутка... Ты не думал, что это кто-то из старых знакомых дурака валяет, щекоча нам нервы? Просто из вредности, чтоб мы психовали, суетились, бегали. И не мы, а я, браслеты мне подбрасывали. Но ума не приложу, кому я поперек горла стала. Почему мне напоминают?.. Я причем?
– Замолчи, – осадил ее Брасов.
Ох, не хотел он напоминаний с воспоминаниями, тем более сейчас, когда жизнь повернулась к нему светлой стороной. Наташка впервые затронула тему, на которую когда-то дружно наложили табу, стоит только кому-то всколыхнуть со дна... Не стоит! Никто не может знать, что произошло почти двадцать лет назад, никто. Скорей всего, Наташка права: кто-то щекочет нервишки, основываясь на давнишних событиях, толком ничего не зная, но как бы предполагая, не более. Но противно. Брасов обязан докопаться, кто устраивает представления, ему не браслетики подкидывают, кое-что похуже. Хотя уже много дней он живет спокойно.
– Не буду, не буду, – поняла она, насколько болезненна тема. – Знаешь, жалко Илью с Андроном, они безвылазно сидят в квартире, жалко твоих денег. Мне кажется, никто не придет, детективов пора отпустить.
– Это единственная возможность поймать говнюков. Пусть еще подежурят.
– Как скажешь. Юра... – Наталья робко посмотрела ему в лицо, не решаясь спросить, но решилась: – Ты и Тори...
– Это никого не касается, – отрубил он.
– Извини. Кости вам все равно моют...
– Чище станем, – закрыл он тему.
В то же время Роберт не выдержал и подкатил к Тори. Его раздирали полярные чувства: и за волосы оттаскать хотелось прилюдно, и вернуть домой, и досадить каким-нибудь поступком, и попросту удавить в тихом уголке да закопать, чтоб ни одна живая душа ее не нашла... всего не перечесть.
