Шесть из восьми - Вера Ард
– Что за хрень здесь происходит? – закричал он, поднимаясь.
Яна вслед за ним вскочила на колени.
– Я все объясню! – выпалила она, тяжело дыша. – А потом обхватила Владимира за голову и тихо прошептала на ухо: – Пожалуйста, умоляю, не шуми! Я все объясню…
13 мая. Вечер
– А какого хрена я только сейчас об этом узнаю? – орала Вика в трубку. Ей хотелось выразиться покрепче, но все-таки посылать матом начальника было как-то неуместно. Голос в трубке попытался ее успокоить. – Нет, вы серьезно? – прервала она. – То есть организаторы попросили это не афишировать, а мне как тут расследование вести?
Начальник сказал в ответ, что дело все равно скоро будет закрыто, так как главный подозреваемый пойман.
– Да нет, Дмитрий Петрович, – возразила Вика. – Тут так просто не отделаешься. Мы сейчас вернемся с ним на остров, и он на месте покажет, как все было. Судя по той ахинее, что он несет, либо у него крыша поехала, либо он действительно видел убийство. Хотя, конечно, он может и очень искусно врать, но мне в это слабо верится. Свяжусь по рации, как закончим.
Вика нажала отбой и отошла от церковного окна. Хорошо, что этот краснокожий психопат не оказал никакого сопротивления. Его трясло от страха, а краску он на себя опрокинул, когда попытался спрятаться на строительных лесах, услышав шум. Но то, что он рассказывал, в голове никак не укладывалось. А теперь еще этот сюрприз от начальства с погибшей. Зато хотя бы понятно, почему досье было всего семь. Вот дура, надо было сразу спросить, а она уехала на остров и про это досье и думать забыла.
Но начальник тоже хорош. Интересно, сколько ему заплатили организаторы, чтобы свои задницы прикрыть? Причем Дмитрий, мать его, Петрович сейчас у себя дома в тепле сидит, а она мокнет под дождем с этими психами.
Вика глубоко вдохнула холодный вечерний воздух, пытаясь успокоиться. От кислорода и запаха сосны чуть закружилась голова. Хотелось закрыть глаза, лечь спать прямо здесь: палатка, спальник. Любила в юности походы. До сих пор помнила свой первый приезд на Валаам в туристический лагерь. После десятого класса они с друзьями провели на острове целых две недели. Жили в палатках. Смотрели монастырь (тогда он был намного беднее), гуляли, плавали на лодке на другие острова. Все казалось таким диким и красивым одновременно. И что удивительно, в нетронутой природе, в этой безмерной красоте Вика ловила ощущение, за которым, наверно, и приплывали сюда много веков назад первые монахи. Когда ты видел бескрайние просторы озера, дышал сосновым воздухом, то поневоле думал, что эту красоту кто-то создал, кто-то незримый и непостижимый. И хотя Вика росла не в самой религиозной семье, где про Бога традиционно вспоминали лишь по большим праздникам и когда кто-то умирал, в детстве в девственной чистоте валаамской природы она верила в то, что Он есть. Но сейчас в новой церкви она не чувствовала чистоты, лишь запах краски.
Еще раз оглянувшись на красные пятна на полу, Вика подумала о монахах, которым придется все это завтра убирать, и добавила про себя: «Ну хорошо, что это хотя бы не кровь. – А потом пожала плечами: – Хотя кровь было бы легче отмыть».
Не оглядываясь, она вышла из храма и направилась к Пантелею. Подмога уже подоспела, и сейчас Марк, прикрытый какой-то тряпкой, чтобы не запачкать никого краской, стоял в наручниках рядом с другими полицейскими.
Сергей сидел неподалеку и курил.
– Что вам сказали? – спросил Пантелей.
Вика глубоко вздохнула, стараясь не материться.
– От нас по какой-то причине решили скрыть, что убитая гражданка Андреева была не просто участницей, а наблюдательницей со стороны организаторов. И да, это подтверждает слова Марка о том, что она угрожала рассказать всем, что он гей. Они это поняли по его тесту и включили Марка в команду, чтобы у парня не возникло желания организовать пару с Яной и тем самым ее обезопасить. Но есть и хорошая новость. У Яны был с собой портативный диктофон. Так что, возможно, мы сможем прослушать какие-то записи с первых дней, если они никуда не пропали.
– А в ночь убийства у нее не было с собой диктофона?
Вика не удержалась и закатила глаза, чтобы Пантелей сразу понял, что сморозил глупость.
– Нет, конечно. На трупе же ничего подобного не нашли. Как говорят организаторы, один из участников, Владимир, обнаружил, что она была сотрудницей проекта. Яна успела рассказать им об этом по рации в последний день. Они договорились, что Владимир скроет эту информацию, но только на условиях, что она прекратит записывать. Яна согласилась, иначе эта новость могла бы уничтожить весь эксперимент. Так он вдобавок сломал ее диктофон. Но вроде бы она успела спрятать флешку с записями первого дня. В общем, надо возвращаться и еще внимательнее перетряхнуть вещи, чтобы ее найти.
– Может, ее и убили из-за этой самой флешки?
– Хороший вопрос… Быстро учишься, – похлопала она парня по плечу. Пантелей заулыбался и тут же спросил:
– Но Владимир ничего вам не сказал во время допроса?
– Нет, – покачала головой Вика. – Надо будет его еще раз расспросить о произошедшем. Почти уверена, что он скажет, что я сама виновата, что не уточнила. Что ж за уродство? Ну как можно было про такие вещи умолчать?! Но, судя по всему, он не один тут что-то скрывает…
– Интересно, – вдруг спросил Пантелей, – а остальные пары? По этому тесту хоть кто-то реально кому-то подходил?
– Да, но по факту ничего не совпало, – рассмеялась Вика. – С Лилей должен был быть Евгений, Матвей с Надеждой, а Александре подходил Владимир. Смешно.
– И что же теперь делать?
– Пока возвращаться на остров, пусть на месте покажет, где там оборотни обитают.
***
– То есть она реально за нами следила? – Матвей вскочил на месте. – А почему ты об этом ничего не сказал? Я же тогда сидел с Лилей и слышал ругань из палатки, видел, как ты со злостью выскочил. Но думал, что она просто тебя послала.
– Ну, мы действительно поругались, – пояснил Владимир. – Потому что я сломал ее диктофон, чтобы она гарантированно перестала нас записывать.
– Но я все равно не понимаю: как ты мог умолчать?
Владимир скривился.
– Я попросил ее за свое молчание открыть мне маленький секрет.
– Какой?
Владимир вздохнул:
– Спросил,
