Марина Серова - Все о мужских грехах

— Застрелили ее.

— Скажите, Павел Васильевич, а где это произошло? У нее дома?

— Ты мне допрос, что ли, устраиваешь?! — взорвался он. — Ты кто такая, чтобы мне здесь вопросы задавать?!

Услышав это, я поднялась и холодно сказала:

— Разговор не получился. Извините, что помешала вам ужинать. Так что приятного аппетита и всего хорошего, — после чего повернулась и пошла к двери, заметив, что в руках у моих сопровождающих сами собой появились пистолеты, которые они направили на уголовников.

Не ожидавший такого поворота событий Фролов на какой-то момент опешил, а потом расхохотался и спросил меня:

— Ты кто такая?

— Частный детектив, — ответила я, не останавливаясь, через плечо — говорить о своем прокурорском прошлом было сейчас ой как не к месту.

— Да погоди ты! — сказал он мне вслед. — Получится у нас с тобой разговор!

Я вернулась и села на прежнее место, сказав при этом:

— Меня зовут, как вам, наверное, сказал господин Лекоба, Татьяна Александровна. Так что и вы обращайтесь ко мне так, пожалуйста, — с нажимом произнесла я. — А то неудобно получается: я к вам со всем уважением, а вы мне тыкаете.

— А вы ничего! Боевая! — одобрительно сказал он. — Вот и Галька у меня такая же была — мы же с ней детдомовские, а там тихоням делать нечего! Она у меня нормальная девчонка была, а когда я сел, со всякими подонками связалась, и пошло у нее все вкривь да вкось! — вздохнул он и все-таки ответил на мой вопрос: — Ее шальной пулей убило! Прямо в сердце.

— Вопрос совершенно идиотский, но не могу не спросить: у вас этой пули случайно не сохранилось? — спросила я.

Вместо ответа он запустил руку под рубашку и вытащил массивную золотую цепь, на которой рядом с тяжелым золотым крестом была прикреплена пуля.

— Посмотреть можно? — спросила я и, не дожидаясь ответа, встала и подошла к нему.

Я взяла в руки пулю и, повертев ее в руках, удивленно сказала:

— Стреляли, похоже, из «ТТ», калибр, во всяком случае, тот же.

— Да здесь в то время из чего угодно стреляли, — заметил один из мужчин, а вот Фролов смотрел на меня очень напряженным взглядом, но молчал.

— Павел Васильевич, я понимаю, что экспертиза не проводилась, но, может быть, вы или кто-то другой заметили на ее одежде вокруг входного отверстия подпалины?

— Ты… — начал было он, но все-таки поправился: — Вы на что намекаете? — нехорошим голосом спросил меня Фролов. — На то, что ее специально застрелили?

— Я пока только выдвигаю предположение, так сказать, рассуждаю вслух, — ответила я и сказала: — Павел Васильевич, мне сказали, что ваша сестра в последнее время перед смертью жила с Виктором Зайцевым. Он вам как-то объяснил, что произошло? Как он сам смог уцелеть в этой перестрелке? Кто вообще нашел Галину Васильевну?

Он долго молчал, сверля меня взглядом, и наконец сказал:

— Я ее нашел. Утром 10 июня к ней заехал, а она на дорожке мертвая лежит — видно, в сортир ночью пошла и по дороге ее убило.

— А соседи ничего не слышали? — спросила я.

— В то время постоянно стреляли, вот люди и перестали на это внимание обращать, — ответил он.

— Павел Васильевич, вы мне ничего про Виктора не сказали, — напомнила я.

— Да не было там Витьки и вещей его тоже, — сказал он. — Уехал, наверное! Он был у меня накануне днем и сказал, что ночью брата его сводного с женой убили. И свидетельства об их смерти показал. А еще сказал, что племянница его пропала и он ее искать будет. Ну, я ему денег дал, чтобы он похороны и поминки как положено устроил. Еще на дорогу и поиски денег дал и сказал, что помогу, чем могу, — он же мне почти родственник был. А больше я его не видел.

— Он обманул вас, Павел Васильевич! — уверенно сказала я. — Это он сам убил Стадницких в ночь с 8-го на 9 июня! Да-да! — покивала я, видя его недоверчивый взгляд. — Его там видели в ту ночь! А утром он действительно приходил с милиционером, чтобы факт смерти зафиксировали. Но вот что странно: откуда он об этом узнать мог? От соседей? Так ни Нинуа, ни Ковба ему ничего не говорили. И похороны с поминками устраивал совсем не он. Так что уехал он по совершенно другой причине. А впрочем, вот, послушайте сами!

Я достала из кармана диктофон, поставила его на стол и включила. Мужчины слушали мой разговор с сожительницей Анатолия Тихонова в полной тишине, а когда запись кончилась, Фролов воскликнул:

— Да что за чушь! О том, чтобы им пожениться, разговор действительно был, но все остальное?.. — и он удивленно помотал головой.

