Василий Казаринов - Кавалер по найму

— Я питаюсь сырым мясом, а пью только свежую кровь.

— Ах да, ты же у нас хищная птица с разбитым сердцем.

— Но могу выпить и джина. — Я отвернул пробку, плеснул немного в стаканы: — За тебя. Ты прекрасно выглядишь.

— Но ты же не затем сюда явился, чтобы расточать мне комплименты?

— Не знаю… Давай для начала выпьем.

Мы подняли стаканы и пригубили.

— Ну и?.. — настаивала Фанни, подлив себе тоника.

— Мне нужна девочка.

Фанни откинулась на спинку кресла, скрестила руки на груди и, закинув ногу на ногу, некоторое время гипнотизировала меня сонным черепашьим взглядом.

— С чего ты взял, что я смогу тебе в этом помочь?

— Да брось ты. — Я опустил ладонь на ее локоть. — Мы ж свои люди. И кроме того, я тебе, кажется, говорил… Я ведь птица ночная, кое-какое представление о среде обитания имею. Или ты хочешь убедить меня, что эти симпатичные девчушки собрались тут за полночь исключительно для того, чтобы отметить день рождения подружки?

— А знаешь, ты угадал… — Она сделала знак девицам, собравшимся за праздничным столом.

Девочки, как по команде, зашевелились, о чем-то приглушенно заворковали. Пробка полетела в потолок, пенящиеся бокалы сошлись с тонким звоном над тортом, приветственно качнулись к одной из участниц застолья, сидевшей ко мне спиной, видно имениннице.

— У Маши в самом деле сегодня день рождения, — подала голос Фанни. — У нас тут, как видишь, все по-семейному…

Только теперь я обратил внимание на то, что кресло во главе стола пустовало.

— Да-да, — подтвердила Фанни, — они ждали меня. Но тут заявился ты.

Я демонстративно повертел головой, оценивая интерьер заведения.

— Что-то не так? — спросила Фанни.

— Черт, похоже, я все-таки ошибся адресом, — вздохнул я. — Шел в комнату — попал в другую. Шел в маленький бордель, а попал, кажется, в один из филиалов общества милосердия.

— Милосердия? — с усмешкой протянула она, и черепашьи веки ее дрогнули. — А что, в каком-то смысле ты прав. Знаешь, я ведь в этом бизнесе достаточно давно, всего повидала. Здесь действительно неплохо. Девочки ведь не зря ко мне стремятся.

Я медленно цедил джин, стараясь подольше удерживать во рту приятно пощипывающую язык жидкость. И уже прилично расслабился, однако сумел отметить перемену в лице Фанни. Веки её пришли в движение, поползли вверх — она напряженно смотрела куда-то выше моего плеча, а пальцы настолько плотно стиснули стакан, что, казалось, вот-вот раздавят его… Я оглянулся. В зал вошел милиционер, лейтенант. Проходя мимо, он небрежно глянул на меня, привычным жестом откинул деревянную крышку, открывающую проход за стойку бара, и исчез за портьерой. В каждом его жесте сквозила уверенная повадка человека, чувствовавшего себя здесь как дома.

— Я сейчас, — бросила Фанни, направляясь следом за стражем порядка.

Девочки за столом притихли, затравленно поглядывая в сторону бара. Спустя пару минут мент появился снова и неспешно двинулся к выходу. Охранник вытянулся по стойке «смирно». Когда же лейтенант скрылся за дверью, каменный человек облегченно выдохнул и уселся на свое место. Обернувшись, я увидел Фанни за нашим столом. Она наливала в стакан джин — когда тот наполнился до половины, я придержал ее руку и спросил:

— Красная крыша явилась за очередным взносом?

— Ага… — выдохнула она.

— А что у нас почем? Какие тарифы, если не секрет?

— Да какой, к черту, секрет! Это же всем известно. — Она выдернула из розетки салфетку, расстелила ее на столике, вынула из кармана жакета ручку, нарисовала кружок: — Это, будем считать, уличная точка. — Ручка быстро очертила контур человечка справа от круга, потом слева, потом еще один, чуть ниже; быстрым росчерком протянула к ним из кружка три стрелки: — Это начальник отделения милиции, — обозначила она левого человечка. — Ему положено полторы тысячи в месяц.

— Негусто, — тоном знатока вставил я.

— Долларов, — пояснила Фанни, переходя к правой фигурке. — Это так, шушера, постовая служба, ей, чтобы не было забот, достаточно отстегивать тысяч десять… Рублей, разумеется.

— А третий? — спросил я.

— Это как раз твой приятель из полиции нравов. Ему. надо тоже выложить полторы тысячи баксов. Примерно та же ситуация в других заведениях. С той лишь разницей, что мы платим не патрульным, а участковому.

— Хороший бизнес, — заметил я, разглядывая схему движения денег, и повертел головой, окидывая взглядом стены, изящно декорированные пурпурной шелковой тканью.

