Гера. Детектив - Александр Асмолов
— Думаешь, все именно так?
— А нам в этом споре далеко ходить не нужно. Я почти уверен, что ты потомок великого рода Игнатьевых, сделавших для России столько добра, что все депутаты Думы заткнуться должны, услышав одну эту фамилию. Извини, но вы настоящие документы в чулане прячете, а любой наглый пришлый сегодня принесет с собой табуреточку на площадь, залезет на нее и начнет громко и нагло врать, что он великий борец и страдалец за русский народ…
— Но ведь репрессии в 30-х годах были, — возразила девушка. — Игнатьевы пострадали в том числе.
— Ты намекаешь, на то, что это русские убивали русских? — кипятился Гера. — Очередной штамп, вбитый в наши головы… Именно для покаяния нам внушают вранье… Будет время почитай, кто совершил переворот в 17-м, кто руководил карательными отрядами против восставших крестьян Поволжья и Сибири, казаков Дона и матросов Кронштадта, кто подписывал расстрельные списки в 30-х, кто был садистами-надсмотрщиками в ГУЛАГе в 40-х? Только посмотри не коммунистические агитки, а рассекреченные архивные документы. Удивишься, но ни одного русского. И ты сама знаешь почему — русские не пишут доносов и не издеваются над пленными. Как один из примеров истории о французах, немцах и иже с ними, пришедших с оружием в Россию.
— Кто же так испоганил нашу историю?
— Те, кто сейчас грабит нашу страну и продолжает внушать штампы по всем каналам… Ладно, давай пока закончим этот разговор… Альбом ждет. Ты же его не зря потревожила в кладовке и таскала по всей Москве.
Они даже не заметили, как дошли до корпуса студенческого общежития.
— Мой сосед на занятиях, так что посмотрим на твоих предков без свидетелей.
— А у вас вполне уютно и чистенько…
— Ну, я готовился, — хихикнул парень.
Семейный альбом был действительно солидных размеров и весил немало. Заняв часть стола, он и не думал самостоятельно о чем-то рассказывать, хотя было понятно, что первые фотографии относились к 50-м годам. Гера как-то машинально просматривал изображения, вставленные в прорези плотных листов картона с тиснением. Некоторые отпечатки пожелтели, на некоторых были виньетки фотосалонов, подтверждающих, что персонажи были в здравницах Крыма и Кавказа. Наташа обратила внимание, что он как бы поглаживает ладонью фотографии, но ничего не сказала.
Вдруг исследователь остановился и вопросительно посмотрел на гостью.
— Можно ты вытащишь эту фотографию? Только осторожно…
Девушка пожала плечами и аккуратно извлекла карточку. К ее удивлению под ней была другая. Судя по одежде и композиции кадра, она была сделана до революции. Нижний край фото на плотном картоне сразу привлекал внимание. Он был аккуратно обрезан ножницами, в то время как другие потрепались.
— Сейчас ты скажешь, что видишь эту даму впервые, — торжествующе произнес Гера.
— Действительно, — удивилась гостья, — хотя лицо чем-то знакомо. Платье потрясное… Прическа элегантная, хотя далеко не современная… Как точно бусы подобраны… Красивая женщина… Гордая осанка. Даже властная.
— Не переворачивай карточку! — опередил ее Гера. — Там должна быть надпись с намеком, но без имени… Но ты его знаешь.
— Я? — девушка с удивлением глянула на парня. — Откуда?
Вместо ответа он слегка прикоснулся ладонью с длинными пальцами к своей груди. В напряженной тишине прошло несколько минут. Потом Наташа медленно заговорила.
— Взгляд почти мамин, да и на бабу Тоню похож, только что-то в нем такое… Уверенность какая-то… Спокойствие… У наших обычно застывший взгляд, если не испуганный… Говорят от вспышки такой получается… Причем, возникает ощущение, что она словно знает, что на нее смотрят. Вот заметила, что на нее кто-то обратил внимание и посмотрела в ответ… Но это приятно воспринимается, как доброе слово… Надо же, как неожиданно.
— Закрой глаза и подумай, что она тебе говорит. На меня не обращай внимания.
Время остановилось в их комнате.
— У меня мелькает в сознании то ли арка какая-то, то ли свод… Светлый такой… Еще зелень ковром… Наверное, трава сочная по весне… То ли тропинка, то ли дорога извилистая среди травы под арку заходит… Дальше большой дом… Идет какое-то Арково или Аркадьево…
— Теперь переверни карточку и посмотрим.
Наташка недоверчиво подняла глаза на Геру.
— Это фокус какой-то, что ли?
— Я тут ни при чем. Вообще молчу… Давай, не бойся. Переворачивай…
Медленно, словно очень хрупкую вещь, девушка повернула фотокарточку обратной стороной к себе, и рука у нее вздрогнула. Наискосок, красивым почерком с вензелями, почти через весь кусочек картона было написано одно слово.
— Аркадьево… — с изумлением произнесла девушка, не в силах оторвать взгляда. — откуда ты знал?
— Понятия не имел, — пожал плечами он. — Хотя подозревал, что отыщется что-то подобное.
— Но откуда?
— Наташ, ты мне напоминаешь актера, который в известном фильме все время спрашивает: — «но, как, Холмс?».
Он улыбнулся и попросил разрешение взять в руки старую фотографию, чтобы получше рассмотреть. Гостья с сожалением отдала ему карточку, не убирая протянутых рук, сложила их ладошками вверх. Словно хотела подстраховать — вдруг выронит. К ее удивлению, парень поднес фотографию к своему лицу и очень медленно, чуть поворачивая голову в разные стороны, начал принюхиваться.
— Запах старых реактивов остался, — улыбаясь своей догадке произнес он. — Фото настоящее. Сделано до революции.
— Почему до революции?
— Тогда фотохимический процесс делали с помощью дорогих реактивов. В основном немецких. В СССР после Гражданской наладили свое производство. Качество было похуже, но обходилось дешевле. Посмотри, как будто вчера из фотоателье. Современные отпечатки часто теряют оттенки, а этот красавец… Обрати внимание, он не цветной, но чуть коричневатый. Это фирменный стиль производителя. Торговая марка или знак качества, если хочешь… Не догадалась, кто это?
— Нет, — она пожала плечиками. — Ничего не понимаю. При чем тут Аркадьево?
— Это Екатерина Владимировна Игнатьева, воспитательница Ксении и приемная дочь Великого Князя Георгия Михайловича Романова, дружившего с военным моряком Владимиром Николаевичем Игнатьевым, погибшем в Цусимском сражении на борту «Варяга». После этого трагического события Великий Князь Георгий Михайлович Романов, внук Николая I, не оставил в беде маленькую дочь друга и взял Катю в свою семью. Поскольку Игнатьевы были известной фамилией в России и могли бы сами позаботиться о Катеньке, ходили слухи, что Георгий Михалыч являлся настоящим отцом Кати. Если это
