Анатолий Вилинович - Тайны Гестапо
Чугуенко посоветовался со своими людьми, и его отряд вскоре ушел. Они спустились вниз по той же тропе, которой пришли сюда, затем свернули с нее в сторону, подыскивая подходящее место для ночлега.
Бандитский лагерь погрузился в сон. Юст собственноручно запер в каменном отсеке кошары Иванцову и Паркету, приказав чубатому казаку и парню в красноармейской форме смотреть в оба.
Караульные сидели под скалой, курили и вели тихую беседу.
– Ты откуда прибился? – интересовался казак.
– Из-под Ставрополя, – нехотя ответил красноармеец и потер свою стриженную голову. – Через горы бы перемахнуть, к своим…
– К своим… – как бы передразнивая его, повторил чубатый. – Где они теперь «свои»?
– За фронтом, где же еще, – уверенно ответил красноармеец.
– За фронтом? Хе-хе… Где же этот фронт теперь? Ты что, с неба свалился? Фронт уже, хлопче, за Кавказом…
Некоторое время оба молчали, думая каждый о своем. Первым заговорил опять казак.
– Я вот что… – тихо молвил чубатый и придвинулся к красноармейцу. – К немцам нам надо пробиваться, к немцам, понял? Видал, какая у них силища? Танки, орудия, самолеты… Я вот о чем: украдем эту девку, значит, и к ним, так, мол, и так, она владелица чемодана с сокровищами, Они отблагодарят нас, вот увидишь.
– Нет, дядя, – не раздумывая, ответил красноармеец. – Это не по мне, я – через фронт… Не хочу я ни с этими, – кивнул он в сторону лагеря, – ни с немцами. Я к своим подамся, только к своим.
– Ну и дурак, – сплюнул чубатый и, придвинувшись совсем близко к красноармейцу, зашептал:
– Ты только того… Я тебе ничего не говорил, а ты ничего не слыхал, ясно?
– Да уж яснее и быть не может, – ответил красноармеец, отодвигаясь.
… Иванцова и Паркета не спали. Ольга, едва различая в темноте матроса, тихо сказала:
– Я ожидала все, что угодно, только не этой встречи. Он – русский немец, Юст, Эрих Юст… В Армавире он пытался ухаживать за мной. А позже я узнала, что он вор, бандит.
– Что он уголовник, я понял сразу, – продолжил разговор Андрей, – жаль только, что не встретился он мне раньше!
– Не говори, что ты ничего не знаешь о чемодане. У нас пока нет другого выхода, – посоветовала Ольга. – Если Юст узнает, что ты к этому не причастен, он уничтожит тебя…
Андрей молчал. Сквозь щель в каменной кладке стены он увидел, как Юст прикурил папиросу у лежащего на боку Гришки, присел рядом с ним на траву. Они поговорили между собой, затем главарь растянулся на спине и уставился в звездное небо.
Чьи-то руки осторожно разбирали камни в стене кошары. Вскоре свет луны упал на лицо моряка и он приоткрыл глаза. В тот же миг Андрей увидел в проеме чубатую голову казака. Тот какое-то время вглядывался в спящего моряка, затем влез в кошару, держа в руках женскую шаль. Замер, а потом быстро закрыл шалью рот перепуганной Ольге и потащил ее наружу.
Паркета бросился на похитителя и одним ударом оглушил его. Освободил девушку, вытащил из-за пояса бандита наган. Андрей выбрался наружу первым, и тут же на его руку наступила чья-то нога. Это был Юст. Он, как всегда, ухмылялся:
– Моряк, завтра у нас напряженный день, так что возвращайся отдыхать.
Забрав у Паркеты наган, он приставил к его затылку пистолет. Нехотя Андрей влез обратно.
Юст нагнулся к дыре и добавил:
– Запомни, уйти от меня – невозможно. А ну-ка, вытолкни сюда этот мусор, – потянулся он рукой к бесчувственному казаку. – Мне надо знать, что он замыслил.
Паркета наклонился, неожиданно оглушил Юста и бросил рядом с чубатым.
Они бежали по гористой местности. Камни осыпались из-под ног. Ветви деревьев и кустов хлестали по лицам, царапали, рвали одежду. Луна ярко освещала им путь. Вот они вышли к ручью. Жадно припали к воде. Но Паркета тут же отстранил девушку, дав понять, что ей много пить холодной воды нельзя.
– Как ты думаешь, мы далеко ушли? – тихо спросила Ольга.
Андрей неопределенно пожал плечами, достал наган, перекрутил барабан, считая патроны.
– Нам нужно отыскать винтовку, изъять план размещения тайника, а затем пробираться к своим, – сказала Ольга. Она чуть приподнялась и вскрикнула: – Смотри, огонь! – указала девушка на далекий, еле ш заметный огонек в черном провале между гор. Не сговариваясь, они направились туда.
