Харлан Кобен - Прошлое не отпустит
Но почему? Каким образом? Столько времени прошло…
Он бережно прикоснулся к пластмассовой поверхности.
— Рэй!
— Александра! — Не сводя глаз с фотографии, Рэй услышал, как она заерзала на стуле. — Все, можно идти.
Дважды повторять не пришлось. Она живо поднялась на ноги и пошла к двери. Джордж последовал за ней. Рэй преградил ему путь.
— Стоп.
— В чем дело, Рэй?
Александры и след простыл. Джордж тяжело опустился на стул. Рэй упорно смотрел на фотографию. Зачем Фестер сделал этот снимок? Рэй попытался успокоиться и сопоставить все факты. Так, дело происходило явно в баре. Скорее всего в «Слабом сигнале». И простым совпадением это быть не могло.
— Эй, Рэй, в чем дело?
— Минуту.
Рэй нажал на клавишу быстрого набора и услышал звонок, подумав при этом: «До чего же я дошел, босс — единственный человек, с кем мне может потребоваться срочно связаться».
— Не понимаю, Рэй, — заговорил Джордж, — что происходит? Я про эту девицу, Александру. По Интернету она жалуется мне, что последний приятель обращался с ней кое-как, никуда не водил. И вот он я, все к ее услугам, и что же? Она плюет на меня. В чем дело?
Рэй предостерегающе поднял палец — мол, еще минуту.
Прорвался голос Фестера:
— Не могу ответить. Оставьте сообщение после звукового сигнала.
— Откуда, черт возьми, эта фотография? — рявкнул Рэй. — Перезвони, да поживее.
Он отключился и направился к выходу.
— Рэй! — Снова Джордж. — Не понимаю. Я хочу устроить девушкам шикарный вечер, неужели не видно? А ведь они сами по Интернету говорят, что им нужна романтика.
— Пункт первый, — заметил Рэй, — между романтикой и порядком дистанция огромного размера. Это ясно?
— Да, ясно, ясно, — кивнул Джордж. — Но ведь они сами говорят…
— Пункт второй: то, что говорят женщины, — полная чушь. Они говорят, что хотят романтики, хотят, чтобы с ними обращались как с принцессами, но опыт свидетельствует: дело обстоит как раз наоборот. Они всегда пресмыкаются перед теми, кто смешивает их с грязью.
— Так что же мне делать? — Джордж был явно растерян. — Мне тоже смешивать их с грязью?
Рэй задумался. В принципе можно было бы поиграть с Джорджем в длинную игру в вопросы-ответы, но сейчас он ограничился только одной фразой:
— Пусть все остается как есть.
— То есть?
— Мне было бы скучно жить в мире, где нет таких людей, как вы. Так что не надо ничего менять. Оставайтесь романтиком, это лучше, чем быть говнюком.
— Вы действительно так думаете?
— Да, но с одной оговоркой: не надо рассчитывать на победу. Если вы желаете победить, то вы безнадежны.
Джордж нашел в себе силы улыбнуться:
— Нет, победить я не хочу. Мне просто нужен верный спутник.
— Хороший ответ. В таком случае оставайтесь самим собой. Пользуйтесь своим оружием. — Рэй, сделав еще шаг к выходу, остановился и обернулся. — Разве что сдерживайте себя. Персональное меню — это все-таки перебор.
— Правда? Вы так думаете? А что, может, вы и правы.
У Рэя зазвонил сотовый. Фестер.
— Ну? — нетерпеливо бросил Рэй.
— Выходит, дамочка на снимке тебе знакома?
— Да, и что ей нужно?
— А ты сам как думаешь? Потолковать с тобой хочет.
Рэю стало буквально слышно, как сердце бьется в груди.
— Она все еще там, в «Сигнале»? Еду.
— Только что ушла.
— Вот черт!
— Но просила кое-что передать.
— И что же именно?
— Что будет ждать тебя в одиннадцать, в «Люси».
Глава 17
Брум позвонил своей бывшей, Эрин, прямо с места событий. Сказал, что обнаружил следы крови, поделился воспоминаниями Кауэнса.
— Хорошо, еду в участок и начинаю копать, — бросила она.
Приехав туда же, Брум обнаружил, что Эрин сидит за его столом, а не напротив, где работала более десяти лет. Теперь на ее месте расположился симпатичный молодой человек с прилизанными волосами в костюме от Армани. Имени его Брум запомнить никак не мог и потому называл просто — Армани. Сейчас его не было на месте, стол же был на удивление чисто прибран и благоухал одеколоном.
— Не понимаю, как я могла этого не заметить, — сказала Эрин.
— Ну, мы же искали тех, что исчезли. Живых, а не мертвых. Ладно, нарыла что-нибудь?
— Имя убитого — Росс Гантер, ему было двадцать восемь лет.
Эрин протянула Бруму фотографию с изображением лежавшего на спине мужчины. На шее у него запеклась полоска крови, напоминавшая петлю красного галстука.
