Каратель - Роман Феликсович Путилов
Понимание, что у мужа проблемы не с сердцем пришло к Серафиме одновременно с сильным ударом в лоб маленькой кувалдочкой, которую тоже, когда-то, принес с предприятия супруг — один из молодых людей работал забойщиком на мясокомбинате Столицы, и работу свою любил. Но инструмент был непривычным и не совсем удобным — удар, убивающий насмерть единицу КРС, жизнь в женщине не погасил, только забил обратно в горло рвущийся наружу крик и притупил сознание, ноги ослабли. Уходя в спасительное беспамятство, Серафима почувствовала, как кто-то вырвал из потерявших чувствительность рук сумочку с собранным «на зубы» золотом и деньгами, зло вцепился в любовно наведенную перед поездкой с столицу химическую прическу, закидывая голову назад и открывая шею с ниточкой бус из речного жемчуга. А потом кто-то больно начал пилить беззащитное горло, на светлое платье хлынула кровь…у ушли мысли, страхи, боль. Душа женщины, повисшая в темноте, рванулась к теплому ласковому свету только уши, оставшиеся при пустом, растерзанном теле немолодой женщины еще слышали торопливые шаги, хлопанье закрываемых дверей детища отечественного автопрома и шуршание черных покрышек по камешкам серого шлака, что покрывал внутригаражные проезды.
Пахом, по причине ободранности половины организма остался в расположении, остальные быстро собрались и в полном составе поехали в сторону поселка.
Когда мы подъехали к РОВД, мне показалось, что безумный вчерашний день все еще продолжается — по первому этажу милиции носились взмыленные сотрудники, из дежурки опять тащили бесполезные пластиковые щиты и каски. Республиканскую трассу сегодня еще не перекрыли, но во дворах стояли кучки о чем-то ожесточенно спорящих граждан не титульной национальности.
— Ребята, давайте скорее в Ленинскую комнату, я сейчас подойду! — из узкой «кормушки» в огромном органическом стекле, отделяющих дежурную часть от фойе, торчала взлохмаченная голова дежурного по отделу. Дежурный нас не обманул, прибежал в минут через пять, роняя на ходу не скрепленные листы сводок и телетайпограмм из разбухшей картонной папки.
— Так, всем здравствуйте. Записывайте ориентировку и указание — сегодня, около двенадцати часов дня у гаражного бокса номер восемнадцать ГСК «Нефтяник» обнаружено тело гражданина Белова Н.Н., двадцать девятого года рождения с признаками насильственной смерти и его супруга Белова С.В., одна тысяча девятьсот тридцать восьмого года рождения с черепно-мозговой травмой головы и ножевым ранением в области шеи. Предварительно похищено — автомобиль «ВАЗ» «двадцать один — ноль шесть», цвет «рубин», государственный регистрационный номер «Харитон Николай Иван двадцать семь-двадцать восемь», портмоне мужское коричневого цвета с деньгами и документами, а также женская сумка черного цвета, в которой, вероятно, находились деньги и золотые украшения. Примет преступников нет. Время совершения преступления — около одиннадцати часов утра. Потерпевшая доставлена в районную больницу, где ей была сделана операция. Разговаривать нельзя, состояние тяжелое, находиться без сознания.»
Дежурный перелистнул лист желтоватого цвета и забегал взглядом по следующей бумаге:
— Ага, дальше — час назад экипажем ГАИ похищенный автомобиль, принадлежащий гражданину Белову был обнаружен возле здания общежития сельскохозяйственного училища по адресу улица Дружбы дом десять. На месте работает следственно оперативная группа.
Капитан поводил пальцем по плохо пропечатанным машинописным строкам, затем с удовлетворением захлопнул папку.
— Теперь указание для вас. В связи с указанным происшествием на территории района объявлена операции «Вулкан» и «Крепость». У здания общежития стали собираться люди, а в интернате живут несовершеннолетние. Вам дано указание — оцепить здание общежития и обеспечить работу следственно— оперативной группы. Где ваш старший, что-то я его не вижу?
— Старший сержант Пахомов заболел — с кресла встал напарник по райотделу: — Сегодня я его заменяю, старший сержант Викторов Алексей Николаевич.
— Ага, сейчас запишу — дежурный уткнулся в очередной журнал: — Вам все понятно?
— Все понятно, сейчас выдвигаемся.
Спросив у постового, внимательно наблюдавшего за окрестностями, прилегающими к зданию милиции, дорогу до улицы Дружбы, мы, быстрым шагом, двинулись в указанном направлении.
Здание общежития, предназначенного для проживания сельской молодежи, ничем не отличалось от тысяч аналогичных зданий, разбросанных по просторам необъятной родины — серый кирпич, трещины в кладке, неряшливо замазанные раствором различных оттенков все того же серого цвета, отсутствие балконов и щелястые рамы, покрытые краской самых диких оттенков. Только многие из этих окон были распахнуты настежь, откуда торчали нестриженные головы, что-то дерзкое выкрикивающие людям, собравшимся внизу.
За чахлыми кустами вездесущих кленов, обрамляющими здание «общаги», виднелся красно-оранжевый кузов «жигуленка», уткнувшегося капотом в дерево, и жалко зияющего на мир распахнутыми дверями и крышкой багажника. Метрах в пятидесяти от здания стояли машина канских гаишников и местной вневедомственной охраны. А на невысоком крыльце проходила линия противостояния.
Человек двести граждан не титульной нации подступали к входному тамбуру, который, пока, удерживали немногочисленные представители власти, в лице начальника РОВД и пяток людей в форме. Сбоку, в стороне от линии соприкосновения, сидел на штатном, черном чемодане — «дипломате», типичный эксперт-криминалист, с глазами философа и дешевой сигаретой в зубах, над которым, не поднимая головы, что-то быстро записывал, прижав к груди кожаную папку, в человек в прокурорской форме. Кроме этих двоих, остальные присутствующие что-то яростно орали, абсолютно не слушая друг друга. Ау соседнего здания, пока молча, собирались уже аборигены, с мрачными, но решительными лицами.
Алексей Викторов поспешил к начальнику милиции для выяснения ситуации, а я пошел в сторону канских гаишников.
— Здорово. Что тут за блудняк?
— Здорова. Да, вот, нашли машину по сегодняшнему убийству, сообщили в отдел. Пока следственно-оперативная группа сюда телепалась, начал местный народ собираться. Орут, что власть их не хрена не защищает, хотя вчера Первый секретарь лично обещал. Прокурорский с экспертам начали машину осматривать, но тут местные прокурорскому что-то предъявили, видно есть претензии. Следователь, от греха подальше, в общежитие забежал, начальника РОВД вызвал. Но, сам видишь, пока плохо справляются. А вас что сюда выдернули?
— Поставили задачу обеспечить работу следственной группы…
— О, вот и хорошо. А мы тогда, раз вы здесь, подальше отъедем, а то чем-нибудь в машину кинут, а мы потом здесь ее задолбаемся чинить.
В это время произошло два события — в конце улицы показалась черная «Волга», а старшему сержанту Викторову какой-то местный Вильгельм Телль, из числа учащейся сельской молодежи, метким броском прикроватного тапочка, под одобрительные крики других жителей общежития, сбил с головы форменную фуражку.
Глава 12
Глава двенадцатая. На грани массовых волнений.
Фуражка с высокой, тянутой тульёй, как у генерала Пиночета, смешно подпрыгивая, поскакала по ступенькам крыльца вниз,
