Звонок с неизвестного номера - Анна и Сергей Литвиновы
Устроилась она метрах в двадцати от банка, в тени плакучей ивы. Со знакомыми здоровалась, кого по имени не знала или по виду приезжих обязательно оповещала, что домашние, сочные и сладкие, как сахар. Когда завлекать надоедало, по сторонам поглядывала. Интересно: кто с кем, кто купил чего. У банкоматов ввиду пенсии оживленно, да еще для Абрикосовки диковинка: консультантку поставили. На тех сотрудницах, что внутри сидят, фирменный бантик на шее – словно оглобля у коровы. А тут изящная юница, аккуратненькая, униформа к лицу. Баба Нина сначала осудила, что под юбку кроссовки, но потом признала: когда много часов на ногах, действительно удобно. Работала девица на совесть и дело свое, видно, знала. К тем, кто деньги из банкомата хвать и сразу прочь, не подходила. А если кто у экрана замирал, сразу подкатывала, говорила что-то. И слушали ее очень внимательно.
Баба Нина заинтересовалась, спросила знакомую, которая только что с консультанткой общалась:
– О чем болтали?
– Да такая молодец девочка! – похвалила приятельница. – Вот ты, Нина, как ЖКХ оплачиваешь?
– В банк иду.
– А я через банкомат. Тоже получается долго, сколько циферок надо вбить. Но можно, оказывается, приложение в телефон поставить, один раз в него лицевой счет внести – и платиться само будет.
– Да-да. Только деньги спишутся все и не поймешь потом, куда ушли, – скептически отозвалась баба Нина.
– Темная ты, как и я. А девочка объяснила: современные технологии полностью на нашей защите. Помогла мне приложение на телефон скачать. Теперь из дома платить буду.
– Ты телефон ей в руки давала?
– Нет, конечно. Она объяснила, где найти и как поставить. А когда я пароль придумывала, отвернулась и на шаг отошла.
– Все равно подглядела небось.
– Вот глупости какие говоришь! Не глядела она. Да и какой ей толк от моего пароля?
– Телефон упрет.
– Кто? Сотрудница государственного банка? Нинка, Нинка, слишком ты подозрительная. Как огурцы-то сегодня, хороши?
– Медовые! Добирай! Всего два кило осталось. Отдам со скидкой.
Ударили по рукам. Баба Нина, охая, поднялась со своего раскладного стульчика. Уложила его и ящик в тележку. Покатила вместе с имуществом своим к банкомату – тоже не чуралась прогресса, излишек наличных (а наторговала сегодня изрядно) надо на карту внести.
Пока стояла в очереди, разглядела девочку-консультанта внимательно. Серьезная такая, заботливая. Когда тачка у бабы Нины накренилась, подскочила, помогла. Предложила:
– Вам с оплатой коммунальных услуг помочь? Можно установить приложение и платить в один клик.
– Во что?!
– Ну, по щелчку пальцев, – улыбнулась.
– Нет, милая, не надо мне кликов. В банке оно надежнее.
– Воля ваша, – не стала настаивать.
И это бабе Нине понравилось. Обычно консультанты навязчивые – жуть, не отвяжешься.
В понедельник, шестнадцатого, она снова отправилась с огурцами в центр поселка. Сначала хотела у магазина встать, но оказалось, что припозднилась, все места в тенечке заняты, а день после череды пасмурных выдался солнечный. Пришлось снова к банку ковылять.
Народу сегодня куда меньше, каждого прохожего редкого приходилось зазывать, но иногда и совсем на улице пусто. Консультанта у банка тоже нет – у нас, как известно, хорошее начинание долго не продержится. От скуки глазела по сторонам, но, как назло, ни знакомых, ни перепалки хоть какой-нибудь меж прохожими редкими, чтоб развеяться.
В час дня примерно к банку подкатила машина. Иностранная. Черная. Из дорогих. Но вышел оттуда не какой-нибудь новый русский, а их местный пенсионер. По имени баба Нина его не знала, но в поселке иногда видела. И огурцы он у нее тоже покупал.
Отправился в банк, машина осталась. Глаза у бабы Нины – если читать, то совсем слабые. Но вдаль видят хорошо, поэтому разглядела. За рулем – бабища. Огромная. Сисястая. В волосах, присмотрелась, – роза красуется. И на заднем сиденье – женщина. С русой косой и в блузке зеленой. На консультантку давешнюю очень похожа. Баба Нина стала присматриваться: вроде бы и бант на шее виднеется. Только с чего бы банковским сотрудникам старика на машине привозить? Дети его небось. Вроде, когда однажды разговорились за огурцами, упоминал: ребенок в Москве. Ну или, может, два ребенка, она точно не помнила. В гости, что ли, нагрянули?
Стала присматриваться, разглядела и номер. Основные цифры – 321. Регион – краснодарский. Почему, интересно, если дети москвичи? Надо будет за огурцами зазвать, когда выйдет, и расспросить.
Водительское окно приоткрылось. Бабища с розой в волосах закурила. А та, которая вроде как консультант, на заднем сиденье с планшетом играется. Хороши дети! Могли бы старика сопроводить.
И вдруг, как бешеные, с места сорвались – с ревом мотора прочь. Ну и ну. Старик, что ли, домой пешком пойдет?
А тут и он выходит из банка. Смотрит растерянно на то место, где машина стояла.
Баба Нина выкрикнула:
– Уехали они! Только что!
Пенсионер потряс головой и по-прежнему на месте топчется.
– Иди огурчиков хоть купи! – позвала.
Посмотрел дико, отвернулся. Даже не поздоровался. Выглядит странно и пошатывается, будто пьяный.
– Эй, тебе плохо? – затревожилась баба Нина.
Не ответил. Еле передвигая ноги, пошаркал прочь. На своих двоих. Один.
Она покачала головой. Ну и дети пошли!
* * *
Таня заканчивала факультет прикладной психологии, так что про человеческие слабости ведала немало. И себя умела поставить на место почти любого человека.
Поэтому сразу подумала: «Пусть Наталья Авдюшина жизнь поменяла кардинально, но вряд ли оборвала все концы».
Если Штирлиц, полный нелегал, нашел способ в классической сцене фильма повидаться с женой, то Наталья тем более должна была поддерживать отношения хоть с кем-то из прежнего окружения. Да, место жительства сменила, фамилию скрывала – неохота, чтобы вкладчики обманутые и здесь достали. Но хоть один близкий человек из прошлого у нее должен был остаться.
Дело за малым: вычислить тех, с кем она сохранила связь.
Первым делом Садовникова расспросила Толяна. Тот рассказал: Наталью приметил давно, задолго до того, как та стала с Юрием Михайловичем общаться и в соседний двор в гости приходить.
– Я хоть по жизни трепач, но по сути – одинокий волк. Люблю в лес уйти, сам по себе, – не для кизила или грибов, а просто пошататься. На дикий пляж гоняю. Тоже один. Там с Наташкой и столкнулись. Смех. Берег пустой, в море никого, а я нырнул – смотрю: ноги женские. Ясно дело, стал знакомиться. По лицу гляжу – не подходит, старая. Но пока плыли вместе обратно, перетерли. Сказала, что местная, на Зеленой улице живет, курортников и шум не переваривает. Потом через пару месяцев