К костру добрались, когда уже светало, из-за гор поднималось солнце. Костер был почти угасшим. И ни души вокруг. Только грязные бинты валялись повсюду, окурки самокруток и винтовка без затвора. Ольга предположила, что здесь могли быть люди Юста, потому что у одного из них была такая же винтовка без затвора. В это время Андрей сделал ей знак молчать и прислушался. Откуда-то сверху донеслось шуршание осыпающихся камней. Схватив девушку за руку, моряк увлек ее под скалу у края обрыва. Но нище никого не было, Выждав еще какое-то время и не заметив ничего подозрительного, они решили идти к тому месту, где Андрей бросил в кусты винтовку.
Преодолев некоторое расстояние, Ольга вдруг остановилась и заявила, что лучше пройти сначала к тайнику, проверить, все ли там на месте, а затем сделать новый план-чертеж захоронения или вообще забрать из тайника чемодан и вместе с ним пробираться через горы к своим.
Паркета согласился, но с условием, что для охраны такого ценного груза сперва не мешало бы раздобыть еще автомат или винтовку, а то и пару гранат. Так рассуждая, они продвигались вперед.
А в это время отряд Юста поднялся по склону к расщелине, в которой среди валунов сбегал ручей. Решили немного отдохнуть после безуспешных поисков сбежавших пленников. Расположились у ручья, не заметив, как из-за скал бесшумно высунулось дуло ручного пулемета, затем – второе, третье, четвертое…
6
Капитан фон Гросс был очень недоволен своим командованием. Он, и никто другой, должен был водрузить флаг на Эльбрусе. Он к этому готовился задолго до прибытия на Кавказ. Готовились и его альпийские стрелки, обученные самым трудным горным переходам. И когда немецкие полчища осадили горные перевалы, он с нетерпением ждал, что его вот-вот вызовут в штаб дивизии и вручат знамена. И тогда он совершит героический подъем, водрузив священный символ рейха на самой высокой вершине оккупированного Кавказа.
Но вот уже немецкие войска захватили перевалы Клухорский, Марухский, Чипер, Чипер-Азау и вышли на перевал Басса, а в штаб его все не вызывали. Позже он узнал от своего покровителя из штаба, что водружение флага на Эльбрусе поручено 49-му горнострелковому корпусу и, в частности, альпинисту капитану Гротту. По иронии судьбы фамилия «счастливчика» очень походила на его фамилию. И это было так обидно.
Вскоре он прочел кричащие заголовки статей в журналах и газетах и увидел красочный снимок улыбающегося этого самого Гротта на снежной вершине Эльбруса. Тот стоял среди группы альпийцев у развевающегося знамени со свастикой, а под снимком была сделана надпись: «Свастика над высшей точкой Европы!»
Альфред фон Гросс с негодованием и злобой швырнул от себя ненавистный журнал и тут же, вопреки своим правилам, выпил одну за другой две стопки коньяка. Ярость распирала его за то, что его, капитана фон Гросса, здорово обошли, поручив гоняться в горах за партизанами.
Он приблизил к глазам бинокль и взглянул на горы. Лучи солнца, накатившегося из-за вершин, ослепительно вспыхнули на линзах.
Этот яркий солнечный блик, отраженный от стекол, уловил Гришка и с испугом указал на него Юсту. Тот, удрученный и злой, что они, обшарив все вокруг, не обнаружили беглецов, взглянул в сторону, куда указывал его подручный, и тут же бросился вниз по ущелью, увлекая за собой всю группу.
Но Гросс был опытным охотником в горах. У него была богатая практика в борьбе с партизанами в Югославии, Албании, Греции, в Крыму. Ущелье, по которому устремилась группа Юста, уже было обложено его стрелками, и они ждали сигнала. Как только была отдана команда стрелять, со всех сторон раздались короткие очереди вражеских пулеметов и автоматов. Немецкие егеря, укрывшись за камнями, стреляли со всех сторон прицельным огнем. Гросс, наблюдая за побоищем, злорадно улыбался.
Кричали, падали, сраженные пулями, бандиты. Гришка, не выдержав, что есть мочи заорал:
– Немцы! Немцы! Будет! Будет стрелять! Мы ваши! С нами русский немец – Юст!
Юст тоже вынул платок из кармана, замахал им и стал кричать по-немецки:
– Не стреляйте! Я – русский немец! Я – русский немец! Не стреляйте!
Но фашисты, приняв бандитов за партизан, продолжали расстреливать их, словно охотники дичь.
Юст полез вверх и вдруг увидел в стороне карабкающихся тоже вверх Ольгу и моряка. Лицо его в миг исказилось от ярости и, забыв об опасности, он бросился в погоню.
Гросс, наблюдая за ними в бинокль, дал команду прекратить стрельбу. Альпийцы покинули свои укрытия и стали цепочкой обходить беглецов с двух сторон.