— Гантер родился в Кэмдене, вылетел из местной средней школы, жил в Атлантик-Сити, — продолжала Эрин. — Типичный одинокий человек из ниоткуда, которому предстоит никакая жизнь. Довольно длинный шлейф неудачника — драки, разбойные нападения, кражи. Что еще? Ну, приходилось выбивать долги.
— Как он был убит?
— Горло перерезали. Агрессивно.
— Агрессивно? — Брум всмотрелся в фотографию. — Да его просто, можно сказать, обезглавили.
— Ну, я и говорю, что агрессивно. Как тебе извест-но, дело вел Моррис. Если тебе надо с ним поговорить, он сейчас живет во Флориде.
— Сколько ему?
— Моррису? — Эрин пожала плечами. — Не знаю, восемьдесят, может, восемьдесят пять.
— То есть когда я начинал, он уже был в преклонном возрасте.
— Какая разница, все равно вряд ли тебе имеет смысл с ним встречаться.
— Но ведь это он брал этого типа?
Эрин кивнула:
— Незадолго до убийства Гантер начал встречаться с девушкой, ее звали Стейси Пэрис. Беда в том, что она была обручена с одним головорезом по имени Рики Мэнион. Как и Гантер, он был из породы собственников, если ты понимаешь, что я имею в виду.
О, Брум понимал, что она имела в виду, отлично понимал. На своем веку ему приходилось встречаться с множеством «собственников» — ревнивцев, готовых в любой момент с нарезки сорваться, тех, что, словно псы, метящие свою территорию, всегда держат девушку за руку в общественных местах, и агрессивных слабаков, которые прячут свою слабость под маской мачо. Добром это никогда не кончается.
— Короче, Моррис получил ордер на обыск в доме Мэниона, — продолжала Эрин, — и нашел немало улик, позволивших взять его под арест.
— Что это были за улики?
— Например, орудие убийства. — Эрин показала Бруму снимок длинного ножа с зазубренными краями. — Мэнион обтер его, но не до конца, следы крови остались. И они вели прямо к жертве. Тогда только начинали брать пробы на ДНК. Но помимо этого, кровь Гантера нашли в машине Мэниона и на рубашке, что он оставил в моечной машине.
— Да, силен, — процедил Брум.
— И не говори, просто Эйнштейн. И вообрази, что он плел в свое оправдание.
— Погоди, дай подумать… Что его подставили?
— Молодец.
— Ничего особенного, я просто старый волк.
— В таком случае тебе легко догадаться, чем все кончилось. Дело было открыто и тут же закрыто. Мэнион получил от двадцати пяти до пожизненного. Отбывает в Рэуее.
— А что насчет девушки, как ее, Стейси Пэрис?
— Слушай, ты когда узнал то, что узнал, час назад? Я работаю.
— Ну и самый главный вопрос, — сказал Брум.
— Время преступления, — улыбнулась Эрин.
— Интересно, кто из нас старый волк? А я-то думал, что я.
— Одиннадцатого марта, восемнадцать лет назад. Кстати, на Марди-Гра. Точнее, на следующее утро. Тут есть некий нюанс. В тот год Марди-Гра пришелся на десятое марта, а тело Гюнтера нашли уже после полуночи.
— Строго говоря, после праздника.
— Вот именно. И это не единственный случай. Потому и трудно установить закономерность.
— Ну что ж, надо заниматься убийствами или исчезновениями людей, произошедшими в этот самый или примерно в этот день, и искать людей, убитых или исчезнувших в парке или в районе парка. Место заброшенное. Тело там может пролежать никем не замеченным несколько дней или даже недель.
— Я это учитываю, — кивнула Эрин.
Брум пристально смотрел на нее, покусывая заусеницу.
— Вот незадача! — воскликнула Эрин.
— Ну да, этот малый, Мэнион, — подхватил Брум.
— Ты, собственно, о чем?
— Если мы точно вычислили закономерность, если действительно существует убийца или как там его еще назвать — словом, тот, кто уничтожает людей на Марди-Гра… — Брум помолчал. — Тогда, выходит, Мэнион уже восемнадцать лет сидит за преступление, которого не совершал.
— Давай не будем бежать впереди паровоза, Брум.
— Детектив?
Брум обернулся и увидел Делла Флинна все в той же кричаще-яркой гавайской рубахе. На шее у него болтались по меньшей мере десять золотых цепочек. Брум заметил золотой медальон со святым Антонием, золотой якорь и золотой флажок, по форме напоминавший гибкую девичью фигуру. Впечатляющая коллекция.
— Мистер Флинн?
В нескольких футах позади него стоял Голдберг. Как уже неоднократно напоминали Бруму, мошна у Делла Флинна была набита достаточно туго. В полицию названивали мэр и другие шишки, словно в полицейском управлении Атлантик-Сити имелась специальная горячая линия, по которой эти самые шишки могли узнавать о судьбе пропавших людей. А может, и в самом деле имелась, кто знает? Брум не осуждал этого человека. Если исчезает твой сын, на что только не пойдешь, ни перед чем не остановишься.
