Александра Авророва - Поцелуй святого Валентина
Прозвенел звонок. Аня вышла из аудитории в полном одиночестве и остановилась, разглядывая инструкцию по противопожарной безопасности. Сутулилась она еще сильнее, чем обычно, словно стеснялась собственного роста и пыталась стать пониже. Мимо тек оживленный поток ее одногруппников. Неужели никто не догадывается, что бедняжке грустно и надо ее развеселить?
— Привет, — обратилась Ира.
— Привет, — охотно отвлеклась от пожарной безопасности Аня. — Скажи, это правда, что Найденову убили? Наши все гудят.
— Правда.
— Расскажите, а? — попросила Аня, жалобно улыбнувшись. — А я расскажу нашим. А то никак не придумаю, о чем с ними говорить. Раньше само собой получалось, а сейчас…
И она умудрилась снизу вверх заглянуть нам по очереди в глаза, хотя была существенно выше обеих. Мне почему-то захотелось отвернуться.
— Это довольно долгий разговор, — ответила Ира. — Может, пойдем присядем?
Мы уютно устроились в уединенном месте.
— Найденову что, изнасиловали? — жадно поинтересовалась Аня. От недавней скованности не осталось и следа, на губах гуляла странная, я бы даже выразилась, сладострастная улыбка. — Подробности знаете? Групповуха?
Я вдруг страшно разозлилась. Ты жалеешь человека, а он, оказывается, вовсе не жалеет других. В смысле, она. Смерть Галки для Ани — лишь повод для извращенных сексуальных фантазий. Вот ее бы ножом в спину, она бы так не улыбалась! Наверное, и на Марину ей по большому счету плевать. Переживает, что осталась без мужского внимания, а вовсе не из-за смерти подруги. Это ж надо, насколько Ира умнее меня. Она давно поняла правду, а я ничего не замечала. Ну, теперь-то она поставит эту особу на место!
Однако нет.
— Галку зарезали, — любезно произнесла Ира. — И, похоже, тот же человек столкнул с балкона Марину. Если ты догадаешься, кто это, парни на руках тебя будут носить.
— Ты уверена? — изумилась Аня.
— Конечно. Вряд ли две смерти подряд — случайное совпадение.
— Да нет, — отмахнулась Аня. — Ты уверена, что парни снова обратят на меня внимание? Они ведь со мною почти не разговаривают.
Мне захотелось хорошенько ее стукнуть. Она словно бы не заметила сообщения о том, что Марину убили! Лишь бы парней не упустить. Вон Ира охраняет меня, будто великое сокровище, хотя я не приношу ей никакой пользы, не то что Марина Ане. Неблагодарная эта Аня! Правильно, что одногруппники ее избегают.
Между тем Ира продолжала загадочные речи.
— Обязательно обратят. Марины больше нет, и ее место… оно как бы вакантно, понимаешь? Кто раньше сумеет его занять, тот и будет вместо нее. Если ты поможешь расследованию, все станут тобою восхищаться, как раньше Мариной.
— Она почти одного роста со мной, — пожаловалась Аня, — да еще каблуки носит, но ее почему-то никто не зовет дылдой.
— И тебя не будут звать. Как ты думаешь, кто мог Марину ненавидеть?
— Да любая девчонка, — спокойно пояснила Аня.
У Иры аж глаза расширились от удивления. Я еще пару минут назад догадалась о цели ее маневров: она хитростью наводила Аню на нужную тему. И много ли преуспела? Надеялась услышать о таинственном любовнике, а получила совсем другое. Мысль о том, что убийцей может оказаться девчонка, явно не приходила раньше Ире в голову. Хотя почему нет? Настя, например, взревновала. Или… а кто или? Не я, не Ира, не Галка. Остается Камила. Ревнующая Камила — это вроде горячего мороженого или другого какого чуда.
— Девчонка… — ошарашено повторила Ира.
— Ну, да, — кивнула Аня. — И не парь, что ты, например, Марину обожала, все равно не поверю.
— Не обожала, но и не… Чтобы убить человека, нужна причина. У кого-нибудь она была?
Аня пожала плечами.
— Последним она обрабатывала Лениного Лешку. Лене повезло, теперь он останется при ней. Но я не верю, что она решилась бы. Марина ведь погибла на вашей вечеринке? Я, например, даже не подозревала, что она туда пойдет. Она мне ни словом не проговорилась, а ведь я как бы подруга! Значит, Лена тем более не знала. Это надо было проследить за Мариной, потом весь вечер караулить на лестнице, не выйдет ли она покурить… Лене слабо.
— А кому не слабо?
— А черт его знает… — мрачно пробормотала Аня.
— Может, не девчонка, а парень? — небрежно предположила Ира. — Который ей по-настоящему нравился. Может, она замуж за него хотела, даже ребенка завести…
— Держите меня! — рассмеялась Аня. — Марина хотела ребенка… Да она говорила, при одной мысли о беременности ее тошнит. Мол, что солитер, что ребенок, одинаково противно. Сидит внутри и сосет твои соки.
