Виолетта Горлова - Как пальцы в воде
– Но это же не запрещается? – серьезно и обеспокоенно спросила девушка, пытаясь не засмеяться, наблюдая за реакцией чуть обескураженного мужчины. Видимо, он никогда не мог представить, что «заторможенная» мисс Старлингтон способна на иронию.
– Ну если вы решили, что по каким-то критериям воскресенье для этой цели предпочтительнее понедельника, – это, скорее всего, неплохой итог первой половины сегодняшнего дня. – Слегка преувеличив обеспокоенность в своем голосе и подхватив иронию своей собеседницы, Марк переключил внимание на принесенный официанткой чай. Пригубив напиток, он посмотрел на Энн с надеждой, что та в состоянии понять его шутливый ответ.
– Представляете, Марк, именно сегодня звезды расположились для меня в нужном порядке! – серьезно ответила она.
– Ночью или днем? – еще шире улыбнулся он, качая головой. – Я рад за вас… Вам можно по-хорошему позавидовать. Мне бы такую благосклонность небесных светил. – Его выразительное лицо отражало забавную смесь разноплановых чувств. – А могу я узнать, что явилось спусковым крючком для такого грандиозного решения?
Чуть улыбнувшись, девушка кокетливо сказала:
– Нет, Марк. Я и так с вами разоткровенничалась. Хотя, быть может, когда-нибудь…
Молодой человек пристально посмотрел на нее.
– Что ж, я весьма польщен…
Минутку они помолчали. Марк неспешно пил чай, с улыбкой глядя на засмущавшуюся мисс Старлингтон.
– Энн, я искренне вам желаю достичь тех целей, которые вы поставили перед собой сегодня. И верьте, звезды всегда будут хорошо расположены для вас! – Мужчина посмотрел на девушку с такой симпатией и поддержкой, что той показалось, будто какие-то лучи доброты и тепла коснулись ее лица.
– Мне было приятно увидеться с вами, Энн. Но, к сожалению, я должен идти, – озабоченно промолвил он, мельком взглянув на свои наручные часы. Оставив купюру на столе и поднявшись из-за стола, мужчина ее мечты напоследок ободряюще улыбнулся, пожелав Эннудачи в ее «новой» жизни.
Всю обратную дорогу домой девушка думала о Марке. Сможет ли она когда-нибудь навсегда похоронить свою влюбленность к нему? Когда она его долго не видит – ее чувства к этому мужчине засыпают тревожным и хрупким сном; но стоит кому-нибудь просто упомянуть его имя – они просыпаются и начинают терзать ее израненную душу. Именно Марк как-то сказал ей о чем-то: «… это похоже на зубную боль души», не подозревая, что эту ноющую боль влюбленная девушка испытывает с тех самых пор, как увидела его в первый раз. Тогда Эннувидела участие и искренний интерес к себе в глазах постороннего человека. В нем было, да и есть, то качество, которому она смогла дать определение только сейчас: Марк умеет слушать так, что ощущаешь себя самым важным человеком в его жизни. Может быть, из-за особой позы, открытого и доброжелательного взгляда голубых, искренне теплых глаз, несмотря на их прохладный цвет? Но самое главное, девушка чувствовала его энергетику добра. А не это ли – самое главное качество, которое должно быть в людях?
* * *Энн удобно расположилась в кресле самолета, попивая «Перье» и рассматривая в иллюминатор потемневшее предвечернее небо. Чуть раздосадованная своей рассеянностью и тем обстоятельством, что ей никак не удается сосредоточиться, девушка убрала книгу в сумку и вновь окунулась в воспоминания, откинувшись на спинку сиденья. Иногда она ловила на себе заинтересованный взгляд симпатичного мужчины, сидящего рядом. До сих пор Энн так и не привыкла к откровенному восхищению, которое за последнее время замечала все чаще и чаще. Слишком быстро произошли в ее жизни такие глобальные перемены. Хотя пять лет не так уж и малый срок для эволюции некоторых, даже не очень успешных, индивидуумов. Но последние полтора года, которые она провела вдали от Англии, оказался самым результативным в ее личностном становлении. И самое важное – девушка изменилась не только внешне. Если бы в сутках было бы больше двадцати четырех часов – она задействовала бы и оставшиеся. За прошедшее время Энн увидела столько новых мест, что многим для этого потребовалось бы несколько лет: Париж, Нью-Йорк, Прага, Вена, Монтрё, Ницца, Канны, Берн, Бастия… Но это еще не все чудеса, преподнесенные ей судьбой и подарившей девушке удивительное, почти фантастическое открытие, которое много объясняет, и в которое ей трудно поверить даже сейчас. До сих пор она еще не успела привыкнуть к себе «новой»… Непостижимым образом вновь обретенные, а когда-то «утерянные» способности превратили ее жизнь в уникальную сказку. Хотя, по сути дела, она обрела то, что всем остальным, или почти всем, дается при рождении, как данность. Казалось бы, обычная возможность Познания! Только далеко не все ценят этот неповторимый шанс, неповторимый, потому что мироздание меняется каждый миг, а человеческий век так скоротечен. Как можно не ценить Этого? И Энн отдавала должное такому бесценному подарку фортуны, относилась к нему как к хрупкому, чудесному волшебству, будто боясь ненароком мыслью, словом, поступком растворить этот дар в обыденной, незначительной суете. И только одно обстоятельство по-прежнему омрачало радость мисс Старлингтон…
