Игра на два фронта - Марина Серова
В центре зала я еще заметила небольшую сцену, на которой, надо полагать, выступают музыканты. За барной стойкой работали сразу два бармена. Я подошла к одному из них.
– Сделайте мне, пожалуйста, коктейль, – попросила я.
Бармен, молодой парень со стильной прической и серьгой в правом ухе, улыбнулся и спросил:
– Какой вкус предпочитаете?
– Ну… – я сделала неопределенное движение пальцами в воздухе, – что-нибудь такое… тропическо-экзотическое.
– Понял, – еще шире улыбнулся бармен, – сейчас все будет.
Он повернулся к стеллажам, которые находились у него за спиной, и начал вытаскивать все необходимое для приготовления напитка. Затем парень наливал жидкости в шейкер, встряхивал, что-то добавлял и снова встряхивал. Наконец коктейль был готов. Бармен украсил его соломинкой с зонтиком на конце и долькой лайма.
– Прошу вас, – он пододвинул бокал ко мне.
Я сделала глоток. Ну да, определенно тропическая экзотика. Напиток был приятным на вкус, мятным и освежающим.
– Ну как, нравится? – поинтересовался парень.
– Да, вполне, – кивнула я.
Я начала медленно тянуть коктейль и одновременно оглядывала зал. Елизаветы Солодовникой в зале еще не было. Я хорошо запомнила ее фотографию на ее личном сайте, так что проблем с идентификацией не будет.
Дегустируя напиток, я продолжала наблюдать за посетителями. Они собирались в основном небольшими группами. Среди них я увидела знакомых актеров из тарасовского ТЮЗа, а также из драматического театра имени Слонова. Один из них, уже в возрасте, подошел к группе молодых, еще только начинающих артистов – а может быть, это были студенты – и, хлопнув по плечу парня, ободряющим тоном сказал:
– Не переживай, у тебя все получится.
Недалеко от барной стойки за столиком расположились двое мужчин среднего возраста. Наверное, тоже представители артистической братии, но мне они были не знакомы. Один из мужчин предложил другому попробовать коньяк, заметив, что этот коньяк – лучший в городе. На их столике стояла бутылка и два бокала.
Я решила пока остаться за барной стойкой, потому что здесь было удобно следить за входящими в «Седьмое небо», а также за посетителями, которые уже находились в зале. До меня доносились отдельные реплики, фразы и слова. Насколько я поняла, одна из групп обсуждала – и довольно бурно – недавно вышедший в прокат нашумевший фильм.
В зал вошел импозантный преподаватель сценического мастерства театрального факультета при Тарасовской государственной консерватории имени Собинова. Около него тут же образовалась небольшая толпа и посыпались вопросы.
Вообще, у меня сложилось впечатление, что многие из гостей «Седьмого неба» посещали это заведение далеко не в первый раз, настолько свободно и раскованно они себя вели. Пожалуй, их можно было даже назвать завсегдатаями лаунж-бара. Атмосфера становилась все более расслабленной и непринужденной.
«Так, ну и сколько же я буду сидеть и ждать эту Елизавету Солодовникову? – подумала я. – Вроде бы все уже наобщались друг с другом, вот и музыка заиграла громче, на танцполе уже, кажется, кто-то собирается размяться, то есть потанцевать. А Солодовниковой все нет».
Но в этот момент в зал вошла женщина лет сорока в строгом брючном костюме темно-синего цвета, и это была она, Елизавета. Невысокого роста, излишне полная, с короткой стрижкой платиновых волос, она оглядела зал. Потом перевела взор на бар, увидела меня и направилась к барной стойке. Я уже допила свой коктейль и рассеянно вертела в руке бокал.
– Может быть, повторить? – спросил бармен. – Вы сказали, что понравилось.
– Да, пожалуй, повторите, – согласилась я.
– Игорь, мне как всегда, ты знаешь, – сказала Елизавета Солодовникова, обращаясь к бармену.
– Да, конечно, – кивнул он и принялся за дело.
Елизавета села на свободный стул рядом.
– Так вы та самая Татьяна? – спросила Солодовникова с едва заметной улыбкой.
– Да, – ответила я.
– Правда, у классика эта фраза звучит по-другому. «Ужель та самая Татьяна», – процитировала Пушкина Елизавета.
– Любите поэзию? – спросила я.
– Обожаю, – последовал ответ.
«Вот сейчас мне необходимо будет построить разговор с этой любительницей поэзии и интриганкой в одном флаконе так, чтобы узнать, чем она занималась вчера, – подумала я. – Что делала в то самое время, когда Маргариту Белодворчикову ударили головой о дверь и похитили Аришу. Да, а еще, конечно, узнать, где в это время находился Геннадий Смолянинников. Кстати, что-то я его не вижу. Похоже, что Елизавета пришла одна. Ладно, посмотрим, что будет дальше».
Елизавета между тем не торопилась переходить к разговору. Она меланхолично тянула через трубочку напиток, который поставил перед ней бармен, и смотрела прямо перед собой. Чем же вызвано такое поведение? Может быть, она передумала? Но тогда логичнее было бы совсем не приходить. Или же Солодовникова решила проверить меня? Сидит так, как будто коктейль для нее сейчас – это самое главное. Определенно ведь Солодовникова появляется здесь не в первый раз. Можно сказать, что она завсегдатай этого заведения. Вот и к бармену обратилась почти как к родному.
Я решила подождать, не проявлять инициативу самой, а посмотреть, как поведет себя Елизавета дальше. Ведь, в конце концов, Елизавета пришла на встречу, которую сама же и назначила. Стало быть, она заинтересовалась моим предложением.
Прошло еще несколько минут. Елизавета уже почти допила свой напиток. Я все же решила перейти к делу.
– Елизавета, а что, Геннадий задерживается? – поинтересовалась я.
– А кто его знает. Он, может быть, и совсем не придет, – ответила Солодовникова.
– Вот как? – с удивлением спросила я.
Странно, а я-то думала, что…
– Вообще-то, Гена обещал прийти, но наверняка не был уверен, что сможет. У него слишком много дел и планов, – объяснила Солодовникова.
– Значит, «планов громадье»? – усмехнулась я.
– О, а вы, Татьяна, стало быть, тоже увлекаетесь поэзией, – с улыбкой констатировала Солодовникова и добавила: – Только поэзией уже следующего периода.
Елизавета отставила в сторону бокал и продекламировала:
– «Я планов наших люблю громадье, Размаха шаги саженьи. Я радуюсь маршу, которым идем в работу и в сраженья».
Я захлопала в ладоши. Солодовникова шутливо поклонилась и объявила:
– Владимир Владимирович Маяковский, поэма «Хорошо». Ладно, Татьяна, развлеклись и хватит. Так вот, даже если Гена и не придет сюда, вас это не должно беспокоить.
– Да? А почему? – спросила я.
– Потому что все его дела проходят через меня, – объяснила Солодовникова.
– А вы, Елизавета, простите, являетесь секретарем Геннадия Смолянинникова? – спросила я.
– Да, я его секретарь. И не только. Агент, администратор его сайта, официальный представитель на переговорах, ну и… личный психолог и так далее. Если вы понимаете, о чем я, – понизив голос, сообщила Солодовникова.
«Это она так намекает на их близкие отношения, что