— А вот Зайцев, как вы сами слышали, воспринял болтовню вашей сестры очень серьезно, здорово разозлился и пытался заставить ее замолчать, а когда у него это не получилось, увел Галину оттуда. А потом она почему-то получила пулю в сердце, а вот он исчез! — я развела руками. — А если учесть, что в 2005-м в Волгограде он стрелял из «ТТ» в одну девушку, то…

— Не верю! — затряс головой Фролов. — Не мог он это сделать!

— Мог и сделал! — уверенно заявила я.

— Эй, кто-нибудь! Сгоняйте за этим Тихоновым и привезите сюда вместе с его шалавой! — приказал Фролов, и один из мужчин, быстро поднявшись, ушел.

— Чем еще докажете? — спросил он, и у него от гнева начал дергаться глаз.

— Пожалуйста! — пожала плечами я. — Но мне для этого потребуется ваша пуля.

— Зачем? — удивился он.

— Хочу сравнить ее с теми, что в Волгограде, — объяснила я.

— Вернете? — спросил он.

— Да! — твердо пообещала я.

— Гарантируете? — он пристально посмотрел на меня.

— На сто десять процентов! — уверенно ответила я.

— Ладно! — немного подумав, сказал он и, открепив пулю от цепочки, спросил: — Как отправлять будете?

— Думаю, господин Лекоба не откажет мне в любезности и поможет, — пожала плечами я.

— Не надо! Это мое личное дело! — сказал он и повернулся к одному из сидевших за столом людей. — Трошки! Отправь в Волгоград гонца! Кого пошлешь?

— Я тут трошки покумекал, — сказал мужик, и я поняла, почему у него такая необычная кличка. — Думаю, что Кроха для этого подойдет! Он в Волгограде с адвокатом нашим свяжется, а тот уже куда надо сходит.

— Да! — согласился Фролов и, повернувшись ко мне, сказал: — Так оно надежнее будет!

— Вам виднее! — согласилась я и, достав органайзер, где у меня были записаны данные Кириллова, переписала их на чистый листок, который отдала Фролову, а потом позвонила в Волгоград на домашний номер Кириллова.

— Здравствуйте, Петр Федорович, — сказала я, когда он мне ответил. — Это вас Иванова беспокоит. Помните, я к вам от Кирьянова из Тарасова приезжала?

— Конечно, помню, Татьяна Александровна, — ответил он.

— А вы помните, что, когда мы с вами были у Елены Юрьевны, то говорили о покушении на девочек зимой 2005-го?

— И это помню, — отозвался он.

— Я сейчас в Сухуми, и у меня есть пуля с одного убийства. Если к вам от меня человек подойдет, то вы сможете свести его с Леной, чтобы она быстренько… Понимаете? Очень срочно!.. Сравнила ее с теми, что у нее есть. Если они совпадут, в чем лично я уверена, то пусть объявляет во всероссийский розыск уроженца Сухуми Виктора Степановича Зайцева, 1957 года рождения. Я не думаю, что она его найдет, но это ей, естественно, зачтется.

— Царский подарок! — восхищенно воскликнул он.

— Долг платежом красен! — рассмеялась я и уже серьезно сказала: — А теперь самое главное: пулю нужно будет вернуть тому, кто ее вам принесет! Это непременное условие! Если это невозможно, то…

— Присылайте! — твердо заявил он. — Я все организую и гарантирую, что пулю вы получите назад!

— Отлично! — воскликнула я. — Этому же человеку сообщите результаты экспертизы, — и, отключив телефон, сказала: — Ну вот! Полдела сделано! А остальное теперь уже ваша забота!

— Кроха завтра же вылетит из Адлера в Волгоград! — играя желваками, заверил меня Фролов, а потом, не выдержав, заорал: — Сука! Убью падлу своими руками! На мелкие кусочки живого резать буду! Я его, как гниду, раздавлю! Я его…

Я терпеливо ждала, когда он наконец выдохнется, а потом сказала:

— Вот и получается, Павел Васильевич, что у нас с вами общий противник.

— Враг! — яростно поправил меня Фролов. — Враг он мой смертельный! — И потребовал: — Говорите, где его искать!

— Не волнуйтесь! — успокоила я его. — Когда я его найду… А я его найду! Можете в этом даже не сомневаться! — уверенно заявила я. — Вы ведь даже не представляете себе, какой это подонок! Так вот, я тогда вам сообщу, где он.

— Если вы мне его найдете, то просите, чего хотите! — твердо сказал Фролов и, достав визитку, протянул ее мне. — Звоните мне в любое время! Я за этой сволочью хоть на дно морское спущусь!

— Думаю, что так далеко вам забираться не придется, — сказала я, убирая в сумку его визитку.

В дом Самшиевых я вернулась чуть живая, а потом машинально ела и пила то, что мне накладывали и наливали, не чувствуя вкуса и не слыша слов, затем все в том же автоматическом режиме дошла до своей комнаты и рухнула на кровать, как была, словно сознание потеряла. Проснулась я ночью, как от толчка, села на кровати и только тут обнаружила, что спала одетой. Скинув с себя костюм, я снова легла, но сон уже убежал, и я, поставив себе пепельницу на живот, закурила и, глядя в потолок, начала анализировать все, что успела узнать.