Анна Данилова - Красное на голубом
Теперь же все изменилось. Да, она по-прежнему оставалась женой Петра Андреевича и в их отношениях все было по-старому, но вот в личной жизни самой Натальи все перевернулось с появлением молодого любовника.
Они познакомились случайно, на вечеринке в загородном доме Буровых, друзей мужа, где Наталья выпила слишком много шампанского и очнулась уже в одной из комнат раздетая, в объятиях незнакомого ей парня. Сначала она испугалась, оценив ситуацию, вскочила, быстро оделась и выбежала из комнаты. Но, спустившись вниз, успокоилась, так как нашла всю компанию на лужайке перед домом, где мужчины жарили мясо и пили, а женщины просто ленились, лежа на расстеленных одеялах. Увидев ее, Петр, помахав ей рукой, спросил, хорошо ли она себя чувствует. Она, ощущая, что краснеет, лишь кивнула ему головой и тоже устроилась на одеяле, рядом с другими женщинами. Катя, жена Коли Перекалина, пододвинулась к ней и улеглась, положив свою голову на колени Натальи.
– Ну ты, мать, даешь! – шепнула она чуть слышно. – Хорошо, что твой ничего не заметил, а бабы-то наши, думаешь, не поняли?
– О чем ты? – Наталья сухими ладонями «умыла» лицо, потерла глаза. – Представляешь, я уснула. Проснулась в какой-то комнате.
– Это Леша, он присматривает за домом. Буров помогает ему оплачивать учебу. Хороший мальчик, не правда ли? – Катя, пропитанная шампанским и солнцем, вся в розово-белом, похлопала Наташу по плечу.
– О чем ты? – густо покраснела Беленкова.
– Никто из наших ничего ему не скажет. В смысле твоему Петечке. Живи себе спокойно, наслаждайся жизнью.
– Но я ничего не помню, – прошептала Наталья. – Ничего!
– Понимаешь, жара, ты много выпила, и Ларка, жена Бурова, отвела тебя в комнату, чтобы ты выспалась.
– Ну вот! Я же была одна.
В тот день она не знала, как себя вести – то ли признаться хотя бы Катьке в том, что произошло на самом деле, то ли нет. Она даже перед собой ломала комедию. Хотя все же было спланировано.
Она стала встречаться с Алексом после этой вечеринки так часто, как это было только возможно. Молодой человек, для которого женское тело представляло интерес как таковое, особо не церемонился со своей взрослой любовницей, называл вещи своими именами и, как считала Наталья, пользовался ею, нисколько не задумываясь о том, что вообще происходит. Главным для него было получить удовольствие, а деньги, которые она платила ему, он брал, все же стесняясь. Наталья в отличие от него лучше понимала суть происходящего, поскольку и являлась инициатором их отношений, с трудом воспринимала моральную сторону этих событий, но и отступать было уже поздно. Колесо завертелось и набирало обороты. Остановиться она не могла, поскольку слишком многое было поставлено на карту, а именно: она сама.
К тому же у нее появилась возможность узнать другого мужчину, понять, чем вообще мужчины отличаются друг от друга, и поняла, что ее муж в сексуальном плане все же сильно проигрывал Алексу. И дело было не только в возрасте. Алекс был жадным до любви, страстным, сильным, он ни в чем не знал меры. Сначала это пугало, потом Наталья стала искать в этом для себя полезное, но что-то не очень-то у нее это получалось. Ее личная жизнь, давшая сильный крен, покатилась вниз, натыкаясь на острые камни разочарования, лжи, фальши и унижений.
«Ну что, попробовала? Попробовала? – спрашивала она себя, срывая с чужого дивана собственную простыню с влажными, свежими следами любви. – Получила то, что хотела? Таскаешься в чужой дом со своей простынкой, чтобы не подцепить какую-нибудь заразу, а сама не предохраняешься, ведешь себя хуже самой распоследней шлюхи! И позволяешь этому щенку вытворять с тобой такие вещи!»
Но у нее были свои цели, и одна из них уже достигнута: у нее теперь любовник. Очень молодой. Очень сексуальный. Что же касается других целей… Время покажет. И жизнь все расставит по своим местам.
Уложив плотно сложенную простынку в сумку, Наталья с брезгливостью залезла в ванну и включила душ. Даже теплая вода показалась ей грязноватой, как и вся та история, в которую она залезла вот так же, с ногами, как и в эту чужую, покрытую налетом грязи ванну. Потом вытерлась своим же полотенцем, оделась, утрамбовала и полотенце, предварительно сунув его в пластиковый пакет, в сумку, после чего покинула ставшую ей омерзительной квартиру: с чужими запахами, с чужими вещами, с чужой историей.