Сейчас, когда ей исполнилось двадцать два года, она, оглядываясь назад, могла бы быть более беспристрастной в оценке всей своей жизни, но все равно не могла понять причину такого длительного периода своего психического состояния, которое, безусловно, не вписывалось в норму. Энн много прочитала об аутизме и о других заболеваниях мозга, но никакой из всех известных ей недугов психики не описывал симптомы, отравившие годы ее детства и юности. Что же с ней произошло? Размышления на эту тему давно уже привычно обосновались на немалом участке ее мозга. Хотя многое говорило о том, что причина ее болезни, похоже, кроется в том странном обмороке, который случился с ней в шестилетнем возрасте. И пока остается только одна возможность узнать разгадку этой тайны, поэтому девушка надеялась, что удача еще не устала ей улыбаться. Когда год назад она узнала о смерти миссис Биггс – была просто потрясена этой новостью. А ведь женщина была совсем не старой. Уже тогда Энн серьезно забеспокоилась: профессору Биггсу уже под семьдесят. Он может умереть в любую минуту, унеся с собой тайну, которая касалась и ее, Энн… Если, конечно, она правильно поняла собственную интуицию. Но попытаться можно, а вдруг?.. Девушка осознавала: ее мысленные пожелания о хорошем здоровье профессору носят абсолютно эгоистический характер. Но мисс Старлингтон не было стыдно из-за этого: ее подозрения в косвенном или непосредственном отношении супругов Биггс к событиям шестнадцатилетней давности почти оформились в убежденность. Ее прошлая жизнь, наполненная горечью, тоской и безысходностью, несомненно, явилась следствием того странного и необъяснимого случая. Возможно, это и не так, но лучше проверить. Во-всяком случае, она приняла именно такое решение. И пока Алан Биггс жив, живет и ее надежда. Знать о себе даже отвратительную или страшную правду – лучше, чем пребывать в неизвестности, постоянно занимаясь пустыми терзаниями своего сознания. Но оптимистически решив, что с недавних пор судьба стала к ней чрезвычайно любезна, можно предполагать логическое продолжение такого отношения к себе со стороны фортуны, несмотря на ее коварность. «Удача просто не может проявлять такую ветреность в своих предпочтениях, хотя бы в ближайшие пару месяцев, – думала Энн. Я попытаюсь разговорить профессора. Правда, говорили, что у него уже лет десять не все в порядке с головой, но обо мне тоже сплетничали всякое. Вряд ли стоит верить такой клевете».
Девушка облегченно вздохнула и откинула голову на подголовник кресла, разметав густые пепельно-русые волосы по плечам. Сидящий рядом мужчина чуть пошевелился, вновь бросив взгляд на красивую соседку. Уже минут пятнадцать он размышлял о небанальном начале тривиального флирта. Время для этого еще оставалось. Зачем же его терять? Но девушка, к его огорчению, проявила стойкое равнодушие к попыткам мужчины завести с ней разговор. Такая молодая и такая искушенная! Как ловко избегала общения… это несказанно подогревало его охотничий азарт. Нечасто с ним случались такие казусы. А ведь все говорило ему о том, что эта особа – обычная любительница легких приключений и, конечно же, не чурается быстрых удовольствий, особенно если для их получения не требуется много усилий. Красотка, судя по всему, либо богатая бездельница, либо модель. Тонкий аромат дорогих духов, неброский костюм цвета гиацинта – явно творение знаменитого дизайнера. Из украшений: узкое золотое ожерелье-ошейник, тонкое колечко и стильные часики, подчеркивающие изящное запястье. Он хорошо знал эту категорию легкомысленных экзотических пташек-колибри, непринужденно порхающих по жизни и выбирающих себе самое красивое оперение, самый вкусный нектар и все самое лучшее в жизни, дабы вкусить максимальное количество удовольствий от своего повседневного бытия. И ему всегда было интересно проверить, насколько далеко готова пойти такая птичка в поисках приключений на свой аппетитный хвостик. Его мысли, грустные размышления несостоявшегося бонвивана, вдруг прервала неприступная соседка, обратившаяся к нему с каким-то вопросом, и в тот момент мужчина увидел ее огромные темно-голубые глаза. Ему еще не приходилось встречать красивых представительниц женского пола, лишенных высокомерия и даже малой толики надменности; тщательно скрываемые гордыня, тщеславие и самонадеянность просачивались сквозь невидимые поры их безупречной кожи, струились из картинно-красивых глаз. Их вроде бы ненавязчивый эротизм был откровенно прицельным, как, впрочем, и мысли, далекие от сексуальных желаний, но испытывающих вожделение другого порядка, подразумевающее под собой вполне материальные субстанции. А в необыкновенно выразительных глазах этой красивой соседки таилась сокровенная грусть. В одно мгновение мужчина изменил свое прежнее представление об этой девушке, мысленно признав свою ошибку. Он даже не сразу сообразил, о чем его спрашивают, и ей пришлось повторить свою просьбу. Оказывается, она сбросила обувь, а молодой человек нечаянно придвинул одну ее туфлю к проходу. Подавив печальный вздох, мужчина исправил свою оплошность, а затем, все оставшееся до прилета время, размышлял о том, что же могло приключиться с этой красавицей, сумевшей задеть его доселе спокойную и безмятежную душу.
