Повелитель ночи - Юлия Владиславовна Евдокимова

«Город Венеция благодаря Божественному промыслу был воздвигнут на воде, окружен водой, и крепостные стены его — вода. Таким образом, кто бы ни осмелился каким-либо образом нанести вред этим водам, должен быть осужден как враг страны…»

Надпись заканчивается утверждением «этот закон считается вечным». И уж кому, как не патрону знать, что нельзя играть в игры с лагуной! Хотя, может быть он знает то, что недоступно обычным смертным? Два человека хранят его тайну, доверенный помощник и гондольер, и ни один под страхом смерти не выдаст ее никому. Но как, как патрон это делает? Неужели стрега Семолина, которая использовала в своих заклинаниях молитвы и обращалась к святым, открыла Повелителю ночи свой секрет? Но давно уже, давно не открывал он тайных дверей.

Повелитель ночи не думал о буре, наконец появилось время отправиться в монастырь на острове Мурано. Наверняка кто-то знает о ночных отлучках монахини. Но скажут ли правду? Никто не заявил об исчезновении женщины, значит, они решили скрыть ее отсутствии во избежание скандала?

В таком случае убедить монахинь поговорить будет непросто. Поэтому он и решил отправиться сам, дать понять, что он тоже не хочет огласки, ему просто нужна информация.

Вот уже и набережная — фондамѐнта Веньер. Монастырь представлял собой прочное кирпичное здание с арками дверей и окон, выделенными светлым камнем. У северного угла высилась изящная колокольня с квадратным основанием.

В монастыре хранились выдающиеся произведения искусства, он оставался одним из самых богатых в Венеции. Монастырю удалось приобрести земли на материке, и пока аристократы, которым не повезло обрести имущество за пределами города, беднели и проигрывались в пух и прах, стоило Венеции утратить статус повелительницы морей, монастырь богател. Одно беспокоило его настоятельницу: однажды какой-то из важных мужских монастырей потребует над ними опеки.

Перед открытой дверью, откуда доносились звуки музыки, стояла небольшая группа синьоров в масках и пара дам. Сюда приходили для встреч с родственницами- монахинями.

— Я хочу переговорить с настоятельницей. — При виде фигуры в черном плаще и маске улыбки на лицах монахинь застыли, они тревожно переглянулись.

— Мы не думаем, что настоятельница…

— Передайте, что пришел Повелитель ночи.

— Простите, eccelenza! — Монахини ахнули. — Пожалуйста, следуйте за нами.

Они прошли через элегантную дверь орехового дерева и оказались в просторной комнате, заставленной полками с книгами, доходящими до потолка. Некоторые были очень старыми, почти все в кожаных переплетах с золотыми буквами на корешке. От них исходил приятный запах старых фолиантов.

Настоятельница казалась прозрачной и бестелесной, ее лицо вне времени могло бы послужить прекрасной моделью для художника.

— Мадре… — наклонил голову магистрат.

— Если Повелитель ночи лично явился в наш монастырь, значит произошло ужасное несчастье…

— Оно действительно ужасно. Два дня назад монахиня из вашего монастыря была найдена мертвой.

Настоятельница на миг опустила глаза. — Это сестра Мария. Никто не видел ее с пятницы. Но что произошло?

Магистрат предпочел бы говорить с настоятельницей в богатых одеждах, суровой рукой повелевавшей своими владениями. Сложнее говорить с этим бестелесным существом.

— Ее нашли… в квартире, которую она снимала у трактирщика. М многочисленными ножевыми ранениями. К счастью, трактирщик пришел прямо ко мне, и мы смогли сохранить тайну.

— Вы думаете, ваше превосходительство, что я забочусь о репутации монастыря? Это мирские вещи и они меня не интересуют. Я знала. зачем сестра Мария ездит в Венецию. В эти дни я молилась за ее душу, я поняла, что случилось что-то серьезное, раз она не вернулась.

— Вы знали?

— Мир изменился. Он пришел в монастыри. Я знаю, что говорят о женских монастырях в Венеции. Вы спросите, почему я не вмешиваюсь? Половина венецианских монахинь насильно помещены в монастырь семьей в очень юном возрасте. У них нет призвания, они были бы отличными женами, но денег на приданое дома нет. Я сама была предназначена для монастыря с самого рождения. Мое настоящее имя — Чечилия Приули. Я вижу, вы все поняли, ваше превосходительство? Моя семья дала Венеции трех дожей. Но мои родители не могли заплатить двадцать тысяч дукатов приданого за брак с человеком, достойным имени Приули. Мне повезло, я нашла свое место. Но эти женщины… они должны иметь хотя бы какие-то социальные развлечения. Иначе повторятся скандалы прошлого века, из-за которых репутация женских монастырей до сих пор не восстановилась.

— А сестра Мария?

— Ее отправили в монастырь после смерти отца. Брат не собирался выделять ей приданое, но недостатка в деньгах на одежду и развлечения у нее не было.

Первое время она пыталась быть хорошей монахиней. Но потом… посчитала наши правила слишком… обременительными.

— Но вы не приняли мер?

— Вы лучше меня знаете, что наказание не спасет душу. Оно выполнит лишь формальную функцию. путь спасения проходят в одиночку, а не в качестве наказания. Но у меня была надежда. Она колебалась, стала искренне молиться, во всяком случае мне так казалось. Но кто ее убил?

— Я здесь для того, чтобы это узнать.

— Я пришлю вам сестру Анжелику, они были очень близки с сестрой Марией. Я надеюсь, вы сможете отыскать убийцу. Ваше превосходительство… будьте осторожны.

— Вы второй человек, предупреждающий меня об этом, мадре. Вы полагаете, мне может грозить опасность?

— Опасность другого рода, eccellenza. Вы позволили себе то, что не позволено обычному человеку. Заглянули за грань. Это затягивает.

— О чем вы?

— Вы хорошо знаете, о чем я говорю. Подумайте и откажитесь от этой… привилегии.

— Для меня честь, познакомиться с вами, мадре.

— Благослови вас Бог. — у дверей библиотеки настоятельница остановилась, помолчала мгновение и спросила: — Там… там все изменилось?

Магистрат ответил не сразу.

— Вы легко нашли бы путь… Камни не изменились…

***

Молодая монахиня с красными щеками изобразила реверанс, входя в комнату.

— Я здесь чтобы разобраться со смертью сестры Марии.

— О… но я… я ничего об этом не знаю… это так ужасно… я буду так скучать…

— Вы знали о ее тайной жизни. — Он не спрашивал, он утверждал.

— Я знала, что время от времени она ездит в Венецию…

— И помогали ей.

— Она просто просила открывать ей дверь…

— И отвозить записки хозяину квартиры.

Монахиня захныкала: — Мы из одного городка… но ее семья богатая, а моя бедная… Моя семья велела присматривать за ней и выполнять все ее просьбы.

— За дукаты. Кем был ее… друг?

— Он из богатой семьи. Но разорился. Альвизе Дзонин.

Ну вот и все, ради этого стоило