Малютка Интрига - Дарья Донцова
Однажды Лера вдруг не вышла на работу, позвонила Нине и сообщила:
– Простудилась, температура небольшая, насморк начинается. Катя на ресепшене тоже слегла. Можешь ее заменить? У тебя следующая смена через двое суток. За это время успею поправиться, сама тогда у входа сяду.
– Конечно, – согласилась Нина, приехала на службу и около полудня узнала о смерти Ирины Завазиной, одной из своих клиенток.
Остапова расстроилась. Завазину никак не назвать милой, любезной. Она сидела в кабинете молча, включала на всю мощь телевизор, смотрела на мастера волком. Но ведь неприятно, когда из жизни уходит неглубоко пожилая дама, которую ты знаешь.
Лера вернулась на работу, как и обещала, на третий день. А у Нины стартовала новая смена, она вернулась в свой кабинет и не обнаружила в коробке флакон с базой. Кто-то из мастеров воспользовался отсутствием Остаповой и утащил расходник. И зачем так поступать? Да, нонешняя заведующая Олеся Игнатова превращается в боевого слона, когда слышит, что кто-то из мастеров пролил лак, испортил кусачки, использовал слишком много крема, мыла. Но когда у Нины пропала основа под лак, Олеся не рулила салоном, она еще только стала любовницей Вадима. А Валерия никогда не нападала на подчиненных. Максимум, что она могла сказать кому-то:
– Пожалуйста, поаккуратнее, у тебя быстро расходуются лаки.
Открытый намек на то, что маникюрша использует средства «Вако» для своих личных клиентов, экономит таким образом на расходном материале, понимали все.
После смерти Завазиной Валерия и Нина стали не разлей вода. Остапова считает, что к посетителям следует относиться с вниманием, уважением, но дружить с ними нельзя. Почему? Ну, во-первых, имеется социальное неравенство, одна – супруга, дочь, любовница очень богатого мужчины, другая – мастер со скромным доходом. И если клиентка превратится в твою подругу, она начнет откровенничать о своей жизни.
Околоток, где находится «Вако», окружен очень дорогими поселками, дома там стоят много миллионов. Кто их хозяева? Как правило, мужчины, которые сумели разбогатеть. С деятелями культуры все более или менее понятно, некоторые из них могут честным образом хорошо заработать – народ смотрит сериалы, читает книги, любит песни. Ну, и можно «нахимичить», указать в официальном договоре небольшую сумму, получить ее на свой счет, честно заплатить налог. Твой администратор возьмет конверт от заказчика, а там окажется толстая пачка купюр, о которой никто не узнает.
Вот с бизнесменами иначе. Да, кое-кто начал свое дело, продав дачу, квартиру, тут вопросов нет. Но кое у кого стартовый капитал появился в девяностых из воздуха. Откуда взялись немереные миллионы у тихого чиновника? Вопрос остается без ответа. То, что случилось в лихие годы, быльем поросло. Но почти у всех этих обеспеченных мужчин имелись жены, сестры, мамы, дочери. Кое-кто из них знал, каким путем муж, брат, сын, папа вскарабкался на гору. И если случался семейный скандал, разрыв отношений, женщины грозились открыть рот. В особенности часто обида плескалась в бывших спутницах жизни, им требовался слушатель, дабы вылить всю горечь со дна души. И кому им пожаловаться? Подруге? Сегодня она с тобой, завтра против тебя. С прислугой эти дамы не откровенничают. А вот фитнес-тренер или мастер маникюра, косметолог – частенько получают интересную информацию, которую им знать не следует. И большинство сотрудников «Вако» становятся конфидентами, с которыми ведут интимные беседы, делятся секретами.
Почему мастера соглашаются исполнять эту роль? Ответ прост: нежелание лишиться клиента и большие чаевые, которые оставляют дамы. А вот Нина категорически не хотела слышать ни о каких чужих делах, поэтому всегда очень громко говорила новеньким, которые устраивались у нее в кабинете:
– Плохо слышу, вы прямо кричите мне.
Понимаете, почему ей сообщали только о покупках и походах в театр?!
Еще Остапова прославилась умением не обращать внимание на хамство некоторых клиентов, поэтому ей начали доставаться все грубиянки, любительницы прийти в салон подшофе, нытики, зануды.