— Не могла она такого сказать! — не выдержала Ира. — Сравнивать ребенка с глистом! Ни одна женщина так не сказала бы! Не поверю!
— А зря. Марина эгоистка. Ей фигуру было жаль и все такое. Я больше скажу. Она голову-то морочила многим, а трахалась только в крайнем случае. Фригидная была, ясно? Не понимаю, как могла мальчишкам нравиться. В женщине главное — темперамент, а Марина была рыба. Ей хоть вообще без секса, все равно.
— Что значит — трахалась только в крайнем случае? — уточнила крайне заинтригованная Ира.
— Ну, если без этого ей парня было не получить. Ей нравилось, чтобы все были в нее влюблены, а секс — одно из средств, понимаешь? Она сама мне призналась. Мол, изображает что-то в постели, стонет, а на самом деле ничего не чувствует и удивляется, какие мужики идиоты. Она никого не любила, ни одного.
— Но с кем-то ведь спала, да?
— Ну, с Олегом вашим, конечно. Он парень умный, его на мякине не проведешь. Наверное, и с другими тоже. Она ведь мне не отчитывалась. Но я точно знаю, она всегда заставляла их предохраняться. Считала, это обязанность мужчины, а не женщины. Я вот, например, думаю не о своей безопасности, а об удовольствии партнера, потому что я не эгоистка. Я уверена, со мной удовольствия куда больше, а им почему-то хотелось Марину. Это она так сумела себя поставить. Ей всеми парнями надо было вертеть, понимаете? Хоть любовью, хоть как, лишь бы знать, что она главная. Характер плохой, понимаете? Неженственный. Женщина должна быть тихая и покладистая.
Я чувствовала, что вот-вот лопну от гнева. Единственный способ избежать сей страшной участи — высказать мерзкой Аньке все, что накипело. Я открыла было рот, но Ира пихнула меня в бок, и пришлось замолчать.
— Значит, Марина никого не любила и ребенка ни от кого не ждала? — деловито уточнила она.
— Ни малейших сомнений.
— Прямо-таки ни малейших? — послышался мрачный голос откуда-то сзади.
Я судорожно вскочила и обернулась. Передо мной стоял Полухин… интересно, давно ли он тут? Он сверлил меня полным отвращения взглядом.
У меня загорелись щеки, и я жалобно пролепетала:
— Я не нарочно и только Ире…
— Что — не нарочно? — холодно осведомился он.
— Проболталась… не нарочно, честное слово!
— Это я виновата, — вступилась Ира. — Так получилось… Мы никому не проболтаемся, честное слово!
— Лучше бы вы оберегали жизнь своей подруги, а расследование я как-нибудь проведу сам. Ясно?
Ира кивнула и поволокла меня прочь. По-моему, ожидание ребенка сделало ее вдвое энергичнее.
Я сказала:
— Мне Марину стало очень жалко. Это ты правильно придумала, что надо расследовать ее смерть. Как удивительно, да? Даже Аня не догадывается, что Марина была беременна. Она говорила окружающим всякую чушь, а сама тайно кого-то любила, как в кино. Интересно, кого?
— Недостойного человека, — сурово ответила Ира. — Того, кто заставлял ее скрывать беременность… хуже, скрывать саму любовь. Значит, надо искать не из тех, с кем у нее в последнее время был роман. Теперь смотри! Марина неожиданно пришла на нашу вечеринку. Даже Аня об этом не знала. Пришла Марина с Ромкой, а потом завлекала Димку и Андрея. Зачем? Наверное, чтобы показать кому-то, как она привлекательна, вызвать ревность.
— Чью ревность? — не поняла я.
— Да уж вряд ли Ваньки, например. Как-то не тянет он на таинственного любовника. А вот Олег… Марина с ним спала, это общеизвестно. И по срокам как раз подходит. Они расстались — предположим, по его инициативе, а не по ее. Видишь, она ведь не такая, как пыталась изобразить. Несчастная запутавшаяся девчонка.
— Ставшая пленницей собственного имиджа, — вспомнила я Ирин вердикт, вынесенный в день святого Валентина. — Как ты верно догадалась! Она не могла признаться, что Олег ее бросил, потому что нарушила бы этим свой имидж роковой женщины. И не могла открыто за ним бегать. Но любила.
— Любила и поэтому не предохранялась, — кивнула Ира. — Узнав, что беременна, понадеялась, что Олег к ней вернется. Но он не соглашался. Тогда она решила все равно рожать, а его это не устроило, вот он ее и убил.
— Погоди! — прервала я. — Ну, родила бы. И чего страшного было бы Олегу? Во-первых, поди докажи, что отец именно он, а во-вторых, все равно, наверное, невозможно заставить мужчину жениться или выплачивать алименты? Разве возможно?
