Анна Данилова - Рождественский детектив (сборник рассказов)

– Не смотри! – прошептал мне Герман. – Все!

Он схватил пульт и с силой нажал на него. Изображение исчезло. Меня била дрожь.

– Герман… я… я должна была оказаться на ее месте. Он все хорошо продумал. Он хотел сделать мне сюрприз – привезти сюда. Он специально не говорил, как ехать, чтобы я не могла никому об этом сказать. Поэтому он и тебе ничего не сообщил обо мне. Он думал уже разделаться со мной к твоему приезду. Вы бы сидели за рождественским ужином, в то время как я… здесь… в подвале…

– Прекрати! – Герман прижал меня к себе. – Ты со мной рядом… я тебя защищу. Он маньяк, Павел сошел с ума еще в подростковом возрасте. Он убил мать и чокнулся от этого. А потом стал убивать других. Лена – не первая в списке его жертв. Он сам в этом признался.

– Я, я…

– Ты со мной, и точка, – припечатал Герман. – И Паша тебя уже не достанет. Он – мертв.

– Но кто же его убил? – прошептала я, cмотря Герману в глаза.

– Не знаю, – пожал он плечами. – Может, у него был сообщник, и они что-то не поделили.

– Все равно мы отсюда не выберемся, – заплакала я.

– Я что-нибудь придумаю. Обязательно. Только не вешай нос.

– Не повешу, – пообещала я, и мы рассмеялись.

– Кстати, что убийца сейчас делает? – спросила я.

– Лучше об этом не думать. Здесь он нас не достанет.

– Ты уверен? – шепотом спросила я. Мне вдруг стало очень тревожно.

– Уверен.

Звук, который раздался в ту же минуту, словно хотел доказать мне обратное. Наш преследователь с такой силой колотил по крышке подвала, что грохот отдавался болью у меня в голове. Я заткнула уши руками и сжалась в комок. Герман присел на корточки и заглянул мне в лицо. Потом погладил по щеке и что-то сказал. Я отняла руки от ушей и переспросила:

– Что?

– Надо попробовать еще одну возможность. – Он показал вверх. – Оттуда идет свет – значит, есть выход на улицу. Возможно, там заработает сотовый.

Мы прошли вперед и увидели наверху отверстие, сквозь которое сочился свет. Это было что-то наподобие вентиляционного люка. Мы живо соорудили из ящиков постамент, и Герман взобрался на него, балансируя руками. Я стояла внизу и поддерживала ящики.

Через пару минут он обернулся ко мне и поднял вверх большой палец.

– О’кей. Работает.

– И что? – спросила я пересохшими губами.

– Буду звонить в милицию.

Закончив разговаривать c дежурным, Герман воскликнул:

– Скоро сюда приедут! Будем ждать.

От волнения я почувствовала, что силы покидают меня и я вот-вот грохнусь в обморок. Медленно я осела на пол, все расплылось перед моими глазами и превратилось в одно серо-черное пятно.

– Эй, девушка, – крикнул Герман, cпрыгивая с ящиков. – Не падайте в обморок. Вы очень мне нужны.

Он подхватил меня на руки и прошептал в ухо:

– Янка! Держись. Ты нужна мне, Янка! Я тебя никуда от себя не отпущу. Никогда и никуда.

Милиция приехала через полчаса. Мы услышали топот ног, а потом голоса.

– Выходите!

Мы вылезли из подвала, и я первым делом спросила:

– Вы его поймали?

Майор – невысокий человек с усталыми глазами – кивнул.

– Да. Не волнуйтесь. Все в порядке. Вам уже ничего не угрожает.

Впоследствии выяснилось, что это был бывший жених Лены, той самой девушки, которую мы видели на экране. Она сказала ему, куда приблизительно едет, когда он позвонил ей, в очередной раз вымаливая прощения после ссоры. Лена решила его подразнить и проболталась о своем маршруте.

Когда она не вернулась, он прочесал все окрестности и спустя четыре месяца напал на Пашин след. Он знал, как выглядит Павел – так как видел его со своей бывшей невестой, – но не знал, где тот живет. Паша обычно знакомился с девушками, у которых на данный момент не было молодых людей. Но здесь он прокололся. И это стало его роковой ошибкой.

Ленин жених решил сам осуществить свою месть, не ставя никого в известность, по принципу «око за око». Он выследил Пашу и нагрянул к нему в коттедж, когда тот занимался приготовлениями ко встрече со мной. Павел, спасая свою шкуру, сказал, что сейчас к нему нагрянут гости: друг и невеста. Маньяк думал, что этой информацией он остановит своего карателя. Но просчитался. Мститель решил, что все мы тут заодно – шайка убийц и извращенцев, и поэтому устроил за нами охоту со стрельбой.