Фанни скептически покивала и неожиданно спросила:

— Ты в Греции бывал?

— Нет, а что? Там это дело поставлено на службу государству?

— Не знаю, как сейчас, а прежде было поставлено. У них там, в древних Афинах, еще до нашей эры, был один толковый мужик. Его, кстати, причисляют к славной когорте мыслителей, семи афинским мудрецам…

— Фанни! — искренне восхитился я. — Да ты прекрасно ориентируешься в истории вопроса!

— Возможно, это тебе покажется странным, — грустно отозвалась она, — но у меня вообще-то высшее образование. — Она продолжила, прикрыв ладонью салфетку: — Так вот, этот Солон объявил сообщество женщин легкого поведения государственной светской организацией, а дома терпимости, или как они у них там назывались, — государственными учреждениями. Догадываешься, что из этого вышло?

— Афины в кратчайшие сроки обрели всеобщее благоденствие, достаток и покой на долгие времена?

— Вот именно. Больше того, если б ты бывал в Греции, то, возможно, тебе бы рассказали, что знаменитый храм Афродиты Пандемос воздвигнут на деньги проституток. — Она оперлась локтями о стол и, опустив лицо на ладони, уставилась в угол зала, где девочки пили шампанское. Я полез в карман куртки, достал пятьдесят долларов.

— Это много, — заметила Фанни. — С тебя тридцать по старой дружбе. — И уточнила: — Кто?

— Ну хотелось бы нечто изящное… — В нескольких словах я набросал портрет хрупкой девочки, напоминавшей одуванчик, — той самой, что сошлась на сладком ринге с Бэмби.

— Тоня? — переспросила Фанни. — Откуда ты ее знаешь?.. — Потом спохватилась:. — Ах да. Ты же был там, видел ее…

— Кстати, как твои сотрудницы оказались в том стильном подвале, да еще в таком экзотическом шоу?

— Да как… Поступил заказ. Пять девочек на вечер. В детали клиенты особо не вдавались, просто сказали, что девочки нужны для какого-то рекламного шоу. Почему бы нет? Я, правда, начала было переживать, явилась туда сама. Вообще-то я там уже бывала пару раз. И поначалу колебалась. Но девочки не возражали. Все лучше, чем лежать под клиентом. Ну а остальное ты, кажется, видел.

— Так как насчет Тони?

— Увы, — она развела руки в стороны, — она на вызове. Где-то за городом. Там клиенты устраивают пикник на природе. Будет только завтра к вечеру.

— Жаль, — вздохнул я.

В самом деле жаль. Неплохо было бы, во-первых, спросить у нее, откуда она знает одного маленького симпатичного олененка. И во-вторых, что ей нашептал Киса перед финальным боем? Она поддалась Бэмби, это было очевидно.

— Тогда пусть будет именинница… — Я кивнул в сторону праздничного стола.

Она сидела спиной ко мне, но я ее узнал. Она, единственная из всей компании, находилась в тот памятный вечер в подвале и тоже выходила на ринг. Я подвинул купюру в сторону Фанни, взял со стола на треть опустошенную бутылку «Бифиттера».

— Надо немного выпить. Все-таки у человека день рождения. Да, и вот еще что, — я огляделся, — а где у тебя тут… Как это принято выражаться? Номера.

— Я снимаю в этом доме квартиру. Средний подъезд, третий этаж, налево. Маша знает.

Разумно, отметил я про себя. Вполне невинное кафе, в котором собираются девочки. Сидят за столиками, покуривают, посасывают коктейль. Время от времени удаляются в компании с кем-то из посетителей и возвращаются через часик — благо апартаменты в том же доме. И кто бы мог подумать, что это не просто место отдыха, где можно выпить и закусить, а маленький, уютный бордель.

Я сунул бутылку во внутренний карман куртки, встал, сделал шаг от стола, но тут же вернулся, поднял лежащую рядом со свечой ручку, набросал на салфетке контур еще одного человечка, плотно заштриховал его и пометил знаком вопроса.

Фанни пристально следила за тем, как от фигурок, начертанных ее рукой, к тому, что изобразил я, протянулись несколько стрелок. Потом подняла на меня задумчивый взгляд и покачала головой:

— Не советую. Это опасные игры.

Я знал это. Суммы над стрелочками волновали мало. Меня все больше занимал тот заштрихованный персонаж, что исчезал на глазах, — Фанни порвала салфетку на мелкие кусочки.

Должно быть, я не слишком хорошо рассмотрел ее в тот вечер — увлекся водочкой в баре.

Она оказалась хорошенькой: среднего роста, с несколько размытыми, правда, чертами овального лица, однако эта невнятность с лихвой компенсировалась поразительно глубоким взглядом красивых карих глаз. Поднявшись на третий этаж, мы миновали узкий коридор, прошли в уютно обставленную комнату, главным предметом обстановки которой была роскошная кровать. Девочка начала расстегивать пуговки на блузке.