И самый главный местный enfant terrible[1], Юлия Адамова, тоже обслуживалась у Нины. Дама легко доводила мастера до слез. Услыхав всхлипы маникюрщицы, парикмахера, Юля требовала к себе директора салона и сладким голоском осведомлялась: «Почему должна смотреть на чужие сопли?» Впрочем, другое местное исчадие, Светлана Юргина, вело себя не лучше.
И обе эти тетки не один год ходили к Нине. Нехорошо, конечно, но, когда Юргина недавно неожиданно умерла, Нина не испытала ни малейшей печали. Остапова поняла, что более не увидит Свету – любительницу выпить, распустить руки, самозабвенную матерщинницу, – и обрадовалась.
Вскоре после кончины Юргиной Лера позвонила Нине в ее выходной день и предложила вместе пройти по магазинам в… городе Дмитров! Сказала: «Там есть крутые центры». Остапову нельзя назвать дурочкой, она не стала задавать вопросы вроде: «Тебе мало московских лавок?» Нет, Нина вмиг сообразила: Валерия хочет поговорить там, где точно нет чужих ушей. Через полчаса после выезда из дома Нина получила новое сообщение: «Шереметьево. Парковка». Пришлось катить в аэропорт.
Глава двадцать седьмая
Валерия впустила Нину в свою машину и скороговоркой произнесла:
– Улетаю. Куда – не скажу. Не ищи меня.
– Ладно, – кивнула Остапова и замолчала.
– Почему не задаешь вопросы? – нахмурилась подруга.
– Если захочешь, сама расскажешь. Если мне правду знать не надо, то и любопытствовать не стоит, – тихо произнесла Нина.
– Будь осторожна, – продолжила Лера, – никогда не заводи отношений с Вадимом.
– Да он мне совсем не нравится, – покривила душой Остапова. – Да Костров на меня и не смотрит. Сейчас с Олесей спит.
– Игнатова, скорее всего, станет директором салона вместо меня, – протянула Лера. – «Вако» – переходящий приз. С Костровым ссориться не следует.
Лера замолчала, потом засмеялась.
– Я, идиотка, директор, из кожи вон лезла, выполняла все, что Вадим велел. Когда Завазина умерла, ничего плохого не заподозрила. А вот смерть Юргиной глаза открыла. Чтобы для меня место начальницы освободить, прежнюю заведующую, Галю, на ресепшен перевели. Мы с ней недолго работали, потом она уехала куда-то.
Валерия схватила Нину за руку.
– Как я в постель к Вадику угодила? Перевелась на ресепшен, а он частенько заходил – то постричься, то на массаж – и пригласил в театр. Ну, пошло-поехало. Мне живо девчонки сообщили, что раньше он с Галиной хороводился, потом та директором «Вако» стала. Костров в меня влюбился, стали жить вместе. Я в салон уже как клиентка заглядывала. А с Галей мы в очень хороших отношениях остались. Она мне нашептала: «Лерка, сейчас бери от жизни все! Вадик, если кого-то обожает – прямо Аладдин с волшебной лампой. Не упусти момент, не разбрасывайся деньгами, их сейчас море окажется. Но не рассчитывай, что богатство навсегда. Мешок с золотом у тебя, пока Вадик от тебя в восторге. Но он больше года-полутора ни с кем не живет. За двенадцать месяцев тебе надо решить все проблемы: получить дом, машину, денег побольше, работу подготовить хорошую. Когда он новую мадам себе найдет, ты станешь директором «Вако», но это тоже не навсегда. Вадюшка станет тебя кое о чем просить. Вопросов не задавай, он это не любит, просто делай, что велит. Постоянно обращаться не станет, меня два раза всего дернул».
Лера прижала руки к груди.
– И что потом? Больше года Вадик меня любил, и в один день страсть прошла, появилась у него Олеся. Галя, тогда еще директор, доложила: «Игнатова вся в брендах, скоро нас покинет, к Вадику переедет. Я на ресепшене окажусь, ты директором станешь. Помни мои советы, не сглупи. Такой шанс, может, больше никогда в жизни не подвернется. Я все успела. Есть квартира в Москве, домик в Подмосковье, хороший запас, и найдена перспективная служба. Попрошу Вадьку меня на нее устроить в качестве прощального подарка, помашу «Вако» рукой, недолго на ресепшене клиентам кланяться стану».
Нина оторвала взор от моих ногтей, которые покрывала лаком.
– И получилось, как Галина говорила. Директор – Лера. Вадим живет с Олесей. Когда Игнатова Кострову осточертела, он ее устроил «Вако» руководить. Понимаете схему?