А в бутылках вина, cтоявших в подвале, обнаружилось сильное снотворное. Паша не успел поставить их на стол. Ему помешали… Если бы этого не случилось, то дальше все развивалось бы по его хорошо продуманному сценарию. Я бы впала в крепкий сон, а когда проснулась, обнаружила бы себя в подвале… Но думать об этом мне совсем не хочется. И слава богу, что его сценарий не был воплощен в жизнь.

Но теперь это кошмарное Рождество позади…

С тех пор я никому не верю. И если человек очень много улыбается и смотрит на меня кристально-честными глазами, я сразу вздрагиваю и подозреваю его во всех смертных грехах. А если по телевизору идет какой-нибудь триллер, где один из главных героев – добродушный блондин с застенчивой улыбкой, я говорю, что злодей мне уже известен и фильм можно не смотреть. Герман понимающе смотрит на меня и молчит. А сын начинает шумно возражать. Мое десятилетнее сокровище отчаянно любит спорить и стоит на своем до последнего.

Но обладателю третьей пары изумрудных глаз я могу простить многое. В конце концов, он самый лучший подарок на то страшное, безумное и одновременно прекрасное Рождество, который преподнес мне мой будущий муж. Хотя Герман утверждает, что наша встреча была предопределена свыше. И мы все равно обязательно бы пересеклись. Не в тот раз, так в другой. Я не спорю. Зачем? Мой муж – лучший мужчина на свете, и ради него я могу лишний раз промолчать.

А Рождество мы любим встречать не за городом, а в городской квартире. С искусственной елкой, яркими елочными игрушками, мерцающими гирляндами, уткой, фаршированной яблоками, и элитными винами из лучших погребов Испании и Франции. И конечно, c рождественскими подарками, которые мы за ужином вручаем друг другу.

Анна Данилова

Рождественский ужин

– Послушай, Глаша, мне сейчас следователь позвонил, Мирошкин Сережа. Ты его знаешь. Просит помочь. Но мне так лень, я даже пошевелиться не могу, не то что тащиться куда-то, что-то там расследовать. Я же, между прочим, адвокат… Но я этому следователю должна, понимаешь? В свое время он мне сильно помог… Глаша, ау! Ты спишь, что ли?

Лиза Травина приподнялась на локте, утопая в мягкости огромного серого дивана, и повертела головой. Ее помощница, вторая рука, Глафира Кифер, вместо того чтобы внимать ее словам, сладко посапывала в таком же мягчайшем кресле неподалеку от окна. На столике перед ней стояло блюдце с крошками от кекса и пустая чашка. За окном шел снег. Приближалось Рождество, и Лизин офис, походивший скорее на уютную английскую гостиную с зелеными занавесками и розовым круглым толстым ковром на полу, был завален какими-то коробками, мешками, а еще сильно пахло хвоей от стоявшей в самом углу аккуратной зеленой елочки.

– Глафира! – прикрикнула Лиза на свою помощницу. – Ты же спишь на рабочем месте!

Глафира, белокожая, пухлая молоденькая женщина с рыжеватыми кудельками, в серых вельветовых брюках и тонком вязаном свитере, открыла глаза и некоторое время приходила в себя от послеобеденной дремы.

– Лиза… Послушай, мне приснился сон… Не думаю, что я долго спала, но передо мной промелькнула чья-то длинная и тяжелая жизнь… Какие-то космические бомбежки, огонь…

– Это кто-то к тебе бьется, кто-то тебя очень хочет… В сущности, неплохой сон. Так вот, я говорю… Убийство. Собралась компания за столом – встретить католическое Рождество…

Две очень приличные женщины сорока с небольшим лет и мужчина сидели, ели, пили, разговоры говорили… Так вот, после застолья одна из женщин, хозяйка, выпрыгнула из окна и разбилась… А мужчина скончался от сильного электрического разряда, предположительно электрошокером… Хотя, может, он схватился за мокрые, подключенные к розетке электрощипцы… Это выясняется. Женщина, которая осталась жива, от полученного шока не может сказать и слова. Молчит.

– Подожди, я не поняла. Хозяйка сама выбросилась из окна или ее все-таки выбросили?

– Знаешь, мне что-то обидно стало за эту несчастную. Выбросили – какое ужасное слово для женщины. Словно она вещь, цветок или тряпка… Или книга… Или ваза… Думаю, что ее все же убили. Собственно говоря, нам это и предстоит выяснить. Не исключено, что в квартире находился кто-то еще…

– А при чем здесь ты, Лиза?

– Повторяю для сонь: знакомый следователь попросил помочь выяснить, кто кого убил.

– И что он тебе за это даст? Три рубля? Бутылку водки? Пачку «Мальборо»?

– Ничего. Просто в следующий раз, когда мне потребуется его помощь, я тоже попрошу его внедриться в мое дело… Ладно, Глафира, вставай, труба зовет!

– Что, прямо сейчас?

– Сначала съездим, посмотрим на тела… Послушаем, что скажет эксперт. Вставай-вставай… Умойся, а то, глядя на тебя, спать хочется.