Дома было все чисто, красиво и пахло пионами, стоявшими сразу в трех хрустальных вазах. Ее встретил Костя. Они обнялись, Наталья прошла сначала в ванную комнату, достала из сумки грязное белье и сунула в корзину, после чего вымыла руки, побрызгала на себя духами и отправилась в спальню.
Раздевшись, она какое-то время стояла перед зеркалом, рассматривая свое тело и задавая себе один и тот же вопрос: «Неужели я действительно так понравилась этому парню, что он часами может не выпускать меня из своих рук?» Она была все еще стройна, да и грудь не обвисла. Ни на лице, ни на шее еще нет заметных, видимых морщин. И только глаза, взгляд выдают в ней возраст, только в них отражаются все переживаемые ею страдания.
В дверь постучали.
– Костя, минутку.
Она набросила домашнее платье, открыла дверь и впустила Костю. Вот кто был настоящим ангелом! Она обняла его, поцеловала.
– Как дела, сынок?
– Мам, ты сегодня такая красивая! Молодая… – Костя любовался ею. – У тебя все нормально?
Ей показалось, что ее сын знает о ней все.
– Нормально. Просто прогулялась, встретилась с подругами.
– У тебя щеки горят.
– Да мы винца немного выпили. – Ей было стыдно за свою ложь. Стыдно за свои мысли и чувства. Если бы он только знал, где и с кем она сейчас была, чем занималась!
Но она должна была это сделать. Должна. Она должна была испытать это.
– Как продвигается работа над портретом?
– Мне нравится.
– Что нравится? Портрет?
– Нет, портрет она мне еще не показывала. Говорит, еще рано. Но нравится бывать там, позировать. Время летит очень быстро. Ма, она такая красивая, эта Рита! Я просто с ума схожу, когда вижу ее. И не то чтобы я влюбился, но просто. Она такая… воздушная, что ли. И с ней легко. Она так много знает. И вообще, Рита – очень интересный человек. Когда я смотрю на нее, всегда думаю о том, что, если бы она была не замужем, я непременно женился бы на ней. Хотя… Думаю, она и так все понимает. А недавно так и вообще я такое ей сказал! Словом, признался, что она привлекает меня. Я думал, она выставит меня за дверь, но она восприняла это нормально, отшутилась.
– Я тоже хочу иметь свой портрет, и чтобы его написала именно Рита. Знаешь, я поняла это, когда она предложила тебе позировать в камзоле и берете. Она – женщина с фантазией, очень оригинальная. Быть может, она найдет и в моей внешности что-то такое, необычное, предложит написать меня, скажем, в старинном наряде… как королеву, а?
– А ты и есть королева. Знаешь, она называет меня принцем. А еще она отлично готовит. У нее даже суп гороховый получается вкусным, хотя я, как ты знаешь, раньше терпеть его не мог. А какие чудесные она сделала сухарики к супу!
– Любовь зла – съешь и гороховый суп. Ладно, Костя, иди к себе, а я отдохну. Надо, чтобы к папиному возвращению мой яркий румянец побледнел, а то еще скажет, что я – пьяница. – Она снова повернулась к зеркалу и слегка похлопала себя пальцами по щекам.
Костя вышел из спальни матери и заперся в ванной комнате. Достал из-под ванны пакет, вытряхнул содержимое, присел на корточки и принялся перебирать женские вещи. Голубой теплый свитер, черные брюки, черные замшевые туфли. Открыл голубую коробку «Courreges In Blue». Достал флакон и поднес к носу. Необычный, приятный, острый запах. Из кармана брюк на кафельные плитки пола шахматного узора упала со звоном связка ключей. В электрическом свете сверкнула гранями золотая пирамидка.
26
Когда она отжала тряпку и вылила воду в унитаз, то поняла вдруг, что вымыла полы уже во второй раз за этот день.
Инна, тщательно намыливая руки, подумала о том, что она просто сходит с ума. Еще немного, и она окончательно свихнется от неопределенности, от того, что какой-то там парень, оказавшийся обыкновенным проходимцем, просто-напросто бросил ее.
Она вышла из ванной комнаты, осмотрелась и решила, что не намерена больше оставаться в этой квартире, где все напоминает ей о Вадиме и о тех тяжелых для нее днях, когда она сходила по нему с ума. Она должна забыть его, забыть!
Она включила телевизор. Передавали репортаж об автокатастрофе за городом – огромная фура подмяла под себя иномарку. А вдруг с Вадимом что-нибудь случилось? Может, его тоже сбила машина? Или у него перитонит? Или аппендицит? Или язва желудка? Может, он любит ее и ждет, чтобы она разыскала его в одной из больниц?
Она мысленно уже несла ему в больницу сумку с теплым куриным бульоном, киселем из сока черной смородины, когда раздался долгожданный телефонный звонок.